Университет прикладной магии. Раз попаданец, два попаданец - Сора Наумова Страница 14

Потом он со вздохом посмотрел на небо.

— Сдавайте кристаллы и можете расходиться.

Вокруг меня снова образовалась привычная пустота, только Шарлотта смущенно переминалась с ноги на ногу. Теперь и ей за компанию влетит за то, что со мной в одной команде была. Любопытно, такими темпами как скоро меня отчислят? И ведь снова я не чувствовала за собой вины, то есть понимала, что поступила дурно, но так ведь и та заслужила. Почему приходится вечно все одной расхлебывать? На этой мысли я вспомнила про домашний арест Лоуренса и приутихла. Было бы вообще печально оказаться запертой в четырех не слишком ухоженных стенах.

— Это из-за меня, да? — вдруг печально спросила Лотта, опустив голову.

— Эй, а ты-то тут при чем? — Я никак не ожидала услышать подобное. — Это все Лоуренс, если на то пошло.

Не знаю, что я так лезу его защищать? Вот так вот войдет в привычку, не отделаешься потом.

— Я в деканат с тобой пойду. — Шарлотта упрямо надула щечки, как симпатичный хомячок. Когда она такая, лучше не спорить, до утра ее страсть к самопожертвованию схлынет сама собой.

— Пойдем уже, иначе я тут, в камышах, засну.

Я первой направилась к общежитию, стараясь вести себя непринужденно, однако перед глазами все еще маячил ледяной взгляд Кая.

Не дай бог мне когда-нибудь заслужить такой.

* * *

И в итоге меня наказали. В лучших традициях уголовного права — исправительными работами в экспериментальной башне. И, судя по всему, трудились в ней либо за провинности, либо на голом энтузиазме, как мой названный кузен Рансу. Глаза у него буквально горели, когда он закапывался в своих свитках и ожесточенно скрипел пером по несчастной писчей бумаге так ловко, что меня аж зависть брала. За несколько дней я так и не освоила технику письма перьями, хорошо хоть не гусиными, иначе бы совсем с ума сошла.

Сперва меня отправили в лабораторию, снабдили перчатками из необычного, похожего на нашу резину материала, только мягче, и заставили отмывать пробирки и колбочки. Последние, как потом объяснил Морковка, от использованных зелий.

Пока я яростно надраивала щеткой стеклянные емкости, попыталась хоть как-то упорядочить в голове события и кусочки информации. Словоохотливый кузен, увлеченный экспериментами, пока помогал мне освоиться в башне, успел рассказать кое-что об устройстве местной магии, полностью нарушив известные мне книжные клише.

Я сразу заметила, что магия у них странная. Я как-то ожидала файерболов, шапок-невидимок, парящих в воздухе предметов и волшебных палочек. А оказалось все намного скучнее и больше походило на псевдонауку, нежели на волшебство в привычном понимании этого слова.

— Самое главное — это концентрация, — объяснял Рансу, подсовывая мне новые склянки. — В каждом маге есть источник энергии, он пополняется извне. Но у магов разного уровня имеется разный запас, у кого-то больше, у кого-то меньше, но его все равно очень мало, поэтому приходится аккумулировать энергию в свитках или артефактах.

Свитки оказались сродни одноразовым тарелкам — вся магия вкладывалась в определенный порядок символов и звуков и пропитывала чернила, которыми она писалась. Стоило прочитать вслух, и обязательно с выражением, как энергия высвобождалась, приводя заклинание в действие. Потом свиток можно было выбросить или еще несколько раз написать то же самое заклинание.

Рунической магией (я даже вспомнила, что такой предмет числился в списке моих лекций на следующей неделе) занимались в основном теоретики. Они заполняли свитки готовыми заклинаниями или составляли новые. А потом передавали их в экспериментальную башню, к таким как Рансу, чтобы протестировать, исправить неточности, внести что-то новое и передать дальше. Или вернуть теоретикам для дальнейшей работы.

Система конвейера показалась мне удачным решением для продуктивной работы. Получалось, в Университете не только проходило обучение, но и производственная практика — готовые свитки потом поставляли в магические лавки в город. И волки сыты, и овцы целы. Я была несколько удивлена и даже немного расстроена. Думала, если буду учиться, стану круче, чем Гарри Поттер, буду махать руками и высекать огонь. Что ж, и тут не повезло.

Сначала я и слушала Рансу, и работала, было нетрудно, я бы сказала, в удовольствие. На следующий день к обеду я поняла — надоело. Да и рыжик перестал выдавать полезную информацию, с головой погрузившись в свои дела. Только и слышно было: «Милана, подай то, Милана, подай это». В обед он подскочил на стуле и, воскликнув что-то вроде «эврика», унесся прочь из лаборатории. Спустя минут двадцать я со скуки подошла к окну и тут же отпрыгнула резвой ланью — во дворе что-то оглушительно шарахнуло, повалил черный дым, да не простой, а натуральный ядерный «гриб»! Он вырос до уровня моего окна и вдруг принял форму чего-то страшного и крылатого. Не успела я ахнуть, как дымище осел и как-то быстро рассосался. Площадка под башней была пуста, только травка по краям обгорела. Хм, ну и что это такое было?

Рансу явился через час, принес булочки с мясом наподобие сэндвичей и протянул мне:

— Угощайся. Обед мы пропустили, так что это все, что я смог найти.

Парень преспокойно сел на стол и принялся жевать свою долю. Я с сомнением его оглядела:

— А это ничего, что у тебя лицо в саже?

Морковка озадаченно потер щеку:

— Все?

— Нет. — Я покачала головой. — Слушай, не знаю, как тебе сказать… В общем, уходил ты с бровями, а вернулся без. Скажи мне честно, что произошло?

Рансу провел рукой по лицу, убедился в моей правоте:

— Ой, ой, ой.

Похоже, его задело взрывом.

— Надо узнать, кто это сделал, — решительно заявила я. Нечего моего любимого кузена обижать, пиротехники недоделанные.

Рыжик внезапно засмущался:

— Ну… Ну, это я, — и, опережая возражения, продолжил: — Я второй день над этим заклинанием работал, теоретики принесли не пойми что. Написали и даже, наверное, не перечитывали. Сказали, что упрощает левитацию предметов. Придурки. Я им сколько раз говорил, не получится у них, это ж сколько сил надо вгрохать, чтобы хотя бы поднос с едой поднять..

— Ближе к делу. — Я чувствовала неладное, уж больно шустро затараторил рыжий экспериментатор.

— Я закончил первичную правку и пошел проверять.

Я перевела взгляд на булочку в его руке. Ничего в столовой не осталось, значит. Все, что смог найти, значит.

— Уж не на подносе ли с нашим обедом ты проверял, умник?

Угрозе в моем голосе мог бы позавидовать даже Кай. И расправы было бы не избежать, Рансу это прекрасно понимал, но его спасло появление Лоуренса. Блондинчик вальяжно вплыл в лабораторию и окинул ее рассеянным взглядом. Впрочем, при виде меня он сразу загорелся нехорошим азартом.

— Мила-а-ана, — протянул он и раскинул руки. — Какими судьбами, малышка?