Гол-2018 - Дмитрий Рыков Страница 14

Вечером проводили медицинское обследование – тренеры настроились серьёзно, видимо, хотели срочно заключить контракт. У него мяли «на прощуп» все суставы – ну никаких различий. Правда, во время любого физического напряжения у него резко возрастала скорость пульса, но, во-первых, это не патология. Во-вторых, может, именно из-за этого он и имел превосходство в беге над землянами?

Ему казалось, что он уже вполне адаптировался к местным условиям. Хотя за ужином в столовой он вызвал смех всей команды, когда взял со стойки с едой, которую они называли «шведским столом», и мясо, и рыбу, и пасту, и несколько салатов, и яблоки… Ноан съел всё, ничего не оставил. Мог и ещё, но ребята уже просто по полу катались, наблюдая за его аппетитом, поэтому он прекратил. Вам легко хихикать – а попробуйте питаться синтетической едой из тюбиков без вкуса, без запаха, лишь набор необходимых элементов, ничего лишнего, употреблять воду в концентрированном виде, в капсулах – как вы думаете, надолго вас хватит?

Ноану была интересна Земля. У него уже появилась мечта – увидеть сверху, с самолёта, горы, и обязательно – океан. И проплыть по нему на яхте! Чтобы солёные брызги в лицо… он даже зажмурился.

Перед самым рассветом, хоть и не очень хотелось, он отправился спать – ни к чему давать повод для ненужных расспросов.

Потом состоялись подъём, лёгкая зарядка и тренировка на местном поле. Оно оказалось гораздо худшего качества, чем на главном стадионе, и гость понял, что тренер просто иногда выпрашивает разрешение поработать там с дублем у Кучмука. На занятиях новичок не выделялся, повторял все упражнения за партнёрами точь-в-точь – команда встретила его неприветливо, он знал, что задержится в ней ненадолго, и не хотел давать дополнительных поводов для зависти, а, следовательно, и для возможных конфликтов.

После обеда нашлось свободное время, которое он посвятил Интернету. Работать с информационной системой приходилось в так называемой «библиотеке», где Ноан находился один. У остальных ребят, почти у всех, имелись портативные компьютеры – ноутбуки, и те, кто нуждался в Интернете, пользовались им в своих комнатах.

Два часа гость изучал историю войн. Вскоре он уже не мог читать об этих добровольных жертвоприношениях. С какой же лёгкостью люди на протяжении всей своей истории убивали друг друга!

Затем приехал Василь Никитич с каким-то человеком. Новенького нарядили в пиджак, завязали вокруг шеи галстук и посадили на стул – человек делал его фотографию на документ. Так он и сидел в трусах и с галстуком.

На следующий день тренер повёз его в офис. Перед поездкой Василь Никитич сунул ему в руки новенький хрустящий паспорт. С фотографии на пришельца смотрел, ни дать, ни взять, настоящий юный землянин, правда, с довольно глупым выражением лица.

«С лица воду не пить» – неожиданно пронеслось у него в голове. Народная поговорка! Ничего себе! Да он становится настоящим человеком, причём русским человеком!

«Ну и нормально, – подумал он. – Стремительная адаптация – именно то, что мне необходимо. Как там писал скучный Фаулз? «Если надо измениться, чтобы выжить, то хотя бы можно выбрать способ адаптации по своему вкусу». Я и выбрал».

Они сели в громоздкий джип «ниссан» и поехали в город.

– На, – сунул ему в руки пачку бумаг первый тренер, – это твой контракт, полистай пока, так положено.

– Да не буду я его листать!

– Да? Ну, как знаешь…

– Я и так догадываюсь, что там написано. Года на четыре, тысяч двадцать долларов за сезон, сумма отступных – пятьдесят миллионов… Зачем он мне?

– То есть, – задрожал Василь Никитич и обернулся назад, почти полностью перевалившись через переднее сиденье, – ты его не подпишешь? Между прочим, там не двадцать тысяч, а тридцать!

– Великая разница. У меня контрпредложение: я вам не принадлежу, мы заключаем отдельные соглашения перед каждой игрой. Если я выхожу хотя бы на замену и хотя бы не менее, чем на пятнадцать минут, но при этом забиваю гол, я получаю две тысячи долларов. Делаю голевую передачу – одну тысячу. Не забиваю, не пасую – не получаю ничего. Оплата по труду – великий капиталистический, да и социалистический тоже, принцип. Справедливо?

– «Соскочить» хочешь? – заскрипел зубами Василь Никитич.

– Хочу. А что? Да, понимаю, вы меня на мусорке нашли, то есть в дурке, приютили, обогрели, накормили, документ сделали, а я, негодяй, с чёрной неблагодарностью… Василий Никитович, я вас, как первого тренера, никогда не забуду. Раскручусь – пристрою…

– Ты! Да ты понимаешь, что тебе паспорт по личному распоряжению мэра сделали?

– А в дурку нормального человека, а оттуда – к ментам в обезъянник на постоянное место жительства – тоже по личному распоряжению мэра?

Водитель, слыша перебранку, довольно улыбался, при нём ещё никто вот так не подначивал начальство.

– Да и паспорт, – продолжал Ноан, – не стоит десять миллионов долларов у.е. в год.

– А ты, гадёныш, думаешь, что кто-то купит тебя за десять миллионов?!

– Согласен на ещё одно пари. На тысячу рублей. И прокукарекать при молодёжной команде под столом в столовой.

– Ну не сука! – вскричал тренер и принялся звонить Кучмуку. – Олег! – вытирая неожиданно выступивший со лба пот, громко сказал он в маленький коробок. – Эта малолетняя сволочь отказывается подписывать контракт. Какой, блин, «увеличить штук на пять»! Говорит – выпустите на поле, забью, даёте две, не забью – мне и так нормально.

– Вы забыли про голевую передачу, – наклонился вперёд гость.

– Да заткнись ты! – в сердцах бросил Василь Никитич, и, уже в коробок: – Что? Всё равно везти? Сейчас буду!

На некоторое время в салоне установилась тяжёлая пауза. Были слышны только мерная работа двигателя да шум неровного асфальта под колесами.

– Блин! – хлопнул себя по коленке тренер. – Молодец, малыш, провёл старика!

– Да ладно, провёл… – не согласился «Данила». – Вы теперь мой друг и наставник на сто лет.

– Ага. Если так будешь штрафные класть, уже через три игры тебя заберут… – он опять повернулся: – А ну отдавай документ обратно!

– Не отдам, – спокойно ответил Ноан.

– Как это?

– А вот так!

– Отберём!

– Попробуйте.

– Ну, лис, ну, лис… – тренер весь оставшийся путь молчал, глядя на дорогу.

Офис находился внутри стадиона и представлял собой несколько отдельных комнат, самой большой из которых являлся кабинет генерального директора – маленького злого человечка в прямоугольных очках. Рядом с ним, мрачнее тучи, стоял Олег Олегович.

– Проходите, проходите, присаживайтесь, пожалуйста, – едва сдерживаясь, чтобы не взорваться, пригласил подъехавших гостей хозяин кабинета.

Присели.

– Здравствуйте, – сказал «Королёв».