Разборки олимпийского уровня - Валентин Леженда Страница 15

“Заговор, — мелькнуло в голове у Фемистоклюса. — Эти идиоты опять хотят свалить Зевса”.

— Хорошо. — Рыжий грек кивнул. — Ну застукаем мы его, и что дальше?

— А вот тут мы плавно переходим к вопросу о средствах, — кивнула богиня.

— Каких средствах?

— Ну, я снабжу вас портативными э-э… устройствами, позволяющими связаться со мной в любое время из любого места Греции. Гефест даст вам также свое новое изобретение, с помощью которого вы сможете запечатлеть старого развратника на особую карточку, так что он уже не сможет отвертеться.

— Да-а-а-а, — протянул Фемистоклюс, — что называется, влипли.

— Ваше мнение никого не интересует, — холодно возразила Гера. — Можете оставить его при себе. Думаю, это задание вам по плечу: раз смогли на Олимп пробраться и безнаказанно с него спуститься, то и с этим, думаю, справитесь.

— А как насчет небольшого аванса? — как бы невзначай ввернул Фемистоклюс.

Гера поморщилась, и через секунду на поясах у друзей возникло по толстому, набитому монетами кошельку.

— Этого вам на первое время хватит. Друзья алчно вцепились в щедрые подарки богини, боясь, что кошельки вдруг возьмут и исчезнут.

— А теперь, — сказала Гера, — вам пора на Олимп в гости к кузнецу Гефесту.

— Что, опять? — в отчаянии простонал Фемистоклюс.

— Я же вам сказала, ничего не бойтесь, — снова повторила богиня. — Гефест свой человек.

“Ага, — подумал Фесмистоклюс, — так-так”. Затем Гера выдала грекам две черные плоские коробочки с разноцветными овальными пуговками.

— Значит, так, слушать вот сюда, говорить сюда Когда вам понадобится меня вызвать, нажмете вот эту кнопочку со знаком Зевса — молнией.

Друзья опасливо рассматривали чудо-устройство.

Гера хлопнула в ладоши:

— Ну все, теперь айда на Олимп.

— Но как? — уныло спросил Фемистоклюс. — Неужели нам опять придется всю ночь трястись в развалюшке Гелиоса?

— Нет, не придется, — ответила богиня. — Я телепортирую вас на Олимп прямо из своего храма.

— Что-что сделаешь? — удивленно переспросил Фемистоклюс.

Но богиня не ответила — нажала у себя на поясе непонятную синюю фибулу.

Внезапно тела греков стали необычайно легкими, и в следующую секунду они стояли в знакомом коридоре с мраморными статуями в темных нишах.

Итак, друзья снова были на Олимпе.

Кузница Гефеста, судя по доносившимся специфическим звукам, была совсем рядом, буквально за соседним поворотом.

— Греки гибнут за металл, за металл, — басом пел бог огня, обрушивая молот на какую-то дребезжавшую железяку.

— Значит, так, — как всегда рационально оценив обстановку, сказал другу Фемистоклюс. — Я иду к Гефесту, базарю с ним, то-се, а ты ждешь меня здесь и никуда не уходишь.

— Но почему? — удивился Алкидий.

— Разве ты забыл? — Фемистоклюс укоризненно покачал головой. — Ведь ты как две капли воды похож на Асклепия. Нам не нужны лишние неприятности. Стой здесь.

И рыжебородый грек проворно шмыгнул за угол.

— За металл, за металл, пам-папам, — доносилось из кузницы.

Судорожно вздохнув, Алкидий облокотился об одну из мраморных статуй, изображавшую некую несовершеннолетнюю обнаженную особу в весьма непристойной позе.

Нравы на Олимпе были те еще, но что с них взять, с богов?

— Асклепий? — раздался внезапно над головой Алкидия гневный голос. — А я тебя все утро ищу.

Алкидий задрал голову вверх и увидел висевшего под потолком коридора бога Гермеса. Удивительные сандалии вестника богов приглушенно гудели.

— Скорее идем со мной, у Зевса случился очередной приступ геморроя.

Не совсем отдавая себе отчет в том, что он делает, Алкидий двинулся следом за парившим в воздухе Гермесом.

— А-а-а-а, — вскоре услышал он. — О-о-о-о…

Стены Олимпа от этих звуков слегка сотрясались.

Гермес привел Алкидия в увитый плющом просторный светлый зал, в котором резвились дивные разноцветные птицы (колибри и попугаи ара. — Авт.). Четыре фонтана по углам зала били прозрачной, золотистой, сверкавшей на солнце водой. (Древний грек слегка не врубился, вода была ржавая. — Авт.)

Посреди всего этого великолепия на роскошной кушетке возлежал божественным задом кверху сам владыка Олимпа Эгидодержавный Тучегонитель Зевс и при этом очень жалобно стонал.

— Ну? — повернулся он к Гермесу. — Ты его привел?

Гермес кивнул, указывая на прятавшегося у него за спиной Алкидия.

“Сейчас он поймет, что я самозванец”, — подумал несчастный грек и от ужаса даже зажмурился.

— Асклепий, дружище, — взревел Зевс, — помоги, а…

И тут Алкидий понял, что если он сейчас не сымпровизирует, то им вместе с Фемистоклюсом наступит полный звездец. И бездна Тартара будет для них еще не самым страшным наказанием.

Взяв себя в руки, Алкидий мысленно посчитал до десяти и…

— Где мои инструменты, сатир вас побери? — склочно осведомился он. — Зевсик, сколько раз тебе можно повторять, что твоя болезнь от постоянного сидения на троне. Да где же инструменты?

Кивнув, Гермес на несколько секунд исчез и вернулся с небольшой деревянной коробкой, на боку которой были нарисованы синий крест и оголенный человеческий зад.

“Первая помощь при геморрое”, — было по-гречески выведено чуть ниже.

Короче, то, что надо.

“Вот же будет прикол, если сейчас сюда заявится настоящий Асклепий”, — подумал Алкидий, открывая коробку первой помощи. Знай несчастный грек, что Асклепий до сих пор гостит (пьянствует. — Авт.) у хитроумного Одиссея, он бы чувствовал себя намного спокойнее. Хотя какое, к сатиру, в данной ситуации могло быть спокойствие?

Кошмар.

В коробке Алкидий обнаружил две железные трехлитровые клизмы, кузнечные щипцы, длинную деревянную трубку со стеклянным наконечником непонятного назначения (анусоскоп. — Авт.), пачку презервативов марки “Ненасытный Эрот” (а это, интересно, на фиг? — Авт.), старый надкушенный черствый вафельный батончик и упаковку ректальных свечей “Салют”.

В коробке лежал также старый стетоскоп, но Алкидий, естественно, не знал, для чего он предназначен.

— О-о-о-о, — стонал Зевс. — Асклепушка, скорее!

Наибольшего внимания Алкидия заслужили стетоскоп и черствый вафельный батончик. Сунув батончик Зевсу в зубы, Алкидий попросил Гермеса оголить эгидодержавный зад Громовержца. Гермес, не особо стесняясь, выполнил его просьбу, с интересом наблюдая за действиями грека.

“Ну, была не была”, — подумал Алкидий и вставил круглый наконечник стетоскопа Зевсу в зад.