Планета смертной тени - Алексей Калугин Страница 13

– И долго он будет так плохо думать? – насторожился Дик-33.

– Нет, – ответил Ут-Ташан.

И – все. Что должно было означать это «нет» – поди угадай.

Дик-33 отметил, что уже не в первый раз он пытается и не может получить от сына вождя более или менее вразумительный ответ о том или ином отрезке времени. Видимо, аборигены не имели даже самой примитивной системы измерения времени. Наверное, им это было не нужно. А, может быть, они просто не видели в этом смысла. В самом деле, зачем считать дни в мире, где на землю никогда не спускается ночь? И, кто знает, может быть, они были гораздо счастливее тех, кто считал секунды, постоянно куда-то спешил и непременно опаздывал.

Присмотревшись повнимательнее, Дик-33 начал примечать и других обитателей влажного, тропического леса. Высоко наверху, в кронах деревьев сипло кричали и перелетали с ветки на ветку большие птицы с ярким оперением. Ниже, по лианам, бегали хвостатые зверьки, быстрые и верткие. Похожие не то на лемуров, не то на ящериц. Рассмотреть их как следует не удавалось. Зверьки будто чувствовали устремленный на них взгляд, тут же соскальзывали по лиане на дерево и прятались среди уродливых наростов.

Около часа Ут-Ташан вел отряд через джунгли. Временами он начинал напевать какую-то песню, а воины, следовавшие позади него, в нужных местах подпевали и прихлопывали ладонями по голым бедрам. Простая и однообразная, непривычная для слуха человека мелодия на удивление органично вписывалась в картину окружающего мира. Казалось, плыла, петляя, между стволами, цеплялась за лианы, иногда подпрыгивала вверх, словно хотела дотянуться до зеленых ветвей, и тут же падала вниз, терялась среди палой листвы.

В какой-то момент Дик-33 ощутил, как к наполнявшим джунгли запахам гнили и прелой листвы начал примешиваться неприятный серный привкус. Ут-Ташан, видимо, тоже почувствовавший новый запах, а, может, по какой другой причине, резко свернул в сторону.

– Что там? – спросил Дик-33, указав в сторону, куда они шли прежде.

– Плохая дорога, – ответил абориген. – Нельзя ходить.

– Почему?

– Вода… – Ут-Ташан пошевелил пальцами, будто что-то помял. – Грязь… – он явно не находил нужного слова.

– Болото, – подсказал Дик-33.

– Понимать, – кивнул Ут-Ташан. – Болото. Много воды и грязи.

Вскоре в просвете между стволами показалось небо. Отряд вышел из джунглей и оказался в саванне, заросшей высокой сухой травой, поднимающейся местами выше пояса и колышущейся, будто волны желтого океана. То там, то здесь однообразие заросшей травой равнины нарушали невысокие деревья с широкими развесистыми кронами, над которыми непрестанно кружили стайки очень мелких птиц.

Ступив в высокую траву, аборигены затянули совсем другую песню, с резкой, агрессивной мелодией. Воины не выпевали даже, а громко, отрывисто выкрикивали слова. И в такт рваному ритму то и дело широко взмахивали копьями, проводя ими по траве.

– Что они делают? – спросил Дик-33.

– Петь, – ответил Ут-Ташан.

– Песня теперь другая.

– Так, – одобрительно кивнул абориген – ему понравилось, что человек заметил разницу. – Они теперь зверя пугать.

– Зверя? – Дик-7 встревоженно посмотрел по сторонам. – Какого еще зверя?

– Опехашуан.

– Опасный зверь? – тоже насторожился Дик-33.

– Не опасный, – пренебрежительно ухмыльнулся Ут-Ташан. – Но плохой.

– Почему плохой?

– Может прятаться в трава и со спина кусать. – Для наглядности Ут-Ташан похлопал себя по лопатке. – Сильно кусать.

– Так, может, лучше не шуметь? – сказал Дик-18. – Чтобы зверь не знал, где мы?

Дик-33 посмотрел на спутника. Взгляд у того был вполне осмысленный. Да и вещи он говорил здравые.

Однако у Ут-Ташана на сей счет имелось свое мнение. Глянув через плечо на Дика-18, он звонко хлопнул себя ладонью по лбу.

– Плохо думать! Совсем плохо думать! Смотреть! – повел он рукой вокруг. – Трава вокруг много! Опехашуан в трава тоже много прятаться. Как ты узнать, где он? А он сидеть тихо-тихо, ждать, когда ты мимо проходить. Вот тогда он тебя за спину кусать! – резко сжав в кулак растопыренные пальцы, Ут-Ташан изобразил укус. – Сильно кусать! Иногда тот, кого кусать, помирать. Так. Шуметь надо, чтобы опехашуан слышать, бояться и дальше убегать.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Дик-33 у приятеля.

– В порядке, – кивнул тот. – Вроде как ничего и не было.

– Но мясо больше есть не станешь? – улыбнулся Дик-33.

– Чего это вдруг? – упрямо выставил нижнюю челюсть Дик-18. – Непременно стану!.. Да какого греха!.. Не буду же я всю оставшуюся жизнь детским киселем питаться!

– А не боишься?..

– Нет!

– Шаман помогать, – по своей обычной привычке бесцеремонно встрял в разговор Ут-Ташан. – Шаман много всего знать. Хорошо лечить.

– Ну, вот! – радостно улыбнулся Дик-18. – Еще и шаман поможет!

Оптимизма ему не занимать, подумал Дик-33. Или это только показуха? Игра на публику?.. А зачем?

Вскоре впереди показалось что-то, похожее на большие стога сена.

– Приходить! – улыбнулся Ут-Ташан.