Принцесса - Анастасия Малышева Страница 14

— Только так. И никак иначе,— его взгляд был твёрд.

Он словно пытался заразить меня этой уверенностью.

Я слабо улыбнулась и кивнула. В конце концов, Лонесия — бастард, но ведёт себя как истинная принцесса. А я ведь целая наследница, пусть даже только понарошку и только в чужих глазах. Но вести то я должна себя соответственно! Даже в присутствии тех, кто знает правду. Я выпрямилась и посмотрела на магистра, всем своим видом показывая, что услышала его слова.

— Чудесно. А начнём мы, пожалуй, с теории… Долгое время считалось, что магический дар просыпается в день совершеннолетия,— магистр покачал головой, увидев, что у меня возник вопрос, и продолжил свой рассказ.— Да, до сих пор находятся приверженцы этого мнения. На самом же деле, дар просыпается в возрасте от пятнадцати до двадцати лет. Это стандарт, который подтверждает многовековая статистика. Но бывают исключения. Иногда дар просыпается раньше. Редко, но бывает. И такого человека, или нечеловека, непременно ждёт великое будущее. Сложно не стать великим, если твой дар проснулся в самом мечтательном возрасте,— магистр грустно улыбнулся.

Я слушала его, затаив дыхание. Словно не урок, и диковинную сказку.

— Вы думаете я… Могу быть в их числе?— я спросила совсем тихо, не отводя взгляд, хоть и очень хотелось.

— Я искренне надеюсь, что тебя минует эта честь,— серьёзно произнёс магистр.— Проснувшийся в раннем возрасте дар это, безусловно, звучит весьма сказочно, но зачастую несёт лишь беды. Мои слова про величие не пустой звук,— добавил он строго, заметив готовое сорваться с моих губ возражение.— Но великим всегда уготованы тяжкие испытания. Хуже, пожалуй, приходится лишь детям Богов.

— Дети богов?— я недоумённо моргнула, удивлённая неожиданной сменой темы.— Он боги ведь… Они… Ну…

Смутилась, не зная, как объяснить. Я была уверена, что Боги живут где-то далеко или, точнее, высоко. В сказках часто упоминались проводники божественных сил, но ни разу — сами Боги.

— Хоть это не относится к теме урока, но всё же. Да, Боги могут обретать тела и ходить по нашему миру. Могут влюбляться, заводить семьи… Иногда настолько прикипают к мирской жизни, что больше не хотят возвращаться к себе в скучные чертоги. Это одна из причин того, почему их сейчас осталось так мало. Однако, чаще всего, детьми богов называют обычных разумных, которые получили особое внимание Богов.

По спине пробежал холодок, а рука невольно потянулась к плечу, где невидимыми чернилами начертана божественная бабочка. Вдруг это и есть то самое «особое внимание». Я ведь так и не спросила у Симоны, что это может значить. Да и волосы у меня светлее, чем у Астер…

Магистр, кажется, заметил мою нервозность и успокаивающе улыбнулся.

— Дети Богов большая редкость и их отличительные признаки видны с рождения — их легко отличить по белоснежным волосам и рубиново-красным глазам. Сейчас в нашей стране таких, к сожалению или же к счастью, нет.

Я медленно кивнула, соглашаясь. Хорошо, что я не обладаю подобной внешностью.

— А теперь, давай немного погрузимся в историю…

«Луи Летруш — простолюдин, первый маг, чей дар доказанно пробудился в пятнадцать, и один из основателей Академии»,— факты магистр записывал на доске, которая пряталась под картой королевства.

Дальше последовала поучительная история о том, что никто не хотел обучать сына селян, и, чтобы учиться, он устроился мелким служкой к местному магу, у которого был ученик. Дата встречи с будущим учителем, дата начала обучения, пять крупных магических дуэлей с представителями консервативной части магов с датами и подробностями, хоть и сильно приглаженными, судя по смешкам Симоны…

Магистр рассказывал, параллельно делая записи на доске, а я слушала, приоткрыв рот. Это было интереснее всяких сказок!

— А Летруш был ребёнком Богов?— я с любопытством посмотрела на учителя.

— Нет,— магистр покачал головой и хитро улыбнулся.— Но характерными признаками обладал его маг-учитель. Твой предок, к слову. А теперь, как насчёт научиться основам медитации?

* * *

Медитация была совершенно не сложной и, по ощущениям, не принесла совершенно никакого эффекта. Моя растерянность наверняка была видна невооружённым взглядом и, пользуясь перерывом между уроками, Симона приободрила меня, сказав, что медитация помогает достичь спокойствия и учит концентрации, что весьма полезно будет в дальнейшем — когда у меня наконец проснётся магический дар.

Геральдика была гораздо скучнее — преподаватель даже не пытался меня как-то заинтересовать, уныло гундося какие-то общие факты. «На гербе Китенских фиолетовый фон, символизирующий, что это королевский род. А два льва, стоящих спиной к спине, один с магическим жезлом, а второй в короне, символизируют особые таланты, присущие вашей семье».

Пожалуй, из всего его нудения, полезным было лишь знание, что синий цвет герба присущ герцогским семьям.

Зато урок истории пролетел даже быстрее, чем занятие с магистром Виарно. Никаких сухих фактов, лишь похожая на сказку история, которая звучала настолько живо, будто учитель видел все эти события собственными глазами.

И это было замечательно. Вот только весь энтузиазм и восторг испарились, когда мы с Симоной подошли к дверям обеденной залы. Очень захотелось пить и от волнения совершенно пропал аппетит.

Первый мой обед с семьёй. Первый — полноценный и домашний.

— Мне страшно,— тихо призналась я няне, с опаской глядя на закрытую пока ещё дверь.

— Просто будь собой. От тебя никто не ждёт большего,— Сима ободрительно улыбнулась и едва заметно кивнула в сторону двери.

Шумно вздохнув, я энергично кивнула и, сжав руки в кулаки, шагнула вперёд.

Комната не была незнакомой, я ведь уже присутствовала на семейных трапезах. Вот только было это ещё когда «я», то есть Артемия, была «жива», а Астер не заперли в башню. И сейчас комнату я оглядывала с жадным любопытством, пытаясь перебороть угнездившееся внутри и не желающее уходить волнение.

— Проходи, сестричка,— Терион нежно улыбнулся, отрывая меня от созерцания обстановки.

Он даже встал, чтобы помочь мне и придвинуть стул ближе к столу, и снова занять своё место, слева от меня и напротив Корнелии.

— Спасибо,— я смущённо улыбнулась и, спохватившись, вздёрнула готовую опуститься голову.

Смущалась — Артемия. А Астерия всегда смотрела прямо и смело. И я должна об этом помнить, даже сейчас… Особенно сейчас.

Отец ещё не пришёл, брат и сёстры молчали, а я чувствовала себя неловко под пристальным, задумчивым взглядом Корнелии. И я не могла ответить ей тем же — я всё ещё больше Мия, чем Астер. Но я не опустила голову, не смутилась открыто, и это уже хорошо… Наверно.

— Ну как тебе первый день занятий?— с любопытством спросила Лонесия, перетягивая внимание на себя.

И удивилась не только я. Терион тоже посмотрел на Лону недоумённо, и лишь Корнелия осталась царственно спокойна. Но вторая сестра смотрела на меня с нескрываемым любопытством, и я решилась ответить.