Эльмарис. На пути друг к другу - Наташа Загорская Страница 14

Но это все пережить можно было. Штраф присулят? Возместить заставят? Пусть. Парня того, что казни дожидается, из тюрьмы выпустят?

Так пусть выпускают, ни он сам, ни его жизнь, наместнику была не нужна. А вот девка его… девка, вот как раз и нужна. И получить ее, лорд Энрегос собирался любыми средствами. Потому как не привык отказываться от того, что уже считал своим.

На пятой рюмке настойки, нервы наконец-то пришли в норму. От сердца отпустило и дыхание подуспокоилось. А в голове родился план.

Не тот человек был лорд Энрегос, который от своего отступится.

Через час в его кабинете появилась она. Немолода и не сказать, чтобы красива, но было в этой посетительнице нечто такое, что притягивало взгляд, а раз притянувши уже не отпускало. И чудилось в этом ее взгляде и синева моря и зелень травы и солнечный свет пробивался сквозь черные-черные тучи… и волны плескались, накатывая на берег одна за одной, а чайки кричали… надрывно так…

Странный взгляд.

И страшный.

— И что на этот раз, — посетительница присаживаться отказалась. Стояла у камина, куталась в широкий черный плащ так, что только глаза ее, необычайной глубины и насыщенности, видны были. В глаза эти лорд Энрегос старался не смотреть. Они завораживали, пленили, лишали разума и воли, и однажды поддавшись этому колдовству, он раз и навсегда зарекся.

Адрес пансиона на тихой улочке лег на стол. Благо на этот раз шпики сработали, как положено и, проследив за девкой, теперь от пансиона не удалялись. Докладывали обо всех и обо всем.

— Девка нужна мне быстро. И тихо. Деньги получишь сразу по выполнении. И помни — тихо, это значит тихо. Чтобы ни одна душа…

Она усмехнулась. Глазами сверкнула, и бумажка с адресом вспыхнула зеленым огнем.

— Деньги мне не нужны, — произнесла своим чарующим голосом, от которого кажа покрылась холодным липким потом, а по спине побежали мурашки. Противные такие, мелкие и с лапками холодными, цеплючими.

— А что тогда?

— Жизнь?

— Чью?

— А неважно. Чью попрошу — ту и отдашь. Или… сам со своей девкой разбирайся.

И вот не хотелось соглашаться. Все инстинкты кричали, что нельзя на подобное соглашаться. Только же перед глазами снова встала бледная, точно мраморная кожа, со вспухающими на ней красными рубцами, да глаза синевы необычайной и сил сопротивляться не осталось.

— Хорошо. Только…

— Не бойся, наместник, — она улыбнулась и в плащ свой запахнулась еще глубже. — Твоя и так уже перезаложена и она мне ни к чему.

Эльмарис металась по комнате, заламывала руки и никак не могла успокоить бешено колотящееся сердце. Было тревожно.

И тревога эта расходилась в пространстве широкими кругами. Воздух сгущался, точно кисель и дышать становилось все тяжелее и тяжелее. Грудь сдавило обручем, а гулкие частые удары сердца отдавались в висках колокольным набатом. Кожа стала липкой, неприятной. И Эльмарис никак не могла понять причину этой своей тревоги.

Лерс? Лорду Ирвашу она доверяла. Верила, что тот поможет. Что вытащит кронпринца из тюрьмы. Ведь иначе и быть не могло.

Так что же тогда?

Она не знала и нервничала еще больше. Не могла найти себе места, сосредоточиться хоть на чем-нибудь, отвлечься. Сумку вот сложила. Три раза перетряхивала нехитрые пожитки, приобретенные на ярмарке в Сарте. Переоделась. Два раза.

Ничего не помогало.

Тревога нарастала.

И Эльмарис металась по занимаемым комнатам, точно зверь в клетке. Замирала время от времени у окна, вглядывалась в небо, точно бы желала рассмотреть там причину своего состояния. Но ничего-то не видела. Смурное небо не желало давать ответа.

— Дождь будет… — одними губами произнесла девушка, хоть ничего-то не предвещало непогоды. Да, небо хмурое, тучами затянутое… но позднее осеннее солнце нет-нет и пробивалось сквозь этот заслон. И ветер вот поутих, перестал раскачивать кроны деревьев и поднимать с земли мелкий сор.

Но Эльмарис чувствовала приближение… чего? Она не знала. И это тревожило ее еще больше.

Тихий стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Губу прикусить.

Открыть?

Или не открывать?

Госпоже Минар Эльмарис сказала, что будет отдыхать, и от обеда отказалась, хоть и понимала, что поесть стоит. Но вот даже сама мысль о том, чтобы проглотить хоть крошку вызывала спазмы в желудке.

Стук повторился.

Эльмарис снова вздрогнула и нерешительно приблизилась к двери. Прижала ладони к гладкому дереву и закрыла глаза, точно бы хотела проникнуть сквозь эту преграду и посмотреть, кто это рискнул потревожить ее покой.

Госпожа Минар?

Но что ей понадобилось? Она уже выговорила Эльмарис все что думала и даже предупредила, чтобы не задерживались в ее доме. Деньги вернуть хотела, чтобы Эльмарис съехала немедленно, но лорд Иншар уговорил подождать.

Снова пришла нотации читать? Сетовать на то, что репутация ее заведение страдает?

Ну и пусть. Эльмарис с места не сдвинется, пока Лерс не вернется. Нет и нет.

Стук повторился.

Или не хозяйка это? Кто-то из соседей?

Любопытничают, желают узнать, что же такого произошло? Люди всегда любопытны. Лезут, куда их не просят, советы дают никчемные зачастую. А вот если и правда помощь нужна или участие — так никого не допросишься.

Открыть?

Или затаиться? Сделать вид, что спит, и слышать ничего не слышит?

Постучат и уйдут не будут больше тревожить и так беспокойное сердечко?

Эльмарис уже решила, что именно так и поступит. Только вот руки, словно жили отдельной от всего тела жизнью. Потянулись к двери, задвижку отодвинули…

Она стояла на пороге.

Женщина. Незнакомая. Но было в ней что-то… близкое, точно бы они уже встречались… давно, быть может в другой жизни, если она существует, эта самая другая жизнь. Эльмарис никогда не задумывалась об этом. Нет, она, как и подобает, посещала службы в храме богини-матери и дары на алтарь ее приносила исправно и молилась вот тоже… Но никогда-то не думала о том, что там… в небытие…

— Здравствуй, — незнакомка заговорила и голос ее, грудной, чарующий, казалось, затронул сразу все струны в душе Эльмарис. — Я подумала, что стоит познакомиться с соседями, раз уж мы теперь будем жить здесь… — улыбнулась.

И от улыбки этой у Эльмарис закружилась голова. Она и ответить уже собиралась, поздороваться вежливо, да только горло сдавило спазмом, и ни словечка из себя выдавить не получилось. Так и стояла, рот открывая и закрывая, и не в силах ни звука произнести.

— Я войду? Прости, слышала что ты отказалась от обеда. Это неправильно. Питаться нужно регулярно. Вот, пироги, сама пекла, — и корзинку вперед выставила. С пирогами. Румяными, с поджаристой золотистой корочкой.