Око Владыки - Томас Барнс Страница 13

Здоровенный лемут лежал на спине, безучастно уставившись в небо левым выпученным глазом. Вместо правого у него темнело бурое бесформенное пятно, из которого торчал длинный черный шип с пушистым хвостовым оперением.

— Что за дьявольщина? — удивился Джиро. — Никогда не видел ничего подобного!

Мускулистая рука уже потянулась к толстой игле, но Кийт остановил друга резким окриком:

— Не трогай! Наверняка, эта штука отравлена.

— Кем отравлена? Можешь ты мне что-нибудь объяснить?

— Лучше посмотри сюда, — кивнул тот. — Похоже, именно этот красавец собирался размозжить твою дурную голову.

Рядом валялся облезлый тщедушный ревун, которому шип вонзился в горло. Его голые морщинистые пальцы все еще крепко сжимали тяжелую дубинку, которой он незадолго до своей смерти бил по голове беднягу Мелона.

Два мертвых лемута, валявшихся рядом, тоже были сражены ядовитыми шипами, выпущенными рыжеволосой из трубки.

Взгляд Джиро был прикован к одной из таких смертоносных игл.

— Кто это сделал? — недоумевал он. — Почему ты мне ничего не говоришь? Что за чудеса здесь творятся?!

Кийт пожал плечами:

— Надеюсь, она сама все расскажет…

От удивления Джиро чуть не задохнулся:

— Она? Прах меня побери! Что я слышу? Нас спасала какая-то девушка?

— Девушка, — кивнул Кийт.

— Не переживу такого позора! — взвился гигант. — Такого в моей жизни еще не бывало! Кто это? Лесная фея? Добрая волшебница?

— Думаю, мы все узнаем. Теперь давай займемся делами! У нас слишком много работы. Давай подумаем, с чего начать.

Немного успокоившись, Джиро посмотрел на развороченное лицо своего предводителя.

— Что тут думать. Первым делом нужно заштопать твою морду. Иначе жратва будет выпадать изо рта, — пожал он плечами. — Потом нас ждут погибшие друзья…

Взгляд Кийта уперся в страшные раны, зияющие на плечах, груди и животе гиганта, и он тотчас парировал:

— Первым делом нужно заштопать тебя. Иначе жратва будет валиться из брюха, — сказал он. — Потом нас ждут погибшие друзья…

* * *

Сердце говорило, что прежде всего нужно похоронить Мелона, Дэггу, Флесха и Студи. Каждый взгляд, упавший на мертвые тела товарищей, больно ранил сердце.

Но по-прежнему истошно ревели раненые буйволицы кау.

Громкие вопли далеко разносились в лесной тишине и могли привлечь внимание голодных хищников или отчаянных разбойников, рыскающих по окрестностям. Сёрчерам совсем не хотелось отражать новые атаки, настолько они были разбиты и утомлены.

Животные мучились. Вылечить их было нельзя, и оставалось только прирезать, хотя и на сердце было тяжело от этой мысли.

Сёрчеры брали в каждый поход животных только из породы кау и очень ценили их за многие качества. Массивные, крепко сбитые буйволицы находили себе пищу в любом месте, где оказывались, срывая молодые ветки кустарника по дороге или набивая брюхо сочной травой на привалах. Они легко прокладывали путь в самых непроходимых зарослях Тайга, что для небольшого отряда Хрипуна было особенно важно. Их раздвоенные копыта легко пробивали дорогу и по упругой лесной подстилке, и посреди черных топей болот.

Впридачу ко всему, здоровенные невозмутимые буйволицы постоянно носили в своем вымени сладковатое жирное молоко, из которого в походах искатели делали вкусный питательный сыр. Так что это были незаменимые спутники для путешественников.

Но сейчас выбора не было.

Отыскав в траве свой боевой кинжал, Джиро первым делом тщательно очистил его от крови ревунов.

— Какая мерзость! — сморщился он. — Не удивлюсь, если стальное лезвие изогнется спиралью и заржавеет.

У Кийта остался только небольшой узкий нож, да два метательных лезвия, спрятанных в отворотах походных сапог. Большой боевой клинок сломался во время драки. Но он не расстраивался по этому поводу — в тюках, притороченных к спинам буйволиц, хранился целый арсенал оружия, которое сёрчеры обнаружили на военной базе. Там были топоры, гарпуны и набор древних военных ножей самых разных размеров.

Очистив свой клинок, Джиро успокоил первую буйволицу, придавившую своей тяжестью бедного Мелона. Из ее большого глаза по-прежнему торчал дротик лемута, приносивший невероятные страдания. Вокруг глаза растеклось кровавое пятно, облепленное огромными зеленоватыми мухами.

Острие кинжала полоснуло по горлу круговым движением, и животное затихло. Буйволица замерла на траве черной глыбой, широко раскинув тяжелые рога.

Потом Джиро поднялся, взял небольшой походный котелок и вразвалку подошел к другой кау, в которую во время боя случайно попал заряд метателя.

Рядом лежало тело Дэггу. Прикрыв разбитое лицо товарища курткой, он встал на колени рядом с крупной, вытянутой головой буйволицы и сказал:

— Прощай, красотка. Надеюсь, тебе было весело с нами…

Словно услышав его слова, кау мучительно взревела.

— Не плачь, бедная, — утешил он, похлопывая ее по макушке. — Тебе теперь предстоит только отдыхать, а нам нужно долго работать. Сейчас ты нам поможешь!

Пальцем он нащупал вздувшуюся вену на ее шее и сделал небольшой аккуратный разрез. После чего быстрым ловким движением вставил туда кусок короткой металлической трубы, из другого конца которой в походный котелок сразу полилась густая темная кровь.

Иногда отряд лишался продовольствия. В этих отчаянных ситуациях, когда невозможно было достать пропитание, сёрчеры прибегали к древнему средству и ненадолго вскрывали яремные вены буйволиц, после чего прижигали раны раскаленным железом. Для животных это проходило безболезненно, и они могли спокойно тащить грузы, а искатели утоляли голод, смешивая густую кровь с молоком для приготовления особого темно-красного сыра.

На этот раз Джиро поступил иначе. Поверх теплой дымящейся крови он налил килу, очень крепкий спиртной напиток, который изготавливали из мякоти гигантских кактусов в самых южных районах на побережье Внутреннего моря.

— Да поставит тебя на ноги этот нектар, возлюбленный сын мой! — он протянул котелок Кийту и осенил его крестным знамением. — Пусть вернутся к тебе силы, радость и праведные мысли! Аминь!

Пока текла кровь в посуду, Кийт срезал кусок лианы. Упругий стебель, прихотливо извивавшийся вдоль ствола платана, был полым внутри. Стряхнув сок, он вставил его как трубку в котелок и жадно стал пить.

По жилам сразу полилось обжигающее тепло. Легкий туман, просочившийся в сознание, оттеснил пульсирующую боль куда-то в сторону.

Нацедив крови и для себя, Джиро перерезал горло буйволице. Она вздрогнула всем телом и затихла.

Но гигант не стал смешивать, а запросто протянул огромную израненную руку к фляге с килой, приложил горлышко к мясистым губам и в несколько глотков опустошил ее. Обтерев губы, он приник к своему котелку и жадно стал пить теплую кровь.