Серый волк, белый конь - Ольга Ярошинская Страница 14

– Привет, – сказала Лада. – Ложечки ты тоже у кого-то украл?

***

– Ладушка, милая, – сказал Женя, положив руку поверх ее ладони. – Я так рад тебя видеть! Я не могу поверить, что ты прошла весь этот путь, что судьба свела нас снова.

– Вообще-то это я ее привел, и не к тебе, – Волк сидел рядом с Ладой. С другой стороны от девушки устроился Проша, прижимаясь к ней упругим плечом. А напротив, через стол, на который миловидная кухарочка уже поставила запотевшую крынку с простоквашей и корзинку, умопомрачительно пахнущую свежим хлебом, на широкой деревянной лавке сидел Женя, демонстративно не замечающий Ладиных спутников.

– Ты чудесно выглядишь!

Девушка вытянула ладонь из-под мужской руки, заправила за ухо прядь волос, незаметно вынув засохшую сосновую иголку. Она попыталась сообразить – как сейчас выглядит. По всему выходило, что не очень. Вчера она привела себя в порядок в Крысограде, но после этого неслась сломя голову через пещеры, удирая от зубастых птиц, потом спала в лесу на пуховике, умывалась в реке и расчесывала волосы собственной пятерней. Вывод – Жене что-то нужно. Узнать бы – что?

– Твои волосы... Что ты с ними сделала? Блестят как золото! – елейным голосом продолжил тролль.

– А ведь он прав, – согласился Волк. – Помнишь, я вылил тебе на голову живую воду, ну, после того, как мы впервые проснулись вместе. На пользу пошло!

Женю от слов Волка аж перекосило, а Лада задумчиво накрутила прядь волос на палец – действительно, блестящие, крепкие, еще и завиваться стали на концах. Лада вспомнила, как протирала водой попу, саднящую после верховой езды, и понадеялась, что там действие воды будет другим – авось, целлюлит исчезнет.

– А ты, Женя, всегда к золоту неравнодушен был, – ответила Лада. Она вспоминала, что было в бабушкиной шкатулке, прихваченной бывшим мужем: сережки в форме золотых листиков, обручальное кольцо, несколько цепочек и браслетов, юбилейная серебряная монета, полученная в подарок от коллег.

– Я тролль, – чистосердечно признался Женя. – Золото – моя слабость. А еще – ты.

Проша насуплено молчал, зато Волк не лез за словом в карман. Он пододвинул к себе дымящуюся тарелку с блинами, которую кухарка поставила на стол, плеснул в чашку простокваши.

– А Баба Яга сказала, у тебя какая-то Кикимора. Статная, вроде, девка, кровь с молоком.

– Видела маму? – Женя стрельнул глазами в Волка, но обратился снова к Ладе. – Из-за нее мы и расстались. Помнишь, как мы поехали в свадебное путешествие, а она в это время сделала перестановку в твоей квартире? А помнишь, как она помыла пол твоим любимым платьем? А помнишь…

– Помню, – сухо перебила его Лада.

Женя хмыкнул, отпил простокваши прямо из кувшина, а Лада сидела и недоумевала, как могла когда-то так вляпаться. В таверне под названием «Дубовый пень» стоял приятный полумрак, и Женя выглядел немного иначе, чем под солнечным светом. Его кожа казалась серовато-зеленой, тень удлиняла и без того немаленький нос, под глазами пролегли круги. Зато плечи бугрились под полотняной рубашкой, и Женя один занимал такую же лавку, на которой они уместились втроем, хотя богатырю и приходилось сидеть полубоком.

– Как вышло, что ты, тролль, оказался в нашем обычном мире? – задала она давно мучающий ее вопрос. – И Ядвига Людвиговна?

