Клеймо зоны - Сергей Осипов Страница 14

Дениса вывески, обозначаемые, как правило, мелом на заборе, забавляли от души:

— А нам в какой-нибудь «Онбуль»? Или в «Заеманную кашу»?

— Почти, — сказала Ксанта. — Во-о-он, видишь серую хрущобу? Морально готовься.

У входа Кузнец заржал чуть ли не в полный голос. Заведение называлось «О, крошка!».

До Первого взрыва здесь явно был продуктовый магазин, а потом, скорее всего — сборный пункт дезактиваторов. С тех времен сохранились на стенах чудовищно замызганные схемы разделки мясных туш и плакаты по технике радиационной безопасности. Наверное, специально не стали снимать. Для колорита. Никто и не удивился бы, если бы настенная агитация стала вывеской, разве что потребовалось бы чуть подправить. Зато небритый бродяга в респираторе, шинкующий псевдоплоть в большой закопченный котел на ту самую окрошку, смотрелся бы вполне в духе местного черного юмора.

Краем уха Ксанта слышала, что когда-то баром владел довольно мощный клан, но потом почти все его бойцы погибли, добытчики перебежали к конкурентам, а главу по-тихому зарезали во время облавы — лучшего времени для сведения счетов. В итоге остатки клановой собственности выкупил ушедший на покой ветеран из старой гвардии, пользовавшийся почетом у многих бродяг. Даже законченные отморозки уважали авторитет Холеры и не слишком борзели в его присутствии. Кличку свою он получил за любимое ругательство, которое отпускал по поводу и без.

«О, крошка!» считалась нейтральной территорией. Здесь пропивали хабар и заключали сделки, здесь тихо скатывались на самое дно обнищавшие сталкеры-инвалиды. Порой можно было увидеть за столиками группы угрюмых мужчин, ведущих оживленные переговоры: враждующие группировки делили территорию. В другом баре вместо них разговаривали бы стволы, но в вотчине Холеры стрельба находилась под жесточайшим запретом. На крайний случай у него у самого под стойкой было припрятано кое-что крупнокалиберное и скорострельное, а двое вышибал всегда готовы были поддержать босса прицельным огнем. О меткости старого бродяги до сих пор ходили легенды.

Сейчас в баре стояла тишина — сталкеры-одиночки, основные клиенты «О, крошки!», еще не вернулись из Зоны или отсыпались по своим норам после очередной изнурительной ходки за Периметр. Лишь пятеро постоянных клиентов потихоньку принимали ежедневную порцию, да храпел в дальнем углу худощавый парень — грязная плащ-накидка с эмблемами клана «Долг» валялась на полу, рядом стоял мятый рюкзак с нашитыми пластинами ржавого железа. Отмороженных борцов с Зоной здесь терпели с трудом, но этот чего-то прижился. Наверное, потому, что в основном помалкивал, никого ни к чему не призывал и не агитировал. Молча пил, молча платил, молча падал под стол в конце вечера. Имени его никто не знал, меж собой сталкеры называли молчуна Шиворотом. Кличку свою «должник» получил из-за жуткого, криво зажившего шрама на шее. Где и как он приобрел такое украшение — неизвестно. Сам Шиворот, понятное дело, на эту тему особо не распространялся. Может, порезал кто, может, сам себе пытался горло вскрыть по каким-то раскладам. Темная история, в общем.

За грубой самодельной стойкой возвышался сам хозяин. Никого другого он на это место не ставил, опасаясь финансовой нечистоплотности собственных работников, гостей приветствовал лично — на свой манер:

— Здорово, холера! Пить-есть будем, клоуны, или только штаны протирать собираемся?

— Два пива, — сказала Ксанта. — Если зависнем, возьмем еще.

Хозяин нацедил две кружки, выставил на стойку перед собой:

— Самообслуживание, холера! Забрали и понесли.

Они выбрали столик во втором ряду — отсюда хорошо просматривалась входная дверь. Ксанта сбросила на спинку облупленного стула куртку и грациозным кошачьим движением опустилась на сиденье.

Посетители бара — те, что еще были способны сфокусировать взгляд — уставились на нее во все глаза. Кузнецу это не понравилось.

— Чего они так глазеют? — недовольно буркнул он.

— На меня они смотрят, бестолочь. — Ксанта поправила волосы, повела плечами. — Здесь женщин не так много, а те, что есть, — шлюхи беспородные, по сто раз через весь городок пропущенные. Нормальных почти не встретишь, вот они и пялятся. Не напрягайся, попробуй лучше пиво. Может, ты эту дрянь даже пить не станешь.

— Отрава, — подтвердил Денис после пары глотков. — Такого даже на вокзалах не продают.

— Зато стоит, небось, как родное бельгийское.

Ксанта достала из кармана коммуникатор, отстучала сообщение. Ответ пришел быстро, видимо, на контактном адресе стоял электронный секретарь. Жаль, нет у них проверенного сталкерского ПДА, подключенного к местной сети, приходится общаться через гражданский аппарат.

Условную фразу-пароль Ксанта набирала почти минуту. Адресат отреагировал коротким «Принято». И больше ничего.

Кузнец кивнул на экран:

— Кто на связи? Тот самый торгаш, о котором ты говорила?

— Угу. Циклоп.

— А он что, в самом деле одноглазый?

— Вообще слепой. Влетел в туман на Агропроме, сжег роговицу и слизистую. Очень едкая гадость… Там целые подземные резервуары какой-то активной щелочной дряни, как начинает испаряться — только держись. Вроде бы Циклоп даже говорить не может, только при помощи синтезатора. Но пальцами чувствует больше, чем любой незрячий, будто открытую книгу читает. Лица запоминает с трех касаний. Хотя, может, и врут все: его вообще мало кто видел. Циклоп ни с кем лично не встречается, работает через посредников.

Сама Ксанта никогда дел с людьми Циклопа не имела, все контакты с местным теневым бизнесом осуществлялись уровнем выше, через заместителя директора биоцентра Курта Цвангера. Но тот был неравнодушен к молодой, тогда еще незамужней сотруднице и, стараясь очаровать украинскую красавицу, рассказал ей немало интересного. В том числе ненароком сдал канал связи с торговцем и затейливый пароль.

Вызов она послала, теперь оставалось только ждать. Возможно, за ними следят уже прямо сейчас, и незнакомый человек вместо доктора Цвангера изрядно напрягает людей Циклопа. Впрочем, вряд ли они не озаботились в свое время изучить личные дела сотрудников биостанции. Фотографии, надо думать, тоже скачали в отдельную папочку. На всякий случай.

И уж конечно, единственная женщина на полевой базе ученых в Зоне не осталась незамеченной.

Но… осторожного Черный Сталкер бережет. В свое время слепой воротила неплохо наварился, поставляя научной братии материал для исследований и скупая снаряжение для своих добытчиков. Однако теперь станция законсервирована, работы свернуты — кому об этом знать, как не Циклопу? И если с ним вдруг решили связаться по старому каналу, действовать надо очень аккуратно. Вдруг подстава?..

Бар постепенно заполнялся. Кузнец медленно сатанел, накачиваясь дрянным пивом — хорошо если не местного, подвального розлива из грязной бочки. Но держал себя в руках, за что Ксанта была ему бесконечно благодарна. Она и сама уже начала сомневаться в успехе. Приперлась, видите ли, спасительница! Как будто тут без нее мало желающих. Без тени сомнения ведь явилась, рассчитывая на знание местных порядков. Ага, сейчас! Пароль Циклопа наверняка уже раз сто поменялся, да и вспомнит ли он старые делишки с биоцентром? Точнее, захочет ли вспоминать?