Двойная звезда. Том 2  - Евгения Соловьева Страница 13

– Разумеется, оттеснили, – недовольно буркнул Кристоф. – Все старшие курсы сегодня на тренировочном поле, а это что, малыши! Шестой, максимум, седьмой… Была бы здесь хоть дюжина старшекурсников…

Грегор с недоумением воззрился на преподавателя, который явно сожалел, что драка не приобрела еще больший размах, а потом на двух других, которые этому ничуть не удивились. Да они это серьезно!

– А ваших, дорогой Роверстан, я вообще там не вижу! – не унимался Кристоф, на что разумник лучезарно улыбнулся:

– И не увидите, дорогой магистр. Они же не боевики, им голова нужна не только для того, чтобы доблестно сносить ею цветочные горшки. Они, я полагаю, ведут наблюдение…

– Простите, милорды, – вмешался Грегор. – Но мы что, так и будем на все это смотреть, ничего не предпринимая? Или я пропустил момент, когда Устав Академии стал разрешать драки?

Снизу слышались подбадривающие вопли: боевики, собравшись, наконец, вместе, ударили в центр обороны некромантов и снесли его, но тут же с боков их взяли в клещи два фланга – единый фиолетовый и смешанный, разных факультетов. Грегор подавил совершенно недостойное преподавателя желание перегнуться через перила и дать своим пару советов… И поймал тоскливый взгляд магистра Кристофа, в котором это желание читалось так явственно, что на миг Грегор почувствовал себя разумником.

– А вы полагаете, что можете их остановить? – меланхолично поинтересовался Роверстан, еще удобнее облокачиваясь на перила. – Неужели армейский опыт не научил вас не отдавать приказы, которые попросту никто не выполнит?

«В каком смысле «не выполнит»? – поразился Грегор. – И это они тоже серьезно?!»

Шагнув к перилам, он оглядел весь холл, прикинув площадь, и сделал поправку на его высоту, из-за которой часть задействованной силы неминуемо развеется. «Кладбищенский холод»? «Вороний ужас»? «Могильная плита»? Нет, все не то. Половина адептов отправится прямиком отсюда в больничное крыло, за что мэтр Бреннан не поблагодарит. Пожав плечами, он просто обрушил вниз ледяную волну некроэнергии, а следом, усилив голос магией, рявкнул:

– Пре-кра-тить!

«Ить… ить… ить…», – откликнулось эхо под сводами холла.

Клубок тел возле ширмы распался, и стало ясно, что он состоял из трех иллюзорников и одного боевика… Несколько первокурсников-некромантов, облепивших здоровенного иллюзорника, посыпались с него, как спелые яблоки, а боевые действия посреди холла замерли, потому что все адепты вдруг разом пригнулись, зажимая уши ладонями, а потом ошеломленно заозирались вокруг.

– Разойтись по аудиториям! – рявкнул Грегор, уменьшив громкость, чтобы звук не резал уши, но хватило и этого – адепты рванули из холла, едва не сбивая друг друга с ног и напрочь забыв о недавней драке.

Иллюзорники, некроманты, боевики и стихийники – все вперемешку. Впрочем, мантий с белой оторочкой Грегор там и вправду не заметил, а сине-голубой факультет, как и целители, занимался в другом крыле.

– Коллеги? – услышал он все такой же безмятежный голос Роверстана, обернулся и увидел, как Эддерли что-то отдает разумнику, а тот опускает это в кошелек на поясе.

Кристоф, хмыкнув и бросив на Грегора странный взгляд, тоже покопался в кармане мантии, достал серебряную монетку и отдал Роверстану, сообщив:

– Мельче нету. Не беспокойтесь насчет сдачи.

– Как скажете, – беззаботно отозвался Роверстан, подкинул денежку на ладони, ловко поймал и, убирая в кошель, с издевательской серьезностью сказал:

– Благодарю, милорд Бастельеро. Вы были неподражаемы.

Закусив губу, Грегор покосился вниз, где стремительно разбегались последние драчуны, потом – на трех мерзавцев. То есть, простите, магистров! Магистры – изумительное сочетание алой, фиолетовой и белой мантий! – ответили ему взорами невинными и доброжелательными, разве что у Эддерли еще читалось легкое сочувствие к бывшему ученику.

