Невский Дозор - Никита Аверин Страница 13

– Идет потихоньку, – ответил я, понимая, что вопрос был формальным и Драгомыслов прекрасно знал, зачем я пришел. – Только вот…

– Опять за маму пришел просить, – покачал головой начальник, и я не выдержал.

– Почему вы не можете мне выдать право на воздействие? – От переполнявшего меня волнения я подвинулся почти на край кресла.

– Мы с тобой какой раз уже это обсуждаем, Степан, – спокойно ответил Геннадий Петрович. – Ночной Дозор может получить право на вмешательство определенного уровня только в результате определенных событий. Но и Дневной Дозор в ответ получит такое же право. И как они его могут использовать, подумал?

Конечно, я думал об этом тысячу раз.

– Ты Светлый Иной и не можешь ставить свои личные интересы превыше других. Да, я понимаю, это жестоко, но право на такой шаг мы можем получить только в том случае, если где-то напортачат Темные, понимаешь?

Я понимал.

– Но все же…

– Нет никаких «все же», Балабанов. – Драгомыслов встал из-за стола и пошел ко мне, ведя кончиками пальцев правой руки по лакированному дереву. – Мне нравится ваша семья, ты же знаешь, но я правда ничего не могу поделать.

Он остановился напротив меня и присел на край стола.

– К тому же я слышал, что ей становится лучше, разве нет?

– Да, врачи говорят, что есть улучшения, но незначительные… А вдруг что-то случится? В любой момент ведь может. Это же такая болезнь…

– Непредсказуемая, – согласился Геннадий Петрович.

– И неизлечимая, – тихо закончил я. – А Осип Валерьянович мог бы помочь.

– Степан, мы с тобой на эту тему уже сколько раз говорим? Я и считать-то уже перестал. Месяц, два?

– Три.

– Три. И за это время что-то изменилось?

– Но… – Я в очередной раз с горечью понял, что проиграл. – Это же мать.

– Только в случае нарушения со стороны Темных, – твердо ответил Драгомыслов. – Ты говорил, что у тебя есть зацепки по футбольному хулигану? Вот и давай, поймай этого Темного. Не для себя поймай и не для меня, а для своей матери. И тогда мы стрясем с Дневного компенсацию. А по-другому сейчас я не могу. Прости. Все, что я тебе сейчас могу посоветовать, как и во все прошлые разы, почаще будь с ней, навещай. Глядишь, и выкарабкается. Чудеса иногда случаются.

Я усмехнулся. Из уст такого человека слова про чудеса звучали чуть ли не издевкой. В голове вспомнилась недавняя встреча с Золотухиным на лестнице и фраза про его отца, у которого сам по себе вышел камень. Я ощутил отвращение и злость. И еще большее бессилие. Почему это все происходило именно со мной?

– А если их спровоцировать? – сквозь зубы проговорил я.

– Ты что, Светлый! – опешил начальник. – Ты думай, что и кому предлагаешь-то.

– А в чем же тогда заключается наше предназначение? – не выдержал я. – Мы же воины Света, мы должны сеять добро.

– У каждого своя война. У людей своя, у нас наша. Иди, Степа, работай. – Геннадий Петрович наклонился и положил мне руки на плечи. – Пойми, эта участь ждет практически всех Иных – и Светлых, и Темных. Я тоже в свое время потерял и отца, и мать. Я тогда почти такой же, как ты, был. Молодой, идейный, горячий. Много воды утекло с тех времен. Крови еще больше. Мы другие, пойми. Рано или поздно, со временем каждый из нас, из таких, как ты и я, вынужден кого-то терять.

Набравшись смелости, я посмотрел ему в глаза. Глубокие, карие, умные глаза старого мага, который, конечно же, знал и прожил больше меня. Я вспомнил отца, который нас бросил. Может, в Драгомыслове я видел его? Наставника, который указал бы путь, когда кажется, что во тьме больше не осталось света.

– Это несправедливо, – тихо сказал я.

– Это не нам решать, – покачал головой Геннадий Петрович и повторил: – Нам нужно работать.

– Для чего? – Я почувствовал, как внутри зашевелилось что-то нехорошее.

– Ты поймешь. Не сразу, но со временем. Со временем, – повторил он. – А теперь показывай, что ты нашел на своих фотокарточках.