Пятый элефант - Терри Пратчетт Страница 14

– У имени Ваймс очень длинная история, – возразил Вольфганг фон Убервальд, отжимавшийся на одной руке перед камином.

– Как и у имени Смит. Что с того?

Вольфганг переместился на другую руку, зависнув на мгновение в воздухе. Он был абсолютно голым. Ему нравилось, когда мускулы обдувал воздух. Они блестели. Человек с анатомическим атласом определил бы каждую мышцу. А еще он мог бы заметить, что светлые волосы Вольфганга фон Убервальда росли не только на голове, но также на шее и плечах.

– Он герцог, матушка.

– Ха! В Анк-Морпорке нет даже короля!

– …Девятнадцать, двадцать… Я слышал об этом много историй, матушка…

– Ох уж эти истории. Сибилла каждый год присылает мне свои глупые письма! Сэм то, Сэм сё. Конечно, она должна быть благодарна судьбе за то, что ей удалось заполучить хотя бы его, но… этот человек занимается тем, что гоняется за каким-то жульем! Мне придется отказать ему в приеме.

– Ты так не поступишь, матушка, – прохрипел Вольфганг. – Это может быть… двадцать девять, тридцать… опасно. Что ты рассказывала о нас госпоже Сибилле?

– Ничего! Естественно, я не ответила ни на одно ее письмо. Довольно унылая и глупая женщина.

– И она по-прежнему пишет тебе каждый год?… Тридцать шесть, тридцать семь…

– Да. По четыре страницы. Это говорит о человеке все, что необходимо знать. Где твой отец?

Дверца в нижней части двери откинулась, и в комнату пронырнул огромный волк. Оглядевшись, он принялся энергично отряхиваться. Баронесса пришла в ярость.

– Гай! Ты забыл, что я говорила? Уже седьмой час! И перекидывайся, когда возвращаешься из парка!

Волк бросил на нее укоризненный взгляд и затрусил к массивной дубовой ширме в дальнем конце комнаты. Послышался… шум, тихий и довольно странный, который был даже не звуком, но изменением структуры воздуха.

Барон вышел из-за ширмы, завязывая поясок поношенного халата. Баронесса принюхалась.

– По крайней мере, твой отец хоть иногда ходит одетым, – укоризненно заметила она.

– Одежда вредит здоровью, матушка, – спокойно парировал Вольф. – А в наготе заключается чистота.

Барон сел. Он был крупным краснолицым мужчиной – насколько можно было судить по участкам кожи, не закрытым бородой, волосами, усами и бровями. Эта растительность вела отчаянную четырехстороннюю борьбу за оставшиеся незанятыми части лица.

– Ну? – прорычал он.

– Так называемым послом станет некто Ваймс из Анк-Морпорка, ловец воришек и всякого жулья! – резко произнесла баронесса.

– Гномы?

– Разумеется, они это уже знают.

Некоторое время барон сидел и смотрел в пустоту с выражением, которое, как правило, застывало на лице Детрита, когда тот собирал слова в новую мысль.

– Плохо? – произнес он наконец.

– Гай, я говорила тебе уже тысячу раз! – воскликнула баронесса. – Ты слишком много времени проводишь в ином обличье! Сам знаешь, на кого ты похож после этого. А если к нам пожалуют официальные гости?

– Всех покусаю!

– Вот видишь? Отправляйся в постель и не возвращайся, пока не примешь человеческий облик!

– Ваймс может все погубить, отец, – сказал Вольфганг.

Теперь он делал стойку на руках. Вернее, на одной руке.

– Гай! Лежать!

Барон прекратил попытки почесать ухо ногой.

– Да? – спросил он.

Блестящее тело Вольфганга на мгновение опустилось и снова поднялось, пока он менял руки.

– Городская жизнь делает людей слабыми. Впрочем, надеюсь, с этим Ваймсом будет весело. Говорят, что он любит бегать. – Вольфганг рассмеялся. – Придется проверить, насколько быстро он умеет перебирать ногами.

– Его жена уверяет, что он очень мягкосердечный… Гай! Не смей этого делать! А не можешь сдержаться – ступай наверх!

Запахивая полы халата, барон выглядел лишь чуточку смущенным.

– Разбойники! – рыкнул он.

– Ну да, в это время года они могут представлять некоторую проблему, – подтвердил Вольфганг.

– Не меньше дюжины, – добавила баронесса. – Согласна, это может…

Стоявший вверх ногами Вольфганг презрительно хмыкнул.

– Нет, матушка. Ты говоришь глупости. Его карета должна добраться до нас целой и невредимой. Понятно? Но как только он окажется здесь… это совсем другое дело.

Кустистые брови барона напряженно сдвинулись в приступе мысли.

– План! Король! – рявкнул он.

– Вот именно.

– Не доверяю я этому мелкому пакостнику, – вздохнула баронесса.

Вольф, сделав сальто, встал на ноги.

– Верно. Но доверие, недоверие – другой альтернативы у нас нет. Этот Ваймс должен приехать сюда живым, его мягкое сердце должно биться у него в груди. Возможно, он будет нам полезен. Быть может, нам даже следует… немного пособить ему.

– Почему? – резко спросила баронесса. – Пусть Анк-Морпорк сам заботится о своих людях.

Ваймс как раз завтракал, когда раздался стук в дверь. Вилликинс впустил в дом низкорослого тощего человечка в аккуратной, но поношенной черной одежде. Из-за непропорционально большой головы человечек напоминал дососанный почти до конца леденец на палочке. Свой черный котелок он нес на сгибе руки, по-солдатски, а шагал так, словно у него были серьезные проблемы с коленными суставами.

– Прошу прощения за беспокойство, ваша светлость…

Ваймс положил на стол нож, которым чистил апельсин. Сибилла настаивала на том, чтобы он ел фрукты.

– Только не ваша светлость, – сказал он. – Просто Ваймс. В крайнем случае сэр Сэмюель. Ты человек Витинари?

– Иниго Сепаратор, сэр. Мхм-мхм. Я должен сопровождать вас в Убервальд.

– А, ты тот самый чиновник, который будет заниматься перешептыванием-перемигиванием, пока я буду раздавать бутерброды с огурцами?

– Изо всех сил постараюсь быть вам полезным, сэр, хотя не могу сказать, что являюсь большим мастером перемигивания. Мхм-мхм.

– Не желаешь позавтракать?

– Я уже поел, сэр. Мхм-мхм.

Ваймс внимательно осмотрел человечка. На самом деле его голова была не такой уж и большой, просто она выглядела так, словно кто-то сжал нижнюю ее часть, выдавив все содержимое в верхнюю половинку. Иниго Сепаратор уже начинал лысеть и поэтому аккуратно зачесывал оставшиеся жидкие пряди поперек розовой макушки. Возраст его определить было трудно. Он мог быть мучимым треволнениями двадцатипятилетним юношей, или же ему могло быть лет сорок, просто он на диво хорошо сохранился. Сам Ваймс склонялся к первому варианту: чиновник выглядел так, словно всю свою жизнь наблюдал за миром поверх гроссбуха. А еще это… Что это было? Нервный смешок? Насмешливое пофыркивание? Не совсем удачный способ прочистить горло? И эта странная походка…