Моя дорогая попаданка - Марго Генер Страница 14

От неожиданности Женя впала в ступор и несколько секунд тупо смотрела на прислугу. Та любезно улыбалась желтоватыми зубами, но Женя смутно понимала – это не самые плохие зубы в этой эпохе.

Наконец она пришла в себя и проговорила, пропуская Мэри в комнату:

– Это очень кстати. Очень.

Потом Жене пришлось бороться со смущением, поскольку привычки обнажаться перед незнакомыми людьми не имела. И даже, когда посещала женского врача, всегда предварительно убеждалась, что он женщина.

Мэри на мужчину совсем не походила. Однако оголять зад перед ней тоже не хотелось. Поэтому она придумала план, как сохранить стыд, но при этом умудриться одеться. Усевшись позади служанки на кресле, она, все еще закутанная в простынь, наблюдала, как та раскладывает одежду.

– Я принесла вам очень хорошие нижние юбки, – рассказывала она. – Из льна. И еще нижнюю сорочку. Тоже очень приятную. Вы можете спросить, откуда я знаю, что они приятные, ведь такие носят только господы. Но поверьте, я никогда ничего не крала. А сорочку мне подарила бывшая хозяйка. Она была очень стара, но меня любила. А когда она умерла, я поступила на работу к господину Лесли Адерли…

Женя слушала в пол уха, про себя отметив, что теперь хотя бы знает, как зовут лорда Адерли. Но куда больше интересовала сорочка, которая лежит на самом краю постели.

– Одну минута, госпожа, – проговорила служанка, приседая в поклоне, – я только намочу руки, чтобы разгладить ваше платье.

Она отошла к кадке, которая осталась от купания. Женя же, не теряя времени, кинулась к постели и мигом скинула простынь, схватив нижнюю сорочку.

В этот момент служанка обернулась. На секунду они обе застыли. Женя от смущения. Но служанка не смогла двинуться явно от удивления и любопытства. В следующую секунду Женя уже стояла облаченной в молочно-белую рубаху из льна до бедра.

– Что-то не так? – на всякий случай спросила она.

Щеки служанки стали пунцоветь, она спешно отвела взгляд. Жене это не понравилось – не может прислуга, которая всю жизнь переодевает господ, смутиться от голой женщины.

Но Мэри поглядывала на нее из-под бровей, щеки всё ещё розовые. Она старательно разглаживала ткань платья на кровати, а Женя сложила руки на груди и судорожно думала, что произошло.

В конце концов, она повторила:

– Мэри, ответь пожалуйста, что не так? Лорд Адерли сообщал, что я из далекой страны? Поэтому мне не известны ваши порядки. Если я чем-то обидела, скажи. Не хочу, чтобы у нас были проблемы.

Служанка как-то вскинулась, румянец от щек сразу отлил, она побледнела.

– О, госпожа, – выдохнула она, прижав к груди одну из рубашек, – пожалуйста, не гневитесь. Я не хотела вас оскорбить… Я лишь… Прости те меня…

– Так, – прервала ее тираду Женя, вскинув ладонь, – спокойно. Я тебя не обвиняю ни в чем. Все нормально. Просто скажи, если что-то не так. Я не цербер, не кусаюсь.

Упоминание библейского пса подействовало на служанку еще сильнее, она затряслась.

– Умоляю… – прошептала она. – У меня есть только эта работа, не….

– Мери, успокойся, – повторила Женя, чувствуя, что начинает раздражаться от этой неуместной учтивости. – Чем я тебя напугала? Обещаю, с тобой ничего не случится. Я ничего никому не скажу, и никто тебя не обидит. Но я действительно не знаю ваших порядков. Помоги разобраться. Подумай сама, если я тебя так выбила из колеи, то и других могу. А это грозит сложностями. И мне они не нужны. Понимаешь?

Взгляд Мэри стал немного осмысленней, колотить ее постепенно перестало, хотя глаза все еще оставались, как у олененка.

– Вы действительно не сердитесь? – спросила она на всякий случай.

– Да за что мне на тебя сердиться? – не выдержав, воскликнула Женя.

Мэри сделала глубокий вдох и выдох, затем взгляд уперся в пол, а она смиренно произнесла:

– За то, что посмела смотреть на вас дольше позволенного. И что вообще посмела…. И посмела смотреть прямо на….

– Чего? – не поняла Женя.

Служанка вздрогнула, пришлось спешно исправляться.

– Я имею ввиду, почему тебе нельзя на меня смотреть?

– Вы же госпожа, – даже немного удивленно сказала Мэри. – Но…

Повисла пауза. Лицо служанки вновь стало покрываться красными пятнами.

Женя подбодрила:

– Ну-ну?

Та, наконец, продолжила:

– Но… Вы так необычно выглядите.

– В каком смысле? – с искренним изумлением спросила Женя.

– У вас очень ухоженная кожа, даже на вид, – начала объяснять служанка смущаясь, как школьница. – И цвет ровный, без прыщей и следов оспы. И еще у вас нет волос…

– Как это нет? – оторопело спросила Женя. – А это что?

Она указала на голову, но через секунду до нее дошло, о каких волосах говорит служанка, которая уже не знает, куда деть глаза. Женя сконфуженно поморщилась. Конечно. Волосы. Она уже полгода ходит на лазерную эпиляцию. Удалила волосы на ногах, подмышками и в том, месте, где волосы вообще, по ее мнению, ошибка эволюции. Там она оставила лишь узкую дорожку, для красоты. Естественно, об эпиляции во времена Вольтера в Европе не слышали. А если и слышали, то не все.

Закусив губу, Женя начала:

– Дело в том, Мэри, что в местах, откуда я родом, не принято ходить с… ну, с волосами. Понимаешь? У нас их удаляют.

– Зачем?

Искренний и невинный вопрос служанки слегка озадачил.

– Ну… Для красоты, – сказала она.

– А разве не лучше, когда там мягко? – все с тем же искренним интересом спросила служанка.

Женя посмотрела на нее растерянно, и шумно сглотнула.

– Что? Мягко? Нет. И без них куда гигиеничней. Поверь мне. В гигиене я кое-что понимаю.

– И как вы их убираете? – не отступала Мэри. – Выжигаете?

– Э… – протянула Женя. – Некоторые действительно выжигают. Но не так, как ты подумала. В твоем случае, лучше считать, что их выдергивают. Методично. По волоску.