Искусство Мертвых - Павел Миротворцев Страница 14

Впрочем, воспользовавшись удачным моментом, я немного поэкспериментировал с собственной психикой, применив несколько своих заготовок. Поставил себе несколько блоков и ради интереса провел частичную реактивацию. Результаты оказались даже лучше, чем я рассчитывал. Немедленно захотелось проверить еще кое-какие мысли, но, послушавшись голоса разума, все-таки отложил их на другое время. Оставил только ежедневные тренировки по «погружению». Я уже смог пробиться в свою психику, но пока не видел ее достаточно четко, чтобы работать с ней на более глубоком уровне. Сейчас я, можно сказать, формировал определенного рода импульс, содержащий в себе информацию, и отправлял его, после чего все остальное происходило без моего участия. Так командир отдает солдатам приказ и ждет его выполнения. Причем, как у того же командира, мои «солдаты» не всегда выполняли приказ так, как надо. По этой причине я, по сути, мог заниматься лишь самыми простыми вещами, что меня, конечно, в корне не устраивало. Вот и тратил время на «погружения», однако полностью перестал экспериментировать с психоблоками и… да, собственно, со всем перестал. Ждал, пока смогу в полной мере «увидеть» свою психику.

Вместо экспериментов я вплотную засел за книги по Искусству Создателей.

Хотя, помимо тренировок с Карстом и чтения, у меня еще было дел по самую макушку. А все потому, что солдат – это человек, привыкший к повышенному уровню адреналина в крови, с пониженным нравственным порогом и меньшим количеством моральных запретов. В нашем случае еще и лишенный источника своего адреналинового наркотика – боя. И, кстати говоря, с женщинами тоже не все ладно. Так что если солдата не занять, он очень быстро начинает беситься, и вряд ли дело закончится лишь парой зуботычин. Солдат – все-таки солдат, а не городской парень-ремесленник. Кровавые драки, массовая поножовщина, унижения… и вот уже нет Легиона, есть гниющая масса. И будь мы обычными воинами, все бы именно так и обстояло, однако Мертвый Легион – он и есть Мертвый Легион. Проблем с дисциплиной у нас не было, то есть ВООБЩЕ не было.

За полгода моей службы я еще ни разу не сталкивался с неподчинением или недобросовестно исполненным приказом. Нет, наказания существовали, и по большей части смертельные, но видеть их исполнения мне еще не доводилось, по крайней мере, в нашей части Легиона. И причин этому было несколько. Тут тебе и первоначальный отсев людей, и всеобщее клеймо смертников, и постоянная психообработка от командиров, и само ощущение Легиона, некое чувство общности, единства. Поэтому никому даже в голову не приходило ослушаться или недостаточно добросовестно выполнить приказ. Именно по этим причинам, когда командиры выдумывали многочасовые учения, постройку укреплений, расчистку местности, сооружение ловушек, поголовное обучение Лрак’ару и еще целую массу самых различных вещей, все это делалось лишь для того, чтобы, во-первых, не дать нам заскучать, а во-вторых, не дать расслабиться. Поддержание формы – процесс постоянный, его нельзя прерывать, иначе уже через месяц перерыва собственный меч будет чем-то чужеродным и до странности тяжелым. А дисциплина… наверное, такая она и должна быть в идеале, а как она такой получилась… что же, это еще одна мысль в копилку всех странностей, связанных с Мертвым Легионом. И когда-нибудь я эти ответы все равно получу, а пока… учеба.

Интенсивные тренировки могли устраивать только некоторые отмороженные личности. Отмороженные в самом прямо смысле! Они, чтобы не потеть – ведь одежду толком не выстираешь, – раздевались до трусов и в таком вот состоянии и тренировались. Собственно, к этим личностям относился Карст, Линдгрен и я сам. Больше пары часов, конечно, в таком виде и на таком морозе не попрыгаешь, зато практики в управлении энергией и Лрак’аром просто завались. И тем не менее вначале я все равно заболевал, из-за чего приходилось каждый день, едва проснувшись, идти к приставленным к нашей сотне врачам. Лишь через пару недель я, не без помощи все тех же врачей, выделил всю цепочку причин, которые вызывали ту или иную болезнь, после чего слегка перестроил свою иммунную систему под здешние условия. Болеть перестал, но энергозатраты возросли на добрую треть.

