Двойной горизонт - Андрей Земляной Страница 13

Мария, блиставшая на балу, князь Стародубский, разрывавшийся между гордостью за детей и опасениями перед дуэлью, многочисленные разговоры знакомых и не очень знакомых людей, дававших какие-то советы, всё это промелькнуло перед Горыней, словно кино на ускоренной перемотке. Не особо напрягаясь, он лёг спать и проснулся наутро бодрый и готовый к подвигам. Для поединка выбрал удобный, чуть широковатый костюм, а шпагу ему должны были привезти к самой заставе секунданты, которыми, как ни странно, оказались сам князь Суворов и князь Пушкин. И это волновало Горыню больше всего. Не облажаться перед двумя такими людьми. Отец молча благословил Горыню и хмурый, словно грозовая туча, ушёл к себе в кабинет, а княжич покатил к месту дуэли в сопровождении Александра Сергеевича, который всю дорогу не останавливаясь сыпал анекдотами и смешными историями, отчего у Горыни скоро чуть не приключился нервный тик на почве непрерывного смеха.

Когда они вышли из коляски, другая сторона была уже на месте, как и доктор Глебов, которого пригласил лично Суворов. Иван Тимофеевич Глебов заведовал кафедрой в Московской лекарской высшей школе и, по слухам, лучше него не было целителя по всей Москве.

Дуэлянтов осмотрели волхвы из Военного приказа и колдун из посольства ордена Песочных Часов, после чего внесли в протокол запись о том, что боевые, защитные и иные амулеты отсутствуют, как нет и следов применения стимулирующих зелий.

– Вот держи. – Суворов протянул Горыне шпагу в потёртых ножнах с простой чашеобразной гардой. – Не одну кампанию с ней прошёл. Вакула Тамбовский лично ковал. Это тебе не штатная шпажка.

– Благодарствую, Александр Васильевич. – Горыня с поклоном принял оружие и, сдёрнув ножны, оценил баланс и гибкость клинка. Шпага была чуть тяжелее, чем он привык, но отменно сбалансирована и остра, словно бритва.

Аккуратно сняв китель и отдав Пушкину, Горыня остался в рубашке и штанах.

Наконец секунданты, судья и доктор договорились, и судивший поединок военный атташе германского посольства взмахнул платком, привлекая внимание дуэлянтов.

– Поединок назначен по вызову герцога Арко, Филиппа Луиса де ла Куэва, де ла Мина, и принят княжичем Стародубским. Бой идёт до смерти одного из участников. Перед поединком хочу спросить, не желают ли они разрешить происшествие миром? Нет? Тогда сходитесь, господа.

Разведка боем у испанца была резвой и резкой. Чуть смещаясь из стороны в сторону, он атаковал с разных направлений, пока ещё не в полную силу, но вполне твёрдо. Горыня, который мог двигаться как минимум втрое быстрее, пока отвечал скупо, надеясь подловить нахального бретёра так, чтобы не зарезать того насмерть, но мастер дестрезы держался на приличной дистанции, готовый в любой момент отпрянуть назад, а выкладываться в длинном выпаде было опасно.

Наконец, немного осмелев, Арко резко ушёл в сторону и, качнувшись вперёд в имитации длинного выпада, пробил Горыне по опорной ноге, целясь ниже колена.

В ответ княжич чуть присел и, отдёрнув атакуемую ногу назад, резко ударил левой снизу вверх, но в долю секунды чуть наклонился вперёд, выигрывая драгоценные сантиметры, и чётко, словно на тренировке, пробил стопой в лицо испанцу.

От удара того бросило назад, и, почти потеряв сознание, герцог рухнул на спину, но даже в таком состоянии смог быстро подняться и встать в защитную стойку.

Уважая принципы дуэли, Горыня остановился, давая противнику прийти в себя, хотя совсем не был уверен, что Арко поступил бы так же в этой ситуации. Через пятнадцать секунд испанец кивнул, дав понять, что он готов к продолжению, и пару раз взмахнул шпагой.

