Как я стал боевым магом - Игорь Осипов Страница 14

– Они не кусаются? – спросил один из солдат.

– Нет. Как ты себе это представляешь? Они ж фантомные.

– Да мало ли. Если есть боевая магия, то почему бы не быть жалящим фантомам.

Я пожал плечами.

Пиликнул телефон, известив об эсэмэске. Я отмахнулся от насекомого желтым, как оно само, смартфоном и нажал на сенсорный экран. Пчела ловко увернулась, хотя могла бы просочиться своей иллюзорной сущностью сквозь аппарат – уклоняться от приближающихся объектов я все же их научил.

«Привет, пап, – гласило сообщение, – а ты где?» – «Я в Сибири. Командировка». – «А я тоже маг. Представляешь? У нас в школе тесты были. Мне сказали, что маготест положительный». – «Молодец. Тут, главное, учиться усердно». – «А ты чем занят?» – «Тоже учусь». – «Чему?» – «Разному. Приеду, покажу». – «Приезжай. Скучаю».

Я вздохнул и печально улыбнулся. Давно не виделись с сыном. Последний раз за две недели до командировки. Вот и он маг. Надо будет поговорить, чтоб к нам в ГИМ взяли. Может, чаще видеться будем. Хотя какой там. У молодежи хлопот по горло.

Я поднял лицо к черному небу и верхушкам деревьев. К глазам подкатила одинокая слезинка. Хорошо, что никто не видит.

Сидящие рядом солдаты периодически хлопали себя по разным местам или отмахивались от пищащих кровососов. Один встал и шагнул немного в сторону. Послышался звук расстегиваемой молнии на ширинке.

– Это. Товарищ маг, – подал он голос. – Вам бы сюда посветить.

– Тебе, где отливать, не видно? – отозвался за меня Сидоров.

– Тут типа труп.

Я поднялся и подошел, а потом кинул огонек. Точно труп. Девушка в разорванной футболке и джинсах. Она неподвижно лежала лицом в луже, так что только затылок было видно. Длинные волосы плавали по поверхности. Я сглотнул и наклонился, чтоб потрогать шею.

– Холодная. Пульса нет.

– Хорошо, что запаха нет. Видно, совсем свежая, – проговорил Сидоров.

– А вдруг это она чудище. Ну, оборотень. Его прибили, а он сдох и здесь опять человеком стал, – подал кто-то голос.

– Да кто его знает.

Сержант взял у меня рацию и взволнованным голосом стал вызывать на связь начальство.

– Центр, центр, это Гамма. Прием.

– Гамма, это Центр. Прием.

– Центр. Мы труп нашли. С виду гражданская. Девушка. Предположительно очередная жертва нападения.

– Гамма, это Центр. Принято. Ждите.

Связь прекратилась.

– Теперь еще и ждать возле трупа. Хорошая ночка, – пробубнил один из бойцов.

Светлячки горели. Костер тихо потрескивал. Два солдата играли на телефонах, чтоб как-то отвлечься от беспокойства. Все это молча, в гнетущей тишине.

– Маг? – раздался голос.

Я обернулся и вскочил.

Среди кустов маячил давешний труп. Бледная высокая девица. Она стояла и смотрела на меня, не мигая, выцветшими глазами. Раздались маты и защелкали предохранители. Телефоны полетели в траву.

Я кивнул, не спуская глаз с ходячего трупа.

– Прошу покровительства. Я знаю, так положено.

– Ты кто?

– Не помню. Помню, покровительство просить надо.

– Ты откуда?

– Не помню. Помню, долго шла. Помню голоса и выстрелы. Помню тварь какую-то. Она меня со своей дороги отбросила.

– Ты человек?

Девушка нахмурилась:

– Не помню. Я у костра сяду.

Она шагнула к огню и села на землю. Потом повалилась на бок как мешок и не шевелилась.

А мы так и простояли, направив на нее автоматы, пока не пришло начальство. Нас увели. Девушку утащили.

В палатке его величество сон взял свое, несмотря на ужасы ночи.

Наутро сразу пришли начальник сборов и старший лейтенант из службы безопасности. Я только умыться успел и позавтракать.

– Ну вот везет же тебе на всякую необычную всячину, – сразу начал Сошкин.

– В чем?

– И лесавка, и призрак особенный. – Он кивнул на стража.

– Уже знаете? Домовой сказал?

– Нет. Я всплеск энергии сразу почуял. Такое было уже.

– Что с девушкой? Она вообще кто такая?

– Утопленница она. Опознали по фотографиям. Студентка из Новониколаевска. Год назад пропала.

– Ну, вернули бы ее домой, – тихо возмутился я.

– Нельзя. Говорю же, утопленница. Нежить она. Навья. Даже родственникам не сообщаем. Нельзя.

– Вот только не говорите, что ко мне ее поселите.

– Вот только сказать придется. Заинтересовались твоим везением. Кто-то высказал, что это не просто так. Они, старые маги, суеверные, хуже деревенских бабок.

– Требую прибавки.

– Оформим, – подал голос фээсбэшник. – Домовой, лесавка и одержимый дух по двадцать процентов. За навью тридцать пять.

– Вот на фиг мне труп сдался позолоченный. В чем подвох?

– Она полуматериальна, в отличие от остальных бестелесных. Чтобы легально все было, паспорт оформим на нее. На твою фамилию. Вроде как племянница. Она все равно мало что помнит из прошлой жизни.

– Понял, – буркнул я. – Что со вчерашней тварью?

– Ушла от погони, – ответил Сошкин, – Но, скорее всего, это она. Сейчас прочесывают другие. А что касается нас, то расписание пришлось пересмотреть. Две команды будут патрулировать в городке каждые сутки. График сейчас делают. Сегодня отсыпаться, а с завтрашнего дня занятия.

– Зачем нас потемну погнали? Глупость ведь.

– У многих там родня погибла. Требовали немедленных действий. Догнать, покарать. Ты пойми людей.

Я кивнул. Начальник сборов и старлей вышли. В палатку сразу нырнул маленький зверек и залез на кровать под одеяло.

Я повернул голову. Домовой сидел с закрытыми глазами рядом с ноутбуком и придерживал обеими руками наушники. Вкладыши были великоваты для малой сущности.

– Дед Семен, что за нежить светится багровым?

Старичок глянул на меня. А потом пожал плечами:

– Много разной. Их и не сравнишь между собой даже. Ты лучше про русалку подумай.

– Какую русалку? – нахмурился я.

– Ту, что ты приютил.

– Почему русалку? Она же навья.

– Марго… – позвал дед, явно отрабатывая отрепетированную сцену, старый жук.

– Русалки, – заговорила секретарша, – в славянской мифологии существа, как правило, вредоносные, в которых превращаются умершие девушки, преимущественно утопленницы, некрещеные дети. Предстают в виде красивых девушек с длинными распущенными зелеными волосами. Реже – безобразных старух.