Верховный маг империи - Диана Удовиченко Страница 14

– По дороге расскажете, – мысленно остановил я демона.

Мы вышли из дома, и я бросил прощальный взгляд на жилище отважного, честного человека, который мог бы стать моим другом. Улицу уже привели в порядок, тела погибших увезли. По дороге прохаживался наряд стражи.

– Колодец за углом, вон за теми домами, – сообщил мастер Триммлер, сверившись с картой.

– Морок? – деловито спросил Дживайн.

– Не стоит…

Я был зол и совершенно не желал бегать между особняками, скрываясь от кучки горе-вояк, которые во время бунта боялись даже носы на улицу высунуть. Поэтому сотворил заклятие Воздушного удара и отправил его в стражей порядка. Этого хватило, чтобы швырнуть их об ограду ближайшего дома. Трое, потеряв сознание, сползли на землю, четвертый с воплями: – Демоны! Демоны! – со всех ног припустил прочь.

– Пошли.

Мы беспрепятственно пересекли улицу. Ее обитатели, из тех, что уцелели после нашествия мародеров, носа наружу не высовывали. Стража тоже не проявляла особой активности. То ли большая часть охранников дислоцировалась на площади Семи королей, то ли блюстители порядка вообще на этот самый порядок наплевали, предпочитая сберечь собственную шкуру. Дживайн спешно пробормотал заклятие, отталкивающее грязь, и мы спустились вниз. Мастер Триммлер бодро шагал впереди, указывая путь в свете сотворенного Грациусом огненного шара. Я замыкал шествие, беседуя с лордом Феррли, который сидел на моем плече.

– Темнейший князь в ярости. Не каждый день хозяин мрака терпит неудачу.

– Что вообще значило его появление, вы можете мне объяснить?

– В смутные времена демоны приходят к людям, чтобы одержать верх над богами. Это аксиома, барон.

– Почему именно в смутные времена?

– Ну, как же! Смута ведь в первую очередь воцаряется в сердцах и умах. Приятно верить в Луга и благодарить его за милость, когда все вокруг гладко и благополучно. Легко жить по законам милосердия, если в кошельке звенят монеты, а семья твоя процветает. И как греет душу осознание собственного благочестия, когда твой годовой доход позволяет без ущерба жертвовать на нужды храма, к примеру. Но вот когда приходит беда, люди изменяются. Теперь они вынуждены заботиться только о себе и своих близких. Им уже не до благотворительности. И возносить хвалу Лугу больше не хочется. За что? Ведь божество отвернулось от них. Так и случилось с Галатоном. Странная болезнь императора, разгорающаяся война в колониях, будоражащие слухи о готовящемся нападении со стороны эльфов, подстрекательство к бунтам. Это уже вызывает тревогу, не правда ли? Ну, а возрождение храмовой стражи, аресты и казни стали апофеозом смуты. Как думаете, барон, сколько людей отвернулось от Луга, считая, что Луг отвернулся от них? А ведь боги черпают жизнь и силу в человеческой вере. Когда же люди перестают возносить им молитвы, боги уходят. Наказанием безбожникам становятся все новые беды и несчастья.

– То есть, получается, что вся эта каша была заварена только для того, чтобы убить в людях веру в Луга? – спросил я, вспоминая слова Варрнавуша. – Выходит, ваш князь сам все это и устроил?

В мыслеречи Артфаала прозвучали обиженные нотки:

– Знаете, барон, не стоит недооценивать людей! Странный обычай: во всем винить то демонов, то богов! Как говорится, Луг помогает тому, кто сам шагает. И еще: уродился кривым – не пеняй на повитуху! Кто мешал вашему этому Падерику отказаться от контракта с демоном? Так нет же, он мечтал о мировом господстве, не меньше! А если бы не нашлось в империи достаточного количества подонков, разве смог бы Верховный жрец возродить храмовую стражу и устроить такое грандиозное побоище? Нет, дражайший барон, Варрнавуш в этой истории выступил лишь искусителем, как и положено приличному демону. У него, знаете ли, природа такая – пользоваться слабостью грешников. Ну, а когда контракт был заключен – темнейший князь получил власть над душой Падерика. Тут уж как водится.

Я размышлял над словами Артфаала. Прав он, конечно. Выходит, если вспомнить рассказ Дживайна с Грациусом, жрец, который всегда мечтал о карьере демонолога, тайком занимался темной магией. Но зачем он вызвал именно Варрнавуша?

– Да не вызывал он его! – досадливо воскликнул лорд Феррли. – Падерик, конечно, ублюдок и недоучка, но не до такой степени. Он баловался обращением ко мраку. Пару раз ему это удалось, и на призыв откликнулись низшие. Поняв, кто перед ними, доложили темнейшему. Конечно, толстяка принялись обрабатывать. Сначала выполняли его мелкие желания: расправлялись с неугодными, вводили в грех юных дев, чтобы они отдавались Падерику. Ну, а потом, когда аппетиты жреца стали возрастать, ему явился Варрнавуш. Вот и все. Рутинная работа, в сущности. Никто его насильно во мрак не тянул.

– Понятно. А зачем Варрнавуш ему голову оторвал-то? Мог бы и дальше использовать.

– Мне не дано проникнуть в помыслы темнейшего. Могу только предположить. Очевидно, он решил, что Падерик недостаточно старался очернить имя Луга. Возможно, его не устроил результат всего этого безобразия. А скорее всего, просто наигрался, да и сломал надоевшую марионетку.

– Тогда ради чего он все это затеял? – удивился я.

– Хаос, дорогой барон! Не тот, который древний бог, а тот, который банальный беспорядок. Все ради этого. Не думаю, что князь мрака всерьез собирался завоевать человечество. Это ведь не просто. Существует определенный порядок мироустройства, у каждого в нем своя вотчина. И даже если уничтожить Луга, его место займет другое божество. Демоны ограничены в своих действиях и могут влиять на ваш мир лишь через людей. Но диссонанс Варрнавуш внес, это бесспорно. Главный храм осквернен, прихожане в страхе. А сейчас еще и война жрецов начнется!

– С чего вы взяли?

– Да очень просто! Каждому Старшему жрецу захочется стать Верховным! Каждый начнет воевать за то, чтобы именно его бог занял место Луга.

Я пожал плечами. Только этого империи сейчас и не хватало!

– Ну, а почему тогда ваш князь недоволен? Казалось бы, создал такой бардак, что за десять лет не расхлебаешь. Чего ему еще надо-то?

– Этого я и сам не понимаю, – задумчиво произнес Артфаал. – Но злой он, как… как демон злой, в общем. Может, вы ему не понравились?

– Он мне тоже как-то не очень симпатичен, – буркнул я.

– Лейтенант! – зычный голос гнома нарушил ход нашей мысленной беседы. – Тебе налево!

– Береги себя, сынок! – напутствовал дядя Ге.

Я попрощался с друзьями и свернул в узкое ответвление, ведущее к храму Дадды. Звук их шагов отдалялся, делался все тише, призрачнее и вскоре совсем истаял, затерявшись среди низких зловонных сводов. Я остался в компании лорда Феррли. Брел в темноте, которая нам совершенно не мешала, и переговаривался с демоном. Периодически из скользких стен просачивались призраки, под ногами кишели крысы, в общем, все как всегда. Я уже разучился удивляться красотам сточных каналов. А страха тем более не испытывал. Какой смысл?