Королевская гончая - Оливия Штерн Страница 13

И она отправилась исследовать свое новое жилище.

Гостиная была довольно просторной и шикарно обставленной — впрочем, как и все в этой академии. Диван, кресло, большой круглый стол и два стула. Черный глянцевый прямоугольник визуализатора во всю стену. Широкое окно занавешено легкой бежевой тканью. Пол деревянный, лакированный. Гладкие обои цвета кофе с молоком.

В гостиной была еще одна дверь, в спальню. Комната оказалась выдержана в такой же цветовой гамме: теплой, древесной. На широченной кровати лежало упакованное в полиэтиленовую пленку постельное белье. Внушительных размеров платяной шкаф. А напротив окна в толстой деревянной раме висело зеркало.

Луиза вздохнула, присела на край кровати. Слезы давно высохли, но неприятный осадок все равно остался. Может быть, и правда сходить в медблок?

Она поднялась, вернулась к чемоданам. Нужно было их распаковать, развесить все вещи, просмотреть на визуализаторе все то, что получила от ректора на кристалле памяти. Завтра начнутся занятия.

От мысли о том, что ей придется сидеть в огромной аудитории среди жизнерадостных студентов, стало еще хуже.

И с этим нужно было что-то делать. Немедленно.

Луиза расстегнула ближайший чемодан и начала перемещать свой гардероб в шкаф.

Вздрогнула от неожиданности, когда от приоткрывшейся двери донеслось многозначительное «ого».

— Кто там? — Страх царапнул костлявыми пальцами по позвоночнику.

На пороге застыла высокая худая девушка с ярко-рыжими кудряшками. Она стояла, сунув руки в карманы мешковатых брюк, и с любопытством осматривалась.

— Э… Ты не заперла входную дверь.

— А ты конечно же считаешь нужным заходить без приглашения, если не заперто?

Девушка пожала плечами — мол, а что такого? И, улыбнувшись во все тридцать два белоснежных зуба, решительно шагнула внутрь.

— Просто эти апартаменты долго стояли закрытыми и здесь никто не жил. Я каждый день мимо ходила, все ждала, когда хоть кого-нибудь поселят. Ну и вот. Я твоя соседка, если что. Элла. А ты кто?

— Я — Луиза. — Она помолчала и добавила: — Луиза Вивьен Мар.

— Клевое имечко.

Элла прошлась по комнате, мимоходом заглянула в шкаф.

— Ух ты, «Марко Стрелли»! А ты вообще откуда? Ну если не секрет, конечно.

— Да какие секреты? — Луиза глубоко вдохнула. Как ни странно, присутствие соседки подействовало благотворно. Страх если не ушел, то запрятался глубоко-глубоко, отступил под натиском рыжих кудряшек. — Я издалека. Выросла на аграрной планете, но там меня ничто не держало. Вот, решила стать востребованным специалистом, прилетела на Рамос.

— Занятия уже начались, — сказала Элла. — И все равно приняли?

— Я раньше поступила. Мне пришлось возвращаться домой, улаживать кое-что. Ну ты понимаешь, дела семейные и все такое.

Ложь далась на диво легко. Впрочем, Луиза угрызений совести по этому поводу не испытывала. В конце концов, ей теперь жить с чужим именем и с чужой историей жизни. Возможно, даже лучше получится, чем с забытыми своими.

— И какая специализация? Можно присяду?

— Да, конечно. Нейрокриптография.

— Ух ты! — Луиза не успела отпрянуть, как оказалась в крепких объятиях. Пахло от Эллы дорогим парфюмом и пудрой, и вблизи было видно, что она старательно замазывает россыпь веснушек. Глупости какие. Это же так мило!

— Я тоже поступила на нейрокриптографа. — Наконец Элла отпустила ее.

Теперь она села рядом на кровати, болтала худыми ногами.

— Ты отстала, я тебе дам свои конспекты. Говорят, Варус просто зверь, хоть и кажется милашкой…

— Варус? — Луиза растерянно моргнула. — Ректор Варус?

— Ректор Бенджамин Варус, доктор Бенджамин Варус, — Элла скорчила смешную рожицу, — его величество мудрый змей. Он у нас будет первые два года вести основы криптоанализа. Ты что, не знала? И расписания не видела? Завтра первые две пары! Эй, ну ты чего скисла? Да он отличный дядька, только, говорят, зануда. Хочет, чтобы мы ложились спать в обнимку с криптоанализом и просыпались в обнимку с ним же. А иначе…

И красноречиво провела ребром ладони по шее.

Луиза невольно передернула плечами. Вспомнилось: «у нас еще будет время узнать друг друга».

— А что еще завтра? Прости, я просто… руки не дошли до расписания.

— После криптоанализа будут основы разработки нейропрограмм. Говорят, сложная штука. Это все равно, что научиться ложные воспоминания писать, прикинь?

— И все? Три пары?

— А тебе сколько надо? — Элла шутливо нахмурилась. — Не боись, лягуха, болото наше, прорвемся.

— Да я и не…

— Слушай, — соседка прищурилась, — а что с тобой такое? Ты как будто… приторможенная какая.

— Голова болит, — ляпнула Луиза, — извини. Добиралась долго.

— А я вижу, что ты ревела. Кто успел обидеть?

— Да никто… вроде бы.

Элла поднялась, потянулась. Длинные худые руки вынырнули из широких рукавов джемпера, и Луиза заметила татуировки, широкими браслетами окольцевавшие предплечья Эллы.

— Что это?

Элла пожала плечами.

— Давай так. Ты мне говоришь, кто тебя довел до слез, а я расскажу, что это за гадость у меня на руках. Идет?

Луиза невольно улыбнулась. И впрямь, отчего бы не сказать? Соседка вроде бы забавная девчонка. Веселая. А вдруг все не так ужасно, как она себе нарисовала?

— Я разговаривала с ректором, — осторожно проговорила она, — и мистер… доктор Варус дал понять, что не потерпит в стенах академии тупых содержанок.

— Пфф! И это все? И из-за этого ты ревела?

Луиза пожала плечами.

— Ну… да.

— Мудрый змей это всем говорит. Мне тоже говорил, мол, рыжие шлюхи здесь долго не задерживаются. И что? Думаешь, я плакать пошла? — Элла рассмеялась, как будто вспомнила нечто весьма забавное. — Нет, я не стала рыдать. Я села на край его стола и сказала, что, если он разгонит всех рыжих шлюх, академию прикроют. Даже несмотря на то, что ее курирует член императорской семьи, и такой же… еще один здесь учится.

— Он что… — Луиза поняла, что охрипла от волнения, — он тебя в лицо шлюхой обозвал?

Элла ухмыльнулась.

— Нет конечно же. Он это сформулировал чуть по-иному, но смысл-то был понятен. Так что, дорогая, если это все, что тебя так расстроило, то даже думать об этом не стоит. Доктор Варус — один из лучших специалистов на Рамосе.

Луиза через силу улыбнулась.

Ей было непривычно вот так запросто обсуждать ректора с однокурсницей. Но — весело. Все черные мысли, страхи отползали, торопливо сматывая темную паутину сомнений.