Теперь герцог был предельно осторожен. Держался на дистанции, всё время пытаясь поставить Горыню в неудобную позицию для защиты. Но в какой-то момент, взвинтив темп, пошёл в атаку и, ткнув шпагой вперёд, щёлкнул чем-то на рукояти. Голубоватое облако, вылетевшее откуда-то из гарды, мгновенно преодолело расстояние до княжича, и, несмотря на то что он успел отпрянуть назад, коснулось лица и осело на рубахе.

Судья что-то крикнул на испанском, закричали и секунданты поединка, но перед лицом Горыни уже стояла ровная белая пелена, словно он плавал в молоке. Времени на размышления не оставалось совсем, и, почувствовав каким-то верхним чутьём, что противник пошёл на сближение, сам рванул вперёд.

Шпага испанца пробила плечо, но выдернуть клинок из раны Горыня не дал. Запах чужого тела и пыльных тряпок был уже совсем близко, и княжич ударил гардой примерно на уровне головы противника, рукой почувствовав, как хрустят сминаемые кости, и горячую кровь, брызнувшую прямо на него. И ставя точку в поединке, захватил голову противника левой рукой, коротким движением свернул ему шею, после чего мир померк окончательно.

Князь Бенкендорф, руководивший Тайной Канцелярией, стоял перед Михайло Третьим, словно провинившийся школьник, что очень-очень ему не нравилось, но дела были таковы, что канцелярия и вправду допустила весьма болезненный провал, который ещё скажется в полную силу. Выговор государя был мягким, почти семейным, и вовсе не походил на выволочку, но от этого не становился менее болезненным, поскольку вопросы Михайло били, что называется, не в бровь, а в глаз.

– И кому же пришло в голову разыгрывать сотрудника моей личной канцелярии в столь тупых комбинациях? – Михайло сидел в кресле за столом, заваленным бумагами и папками, а перед ним стоял массивный письменный прибор, ощетинившийся карандашами и ручками-самописками, и оттого Бенкендорфу всё время чудилось, что Михайло прицеливается в него. – А знаете, сколько военных разработок ведёт этот юный генерал? Семнадцать! Он делает новую взрывчатку, дальнесвязь, пушки и даже систему городского освещения, поскольку к каждому перекрёстку волхва-фонарщика не приставишь. И он делал бы ещё больше, только вот казна у нас не бездонная. Приходится ограничивать его желания нашими возможностями. И вот этот человек, по сути, второй Кропоткин, идёт на дуэль с каким-то проходимцем, при полном потворстве вашей, князь, службы. Горыня Григорьевич, конечно, воин каких мало, что и подтверждает результат дуэли, но вы-то! Как вы могли допустить подобное? Не знай я вас больше тридцати лет, подумал, чего плохого, например, что вы решили таким образом изменить расстановку при дворе. И всё это в преддверии грядущей войны! Больше двух миллионов солдат собирается против нас только на южном направлении, а сколько будет на северном фронте Род знает! Да вам охранять его нужно словно зеницу ока!

– Государь, восемь моих сотрудников ходят за ним неотступно. Именно они вовремя вызвали подкрепление и обеспечили прибытие дополнительных сил к дому, где ведьмы собрались провести свой ритуал.

– Что не помешало им пропустить всё основное действие, – едко прокомментировал государь. – Ну и где же были ваши люди, когда этот гишпанец вызывал на дуэль княжича Стародубского?

– Дуэль между дворянами – дело чести каждого из них, – твёрдо ответил Бенкендорф. – Они просто не могли вмешаться.

– Они были обязаны! Слышите? Обязаны! – Государь, несмотря на спокойный тон, явно начинал терять контроль. – Представьте, что было бы с вами, князь, если бы Горыня погиб? Я бы просто не смог остановить Анну и её сестёр во Макоши.