Кошка, которая умела плакать... - Наталия Аникина Страница 14

Но те старики, которых разглядывала скорчившаяся у подвального окошка Аниаллу, вызывали в ней совсем другие чувства. Было в их лицах нечто такое, что пальцы девушки непроизвольно дёрнулись, словно готовясь плести заклятье. Алу сдержала свой порыв и еще раз внимательно оглядела комнату. Проследив направление их взглядов, тал сианай заметила в дальнем углу комнаты высокую фигуру, едва различимую во тьме.

Этот некто кивнул старикам, взмахнул руками и тут же шагнул в направлении открывшегося по его приказу портала. Он был очень тусклым и уже в шаге от себя почти не освещал пола.

Тёмная фигура скрылась в портале, но прежде чем она успела исчезнуть, белое сияние на мгновение осветило её, и Алу успела разглядеть край богато вышитого плаща. Он мелькнул перед алайкой лишь на долю секунды, и она ни в чем не была уверена, но ей показалось, что рисунок из изумрудных и серебряных нитей, украшающих плащ, сложился в символ дома ан Ал Эменаит, одной из семей, в которую входила Аниаллу.

Алайка собралась было скользнуть в подвал через окошко, чтобы развеять сомнения, но портал закрылся так же внезапно, как и распахнулся. Лица стариков исказили гримасы злобного торжества. В этот момент тьма под столом заколыхалась и обернулась большой чёрной тварью, от угольно-черной шкуры которой не отражалось ни единого отблеска каминного огня.

Костлявая рука старика погладила существо по уродливой голове. Пальцы внезапно сжались, собрав в кулак складки шкуры на загривке. Увидев это животное, которое, разумеется, не было собакой, Алу решила, что именно оно и напугало ее серую сестренку. Значит, его неприятных хозяев ждало наказание. Алу вновь приготовилась впрыгнуть в подвал, но алайское чутьё остановило девушку, схватило её, словно мать-кошка своего котёнка за шкирку, и удержало на месте. Это изумило Аниаллу — ничего особенно необычного или страшного в подвальной комнате не происходило, но она давно привыкла доверять своим чувствам и не стала противоречить внутреннему голосу.

Вскоре Аниаллу показалось, что пламя свечей и огонь, потрескивающий за причудливой каминной решёткой, начали быстро меркнуть. Не угасать — пламя было всё таким же высоким — а именно меркнуть, бледнеть, словно превращаясь в призрак огня. Тьма набирала силу, разливаясь по помещению, заволакивая его чёрной дымкой. Фигуры замерших стариков и их жуткого питомца быстро теряли форму, становились расплывчатыми, словно растворялись в этом тумане. Не прошло и минуты, как странная троица исчезла совсем. Вместе с ними пропали и все волшебные предметы, расставленные на столе и каминной полке.

Аниаллу не стала предпринимать никаких действий. Это было не ее дело: черные маги удручающе часто переселялись в Энхиарг, где тьма не отождествлялась со злом. Правда, в Бриаэлларе таких случаев было ничтожно мало, и все они происходили на территории Гостевого квартала, который не находился под столь пристальным наблюдением властей, как другие районы города. Но вот плащ… мелькнувший на миг край вышитой ткани не давал Аниаллу покоя.

К счастью, обитатели места, куда она сейчас направлялась, были теми самыми, кто лучше других могли развеять или подтвердить её опасения. Аниаллу отодрала скрывающий подвальное окошко кусок ткани и, аккуратно свернув его, засунула в висящий за её спиной мешочек. Бросив последний взгляд на освещенную каминным огнём комнату, свет в которой медленно обретал прежнюю яркость, Алу вернулась к глимлаю.

У дерева её дожидалась девочка. На этот раз она держала в руке ярко горящую свечу. Ещё одна свеча, незажженная, была зажата в другом её кулачке. Спасённая кошка крутилась у ног улыбающейся малышки и, грациозно выгибая спину, тёрлась о них головой, громко и благодарно урча.

