Розы и тлен - Кэт Ховард Страница 13

Но позднее утро было ясным и светлым. Солнечные лучи просачивались сквозь ветви деревьев, рассыпаясь мерцающими бликами. Я закрыла глаза и подняла лицо, подставляя его свету и теплу.

– Это мои любимые деревья.

Я обернулась на звук голоса.

– Деревья, на которые вы смотрели. Мы называем их эльфийскими кленами.

Незнакомец и сам вполне мог бы сойти за эльфа, разумеется, в его современной кинематографической версии – золотисто-рыжие волосы, скулы столь острые, что, казалось, о них можно порезаться. Для полноты эффекта на нем была майка ярко-зеленого травяного цвета. Парень улыбнулся, и я почувствовала, как по телу прокатилась жаркая волна.

– Похоже на название из волшебной сказки, – сказала я. Оно и правда звучало сказочно, поэтому я незамедлительно отправила его в архив моей памяти для дальнейшего использования, живо представив маленьких существ, строящих свои домики на ветвях деревьев, или выходящих, словно дриады, из их стволов. В тот момент все деревья казались мне живыми, а шум их листвы был подобен бесконечной протяжной песне, меняющейся каждый сезон.

– Кое-кто уже говорил мне это. – Его глаза, казалось, видят что-то далекое. – Правда, она не любила сказок. Говорила, что все в них слишком просто.

– Не во всех, – возразила я. – В изначальных сказках это совсем не так.

– В изначальных сказках? – Он повернулся ко мне, отставив ту реальность, в которую только что был погружен. – Полагаете, такие есть?

– Как посмотреть. Не думаю, что девушка, которую называли Спящей Красавицей, действительно проспала сотню лет, – пояснила я. – Но все же есть сказки, где всему назначена цена, в которых за бальными платьями и прекрасными принцами скрыто нечто более глубокое, чем кажется на первый взгляд. Нет, я не думаю, что они рассказывают о реальных событиях, и все же они правдивы.

– Интересно! – сказал он. – Именно об этом вы собираетесь писать здесь? – Он кивком указал на блокнот, лежащий рядом на мосту.

– Типа того. А вы тоже писатель?

– Нет. Я оставляю слова тем, кто лучше с ними справляется. – Он подошел ближе и перегнулся через перила, наблюдая за движением потока внизу. На него падали косые лучи, проникающие сквозь листья деревьев, которые он назвал эльфийскими кленами – а я бы назвала менее романтично: американскими кленами, – и из-за игры света и тени на его лице я не могла разобрать его выражение. – Я и забыл, как здесь красиво.

– Забыли? Значит, вы бывали здесь раньше? – Я подумала, что, если это так, он, наверное, один из наставников. Ученикам не позволялось проводить в «Мелете» более одного срока.

– Бывал. И только что вернулся. Эван, – протянул он ладонь.

– Имоджен. Недавно приехала. – Его рука была грубой, покрытой мозолями. Я хотела было спросить его, не скульптор ли он, но это означало бы, что я заметила, какие натруженные у него руки, а мне не хотелось его смущать.

– Ну, и как вам здесь нравится? – спросил он.

– Я просто в восторге, – улыбнулась я. – Здесь гораздо лучше, чем я ожидала. Оказалось, что я была не готова к такому великолепию, хотя это может показаться странным, ведь судя по описанию все и должно было быть прекрасно. А вы рады, что вернулись сюда?

– «Мелета», особенно эта часть леса, одно из моих любимых мест в мире. Здесь я чувствую себя как дома. Поэтому я стремлюсь возвращаться сюда снова и снова. Чудесное местечко, даже если нет такой замечательной компании, как сейчас. – Он улыбнулся, и мне показалось, что в крови у меня заиграли пузырьки шампанского.

Ветер шумел в ветвях деревьев, срывая крылатые семена клена, и они, кружась по спирали, словно крошечные вертолетики, падали в реку. По моей коже побежали мурашки, я зябко поежилась.

Эван поднял взгляд к темнеющему небу.

– Грозы быстро налетают в этих местах. Если вы не из тех, кто любит танцевать под дождем, лучше вернуться под крышу.

Ветер подхватил мои волосы, и они змеились в воздухе. Листья трепетали как серебристые рыбки в синевато-сером небе. Издалека донеслись раскаты грома.

– Может, в другой раз. Сейчас у меня неподходящая одежда.

– Как мне вас найти, когда в следующий раз разразится гроза? – с улыбкой спросил Эван. Начинался дождь, и на его рубашке уже появились пятна от тяжелых капель.

– У вас есть телефон? – Мне вдруг очень захотелось, чтобы он меня нашел.

– Не взял его с собой.

– Поступим по старинке. – Я покопалась в сумочке, нашла ручку и написала свой номер на листке блокнота. Ветер едва не выхватил бумагу, когда я протягивала ее Эвану.

– До встречи! – почти прокричал он.

Ветер усиливался. А потом небеса разверзлись, и хлынул проливной дождь. Я бросилась к дому.

* * *

Промокшая до нитки, заляпанная грязью, мечтая о горячем шоколаде и сухой одежде, я взбежала по ступенькам террасы и вошла внутрь. Я сбросила промокшие, чавкавшие при каждом шаге кеды и с трудом поборола желание выжать мокрые волосы.

– Марин? – позвала я. – Ты здесь? – Мне не хотелось замочить и заляпать все три пролета лестницы.

Раскрасневшаяся сестра выскочила из кухни.

– Что случилось?

– Я надеялась, что ты принесешь мне полотенце и сухую одежду, но если я не вовремя…

– Нет. Все нормально. – Она произносила слова отрывисто, словно с хрустом откусывала яблоко. – Я принесу. А пока ты меня ждешь, может, объяснишь Елене, что я вовсе не шлюха.

– Что ты сказала? – Марин уже бежала по лестнице, и я осталась внизу.

– Твоя сестрица трахает своего наставника. – Елена, ссутулившись, вошла в холл. – И ты тоже выглядишь отвратительно. У тебя блузка просвечивает.

– Ну и черт с ней. Рада узнать, что у меня, оказывается, есть тайная технология вызова грозы, специально, чтобы посветить лифчиком перед всем кампусом. И почему ты считаешь, что мне должно быть дело до сексуальной жизни Марин? Как и тебе, кстати.

– Ее-то уж это точно никаким боком не касается. – Марин протянула мне полотенце, штаны и майку. – Вот именно это я и пыталась ей объяснить.

Я стянула промокшую одежду и вытерлась насухо.

– Хочешь сказать, тебе все равно, чем она занимается?

Мне было далеко не все равно, но явно совсем не по тем причинам, по которым это так бесило Елену. Я уронила полотенце на пол и принялась натягивать сухую одежду. Вот так-то лучше.

– Мне действительно все равно, потому что Марин взрослый человек, вполне способный решать самостоятельно. И я не собираюсь париться насчет того, с кем она занимается сексом, если это делается по обоюдному согласию, и она счастлива.

– Да, по обоюдному согласию, и да, я вполне счастлива, – заявила Марин, все еще пунцовая как мак.