– Многие на заработки к вам идут. Для обычных людей путь закрыт, чтобы пройти через дверь нужна магия. Мама приворотами-отворотами промышляла, продавала травяные настойки, мази от бородавок, мозолей, притирания всякие от морщин. Ты ж ее видела – сто лет в обед, а выглядит на полтинник. Потом ее лавочку прикрыли, но она все равно иногда к вам шастает, к постоянным клиенткам. А мы, тролли, на пропускных пунктах работаем. Лучше нас в этом деле никого нет. Я сразу чую, если кто контрабанду тащит, лучше собачки твоей.

Лада почувствовала, как напрягся Волк. Если бы он был в облике зверя, то наверняка шерсть на загривке стала дыбом.

– Да, не удивляйся, истинную натуру тоже сразу вижу. Кто оборотень, кто царевна, кто просто дурак.

Лада покосилась на Прошу, но тот размеренно жевал блин.

– Потому на таможне так быстро продвинулся. Мимо меня никто пройти не мог! Через два года начальник таможенного пункта – все диву давались!

– А почему же сейчас ложечками торгуешь? – невинно поинтересовалась Лада.

Женя помрачнел, вздохнул, опустил голову, девушка со злорадством заметила разрастающуюся плешь у него на макушке.

– Не мог я там оставаться. Ходить по улицам, высматривая твои золотые локоны, бояться увидеть твои бездонные глаза и желать этого до боли в сердце! – он прижал руку к груди. – Без тебя мне свет не мил, Ладушка. Ушел я назад, в сказочное царство, бросил все, теперь вот мыкаюсь…

Лада наклонилась к нему, погладила широкую ладонь кончиками пальцев.

– Бедный ты мой.

Волк наступил ей на ногу, Лада дернулась и сжала руку тролля.

– Милая, – сказал бывший муж. – Я так скучал.

Лада ехала на Беляше за повозкой тролля. Женя сидел на козлах, управляя смирным серым осликом, вызвавшим презрительное фырканье белоснежного скакуна. Богатырь забрался внутрь, под холщовую крышу, сдвинул тюк с ложечками, и уснул. Его ноги в истоптанных сапогах свешивались с повозки и иногда чиркали подошвами по дорожной пыли. А Волк сидел сзади и сверлил Ладу взглядом.

Девушка нахмурилась и демонстративно отвернулась. Пусть думает, что хочет. А она поедет в Болотошки, тем более что и гадалка сказала – надо закрыть гештальт. Увидев бывшего мужа, Лада тут же поняла, о чем она. Пусть решение развестись было Лады, но она почему-то все равно ощущала себя брошенной после разрыва. Она никак не могла собраться, вернуться к полной жизни, чувствуя себя разбитой вазой, которую склеили заново, но кое-где клей не взялся, а некоторые осколки перепутали местами. В итоге вроде все в порядке, но какого-то кусочка не хватает.

Женя настойчиво предлагал ей ехать с ним рядом, но Лада отказалась. Его забота была странно навязчивой. Он постоянно норовил к ней прикоснуться, подсадил на коня, ласково погладив коленку, закутал в свой шарф, чтобы Лада не простыла в надвигающихся сумерках. Девушка уткнула нос в шарф и втянула запах бывшего мужа – такой родной и знакомый.

А может, про это счастье говорила гадалка? Вот оно – рукой подать. Ведь не все у них было плохо, а поначалу так и вовсе хорошо! Болотошки показались за холмами, уютная милая деревенька: белые стены, красные черепичные крыши, над которыми тянулись тонкие сизые струйки дыма – время к ужину. А ведь она могла бы остаться в Болотошках, жила бы себе в маленьком уютном домике, завела кошку, посадила цветы у крыльца, а по вечерам сидела у горячей печки в удобном кресле, натирая ложечки до серебряного блеска, ожидая Женю с работы… Она улыбнулась уголками губ, умиляясь теплой картине, которую сама же себе и нарисовала. А потом, осознав, о чем только что мечтала, вздрогнула и направила Беляша поближе к Волку.