— Ты меня ждёшь? — спросила Аниаллу, улыбаясь: она уже разгадала намерения девочки, увидев две свечи в ее руках.

— Да. Сегодня ведь праздник Тысячи Свечей, а у тебя нет ещё ни одной. Можно, я зажгу свечу для тебя?

— Конечно, — растроганно ответила Аниаллу и тут же отругала себя за впервые проснувшуюся в себе сентиментальность.

Но как она могла забыть о Дне Тысячи Свечей?! Ведь этот праздник, перебравшийся в Бриаэллар из Аглинора, справляли уже на протяжении двадцати лет. Он не был привязан ни к какому событию, и поэтому его могли отмечать все вне зависимости от расы, места жительства и вероисповедания. Просто красивый ритуал загадывания желаний. Аниаллу взяла из маленькой руки свечку, и девочка зажгла её, передав пламя своей свечи.

Аниаллу вдруг заметила, что девочка молча протягивает ей и свою горящую свечу.

— Но ведь ещё нет полночи, — возразила Алу, но свечу все же взяла.

— Ты почти богиня, тебе можно, — просительно протянула девочка.

— Как тебя зовут? — спросила Аниаллу.

— Делия, госпожа, — произнесла девочка, и лицо ее стало вдруг таким серьезным и сосредоточенным, словно сейчас решалась ее судьба. — Я хочу… я хочу стать алайкой, как Верховная жрица Гвели! — заявила девочка с пылом, удивительным для столь юного и хрупкого существа. Аниаллу показалось, что на глазах её даже блеснули слёзы. Некоторое время алайка молча разглядывала Делию, которая застыла, отважно глядя ей прямо в глаза.

— Ну что ж, Делия, — сказала Аниаллу, задувая у неё свечу, — пусть будет так. Я желаю тебе стать си'алай.

Сказав это, Алу кивнула на прощанье девочке и полетела прочь. Она не оглядывалась назад, но знала, что ее провожает взгляд полных надежды, больших серых глаз девочки Делии, крепко сжимающей в руке погашенную самой тал сианай свечу.

Посчитав свою ладонь недостаточно надёжной защитой от ветра, Аниаллу окружила огонек свечи магическим полем, не позволяющим ему погаснуть. Тал сианай летела и думала о том, что девочка обязательно станет одной из Обращенных — это было частью её Пути. Было приятно сознавать, что сокровенная мечта этого милого создания осуществится, и Алу улыбнулась мысли о том, что хотя бы одно желание, загаданное по древнему эльфийскому обычаю, сбудется.

Промчавшись над сияющим огнями Бриаэлларом, она снизила свой полёт над широкой аллеей, по обеим сторонам которой возвышались величественные деревья с густой оранжево-золотой листвой и изящно изогнутыми чёрными ветвями.

Улица Старых Клёнов стала называться так с первого дня своего существования. Такое название было тщетной попыткой кошек, переселившихся в Бриаэллар из Великого леса, создать иллюзию того, что они являются не чужеземцами, а неотъемлемой частью города, частью его древней истории. Широкая улица, начинающаяся на пустынной и мрачной, с небольшим фонтаном посередине площади Серых Струй, что за Воинским кварталом, относилась к владениям дома ан Ал Эменаит — могущественного и многочисленного семейства, перебравшегося в Бриаэллар многие годы назад.

По обе стороны дороги, вымощенной чёрным камнем, с непонятными непосвящённым, высеченными в нём светящимися знаками, располагались особняки членов дома и тех, кто нашёл своё место под властной рукой патриарха Селорна. Дома, почти невидимые за огненно-золотой пеленой кленовых листьев, в большинстве своём были обиталищами больших семей, где множество поколений живут под одной крышей. Такие особняки казались частью нетронутой природы Великого леса, воплощением тоски по родине и нежелания расставаться с прошлым. Но попадались и другие дома: небольшие, очень резко отличающиеся от остальных необычной, совершенно не алайской архитектурой, их хозяева не были алаями, но пользовались именем дома ан Ал Эменаит, так как являлись верными помощниками членов этого семейства.