В таком вот ключе прошел весь первый месяц нашего пребывания в этих горах. Вдобавок опять же были «норы». Эти самые «норы», на мой взгляд, единственная отрада – не считая источников! – в этих заснеженных ущельях. Вырыл себе прямо в снегу «дом», чуть оплавил стены внутри с помощью горелки, сделал вход «коленом», притащил туда топчан – жалкое подобие, – занавесил дыру плащом – и все, лежи, балдей. А если делать «жилье» на двоих-троих, так чуть ли не голым спать можно. Собственно, с моим Лрак’аром, светильником и горелкой так вообще жара, поэтому «нора» у меня была отдельной, но просторной. Не фонтан, конечно, но жить можно. Если бы еще не надо было сидеть по пять часов кряду в секрете, наблюдая за вверенным нам участком ущелья, стало бы совсем хорошо. С другой стороны, сидеть приходилось лишь один раз в несколько дней, так что можно и перетерпеть, да и опять же время для «погружения» есть. А под конец месяца к нам пришла «гуляющая сотня», и моей радости не было предела.

«Гуляющая сотня» – это не бабы, это сотня, попеременно подменяющая другие, чтобы те могли отдохнуть. Уже через день после этого мы вовсю плескались в одном из местных горячих озер, и предполагалось, что будем плескаться еще дня два. У нас, конечно, в лагере была сооружена баня, но скорее условная, а тут целые источники. Другими словами, вот оно, счастье! Вот только знал бы я, какие события последуют за этим самым счастьем, – тогда от моей радости не осталось бы и следа. Манипулятор, тайны Легиона, неизвестная тварь, Лирт, Карст, Дикс, Источники, энергия, Элитные Арх-Гарны, убийцы Видящих, Эксвай, сражение Видящих, новые способности, демоны-богомолы, Демонический Источник, наблюдатели, Теневые, странные сны и под конец – опять Источники. И ведь все это сумасшествие сподобилось уложиться в пять дней! Всего в пять долбаных дней после целого месяца затишья! И кто бы мог подумать, что предвестником этих событий станет Тирм?

А началось все это с обычного вечернего разговора, когда здоровяк пришел ко мне в «нору».

Этот самый разговор состоялся на второй день нашего пребывания на озере, и он стал первой странностью. Странным этот разговор был в том смысле, что ответов на прозвучавшие и не прозвучавшие во время него вопросы я вполне мог не узнать до конца своей жизни… какой бы длинной она ни оказалась.

В тот вечер, как это неизменно бывает, подобного исхода самого обычного разговора я даже и не предполагал. Как-то так получилось, что Тирм повадился мне рассказывать об Императорской Академии Знаний. Должен заметить, что лишь после его рассказов я начал понимать, почему именно она считается лучшей в мире. Обучение там поставлено просто на немыслимом уровне. Тирм учился на биолога, из-за чего сразу стало понятно, откуда он знает буквально о каждой травинке. Помимо биологии, он еще факультативно обучался военному делу и психологии. Собственно, после того как Тирм закончил Академию с отличием, он почти десять лет проработал по своей специальности на восточной границе. Изучал новые виды Акарнийских монстров в составе Исследовательского Отдела, благо недостатка в материалах не было. Затем случился один неприятный инцидент с дочерью местного аристократа, где инициатором выступил предполагаемый жених этой самой дочери. Здесь я с удивлением узнал, что, несмотря на одну страну, благородные Запада и Востока отличаются подобно небу и земле. Отец девушки, барон, был совсем не против ее замужества с самым обычным человеком, Тирмом, сыном ремесленника, но вот молодой наследник графа подобного подхода не оценил. Закончилось все закономерно: наследник умер, поэтому Тирма не спасло даже понимание со стороны самого графа и попытки барона выручить будущего зятя. Закон есть закон.