– Простите… – тихо сказал Грегор, старательно сдерживая бешенство. – Вы что же, спорили? На меня?

– Зачем же на вас? – поразился Роверстан. – На деньги, разумеется! К слову, лично я в вас нисколько не сомневался, дорогой коллега. И ставил на то, что вы прекратите любое безобразие, которому хватит глупости произойти в вашем присутствии.

Взгляд у него был откровенно издевательский, но тон – учтивый до отвращения, и если бы Грегор сейчас врезал по холеной физиономии разумника кулаком, его бы попросту никто не понял. Всего-то невинная шутка!

– А что, у белой гильдии настолько плохо с финансами, – выдохнул он все на той же рвущейся наружу ярости, – что ее магистру приходится сшибать медяки, как уличному мальчишке?

– Успокойтесь, Бастельеро, – дружески посоветовал Кристоф и тут же добавил: – Если вас обижают исключительно низкие ставки, то все впереди. Никто из нас не сомневается в вашей будущей блистательной карьере.

Твари Барготовы! Пр-р-реподаватели, чтоб их! Даже Эддерли!

Грегор глубоко вдохнул и выдохнул, напоминая себе, что швыряться заклятиями посреди Академии – крайне дурной тон, а в собственных коллег – вдвойне. Хотя какие они ему коллеги после такого?!

– Ну-ну, Грегор, мальчик мой, – усмехнулся Эддерли. – Не принимайте так близко к сердцу. Здесь всегда творится что-нибудь этакое!

– Не вводите мэтра Бастельеро в заблуждение, милорд, – откликнулся Роверстан, снова отворачиваясь и с интересом оглядывая опустевший холл. – Обычно все намного хуже. Или интереснее, как посмотреть. Вот когда я стал магистром…

– А вы, коллега, сами виноваты, – слегка сварливо сообщил Кристоф. – Кто же становится магистром в тридцать два года? Кстати, Грегор, и вправду отличная работа. Но если бы не вы, красные победили бы!

Эддерли очень невежливо фыркнул, ухитрившись вместить в этот звук глубочайшие сомнения по поводу доблести боевиков и, одновременно, полную убежденность в победе некромантов – Грегор даже мимолетно позавидовал подобной выразительности. Наверное, она приходит с практикой.

– А меня вот интересует другое, – задумчиво сказал Роверстан, продолжая разглядывать что-то внизу. – Милорд Эддерли, ваш сын, случайно, не болен? Простоять все время битвы на ее краю и не вмешаться – это на него совершенно не похоже. Или это влияние Аранвена?

– Саймон? – встрепенулся магистр. – Где?

– А во-о-он… – с удовольствием наябедничал магистр разумник, указывая на дальний край холла, где троица адептов в темных мантиях перебегала от одного поваленного вазона к другому, явно что-то разыскивая. – Еще и Ревенгар с ними. Как любопытно…

– Саймон! – рявкнул Эддерли, и Грегор молча поразился: голос магистра раскатился по холлу без всякой магии.

– Ну и что все это означает, молодые люди? – с опасной вкрадчивостью поинтересовался Эддерли через пару минут.

Роверстан и Кристоф, разумеется, молчали, не вмешиваясь в дело чужого факультета, а Грегор едва сдержал смешок. Дарра Аранвен, как всегда невозмутимый, стоял под возмущенным взором магистра почти величественно и уж точно с полным хладнокровием, словно итлийский дог лучших кровей. Саймон Эддерли, напротив, напоминал пастушескую овчарку-полукровку: опасно зубастая пасть, но невинные глаза, полные легкого удивления – в чем можно обвинить этакую лапушку? И между ними разве что не подпрыгивал рыжий, лохматый и кучерявый щеночек – воплощенная наивность и радость жизни. «Ой, а что-то случилось, да? – всем своим видом спрашивала Айлин Ревенгар, умилительно хлопая ресницами, и ее огромные зеленые глазища радостно сверкали. – Что-то интересное, да?»