Королевские камни - Карина Демина Страница 14

— Конечно. — Пиджак, от которого сладко пахло леденцами, Райдо передал Нату. А вот жилет отправился на пол, пусть пол этот не отличался чистотой.

— Здесь стояла модель «Шеннон»… — Джон Талбот остался в тонкой рубашке, которая успела пропотеть и прилипла к спине.

В доме холодно, а он мокрый. И похож на взъерошенную мышь, точнее мыша…

— …устаревшая несколько, но мой отец считает, что классика не стареет… а вот наполнение… наполнение по особому проекту… специальный заказ.

Он приник к стальной стене и нежно провел по ней ладонью. Тонкие пальцы Талбота замерли.

— Только две такие комнаты… точнее, в теории существует и вторая… по подобию ее эту исполнили, но та, вторая, которая на самом деле первая, если технически брать, она скорее легенда…

Его пальцы ласкали металл. С нежностью. С противоестественной страстью, наблюдать за которой Райдо было неудобно. Он не смотрит — подсматривает за чем-то в высшей степени интимным.

— А здесь… каждая ячейка имеет собственный замок… мои будут несколько надежней… и меньше по размеру, а эти… коды нужны.

Он трогал. И убирал руку. Отступал. Подходил вновь, касаясь стали то требовательно, то робко. И Райдо мог бы поклясться, что металл слышал Талбота.

Всего лишь человек?

— На каждую ячейку — свой… семь кругов, во внешнем — тридцать две буквы. Во внутреннем — десять цифр. И между ними… взломать путем подбора комбинации почти невозможно.

Талбот обернулся. Его глаза горели… или не совсем верно: просто было в них что-то, что заставило Райдо отступить, поверив, что человек этот ненормален.

— Почти… но если осторожно… у каждого замка есть собственный голос. — Он присел на корточки и провел пальцами по грязному полу, оставляя на побелке след. — Каждый замок желает рассказать о своей маленькой тайне и быть услышанным. А я очень хорошо умею слушать.

Талбот положил на колени трость, которая вдруг распалась на отдельные элементы, хотя до того выглядела цельной, если не сказать — литой.

— Жаль, что панель унесли, — сказал он почти нормальным голосом. — С ней было бы проще.

— Может, — Райдо тряхнул головой, избавляясь от наваждения, — сначала обед?

Джон Талбот покачал головой и, достав из трости тонкую отмычку, признался:

— Пока не открою, кусок в горло не полезет… там же тайна!

Тайна.

И за эту тайну уже четверо поплатились жизнью, не считая хозяев дома. И пускай этих четверых не жаль, но пятым Райдо становиться не желает.

— Тогда мы вас оставим. Ийлэ? Идем? Или ты…

— Нет.

Отвернулась. И глаза подозрительно блеснули. Нет, это не слезы, не умеет она плакать. Не будет. Но лучше увести отсюда.

— Поговорим? — предложил Райдо.

Быть может, момент не самый удобный, а может статься, что и наоборот.

Джон Талбот остался в сейфовой комнате, среди остатков побелки, ошметков обоев, перед стальной стеной, в которой пустота.

Вскроет?

Скорее всего… и пустоту обнаружит.

И Райдо наверняка расстроится… не разозлится, он — другой.

Или тот же?

Ийлэ исподтишка разглядывала сосредоточенное лицо его, пытаясь угадать, настоящее ли оно. Но ведь не тронет. Сейчас точно не тронет, потому что собственная жизнь дороже золота.

— Идем. — Райдо вел ее, держа за руку и шагом быстрым, так, что приходилось почти бежать. Хорошо, когда бежишь, нет времени думать о… о всяком.

Дверь в кабинет, прежде отцовский, но изменившийся.

Панели вот остались прежними, и тот гобелен с охотой… и еще бронзовый лев, подаренный кем-то. Лев отца премного раздражал, поскольку был огромным и исполненным грубовато, а вот Райдо он наверняка по душе придется. Они со львом похожи.

— Присаживайся. — Он сам усадил Ийлэ в кресло. И подушечку подал, которой в кабинете точно не место было, но взялась же она откуда-то, бело-розовая, зефирная, украшенная широкой лентой и парой атласных бантов. — Тебе удобно?

— Да.

— Врешь ведь. — Он сунул подушечку в руки. — Ийлэ, я знаю, что ты не хочешь говорить о прошлом, что вспоминать тебе неприятно. И в ином случае я не стал бы спрашивать, но…

Райдо ущипнул себя за ухо и сел. Не в кресло по ту сторону огромного стола, но на пол, у самых ног. И смотрел теперь снизу вверх и выглядел почти безопасно.

— Но я должен знать, что случилось в тот день, чтобы защитить вас. Понимаешь?

Промолчать. Он ведь не будет настаивать. И не отвесит затрещину, если покажется, что Ийлэ медлит с ответом. И сбежать позволит, что в комнату свою, что на спасительный чердак.

Только Ийлэ не готова всю оставшуюся жизнь бегать.

— Я… — Она облизала пересохшие губы. — Я их не убивала.

— В этом я не сомневаюсь.

— Почему?

Райдо усмехнулся. Ему идет улыбка, делает его мягче, хотя он и без того мягкий и только с виду грозный такой.

— Ну… хотел бы сказать, что ты не похожа на убийцу, но подозреваю, что это будет слабым аргументом. Если же серьезно, то, полагаю, их отравили. А тебе просто неоткуда было взять яд. Допустим, он был где-то в доме, скажем, спрятан… и у тебя получилось его изъять, тогда возникает вопрос, куда его добавить. На кухню тебя не допускали, верно?

Ийлэ кивнула.

— И к еде, полагаю, тоже…

Он дождался второго кивка.

— Нет, яд использовал кто-то, кто точно знал, куда и когда его добавлять. А когда — это не менее важно, чем куда. Он положил всех троих. Уцелей хоть кто-то… — Райдо вновь ущипнул себя за ухо. — Нет, тогда история сложилась бы иначе. — Он вздохнул и добавил: — Все очень точно рассчитали. Настолько точно, что это меня пугает. С кем они должны были встретиться?

— Не знаю.

— Ийлэ!

— Я и вправду не знаю. — Она поджала ноги и вцепилась в треклятую подушку. — Или думаешь, что меня ставили в известность? Да я… они вспоминали обо мне, только когда…

— Ийлэ, — произнес он мягче, — пожалуйста, подумай… просто подумай… вспомни тот день. Сможешь?

А разве у нее есть выбор? Есть. Райдо примет его. И тем сложнее его сделать.

— Я буду здесь. — Он протянул руку. — Это просто память…

Наверное.

— Я закрою глаза, да?

— Как хочешь.

— Закрою. Так вспоминается легче. Я раньше всегда, если хотела вспомнить что-то действительно важное, глаза закрывала… и теперь вот… я не боюсь, ты не думай.

— Не думаю.

— Просто… неприятно.

— Знаю.