Русич. Око Тимура - Андрей Посняков Страница 13

– Пора и домой, ребята.

Воины облизали ложки, взяли стоявшие в углу копья.

– Вот что, Ипатыч, – на пороге оглянулся Иван. – Стопил бы ты завтра баньку.

Старик улыбнулся:

– Стоплю, чего ж, коль помыться охота.

– Да есть у нас, кому мыться, – хлопнув по плечу Лукьяна, хохотнул Раничев. – Разве уж только под вечер и самому попариться…

На улице все так же брехали за глухими заборами псы, и сияли звезды, и бледно луна светила тусклым оранжево-желтым светом. На двор Елизара Конопата добрались без приключений, даже никого по пути и не встретили – шильники и в самом деле в Чертолье шалили реже, тем более сейчас, под утро.

– И где только шлялись-то? – самолично открывая калитку, недовольно пробурчал Елизар. – Мы уж спим давненько.

– Знаю я, как вы спите, – отворачиваясь, неслышно прошептал Иван…

Войдя в людскую, перво-наперво разбудил Авраамку, зашептал, чтоб не услыхал похрапывавший на соседней лавке Софроний:

– Латынь ведаешь ли, парень?

– Латынь? – Аввраамка – длинный, сутулый, нескладный, с разлохмаченными, как сорочье гнездо, волосами – спросонья захлопал глазами. Потом посидел немного, кивнул: – Ведаю. Чего написать?

– Вот профессионал! – изумился Раничев. – Средь ночи толкни – уже готов к работе. Вот как сделаем, Авраамушка. Ты мне приборы писчие дай, я уж сочиню, как смогу, письмишко, а ты его перебели по-латыни, а черновичок сожги немедля.

– Понял, – кивнул писец. – В суме у меня и чернильница с перьями, и пергаменту кусок изряден.

– Ну тогда еще покемарь немножко. Как напишу – толкну.

Прихватив суму с писчими принадлежностями, Иван поднялся в отведенную ему гостевую горницу. Прикрыв дверь, разложил все на столе, окунул в чернила заостренное гусиное перо, задумался, почесав голову. Потом улыбнулся и быстро, единым духом, нашкарябал письмо:

«Милостивая герцогиня!

Ваш посланец со старанием исполнил в Киеве порученное ему дело, теперь же ситуация изменилась – Витовт подозревает многих, и московский князь получил послание от наших врагов. Будьте крайне осторожны, моя герцогиня, и теперь держите связь через вернейшего человека, который и передаст вам это послание. Пусть он сам укажет вам тайник – он человек московский. Что меня интересует – думаю, знаете. Да хранит вас Бог и Святая дева Мария.

Ваш о. Гвиччарди».

Раничев с удовлетворением перечел письмо и улыбнулся. А неплохо придумано! Использовать в пользу своего государя весь шпионский (и немалый!) потенциал боярыни Руфины. Роль «вернейшего человека» сыграет Федька Коржак (деваться ему все равно некуда), который будет передавать все послания боярыни рыжему Елизару, с коим, кажется, успел уже давно спеться. А ежели провалятся, так никого и не жаль – ни жестокосердную боярыню Руфину, ни Елизара, ни – уж тем более – Коржака. Впрочем, последнему попасть в руки княжеских людей не позволит воровской старец Милентий – придушит куда как раньше.

Вот, кажется, все…Теперь позвать Авраамия, пусть перебеливает. И назавтра пригласить в баньку купца… Ха-ха! Знатная потеха выйдет, не сорвалось бы!

Не сорвалось!

Похотливый содомит – старший дьяк великокняжеской канцелярии Терентий Писало – явился вовремя. Подошел к избе, где уже его дожидались несколько раз проинструктированные Раничевым парни – Лукьян с Иванкой. Тут же и отправились в баньку… куда немного погодя заявились и будущие свидетели – купец Степан Наруч, дед Тимофей Ипатыч и самолично Иван Петров сын Раничев, дворянин рязанский.

К удивлению последнего, дьяк воспринял появление нежданных гостей довольно спокойно. Только скривился да, потянувшись, сплюнул:

– Ну вот, опять платить. Сколько на этот раз?

Выскочивший из бани красный как рак Иванко, отплевываясь, вытирал губы снегом:

– Взасос целовал, гад премерзкий! Как и отмолиться теперь? Ну, Иван, ну подставил…

– Ладно, – смеясь, Раничев похлопал отрока по плечу. – Не сердись уж так-то… Знаешь, я тут переговорил с дедом. Согласен он на твою помолвку с Анфискою.

– Переговорил он, – по инерции буркнул Иванко и вдруг застыл, не смея поверить в услышанное. – Что?

Иван переглянулся с дедом, и оба захохотали.

– На свадебку уж сам заработаешь, отроче!

– Да я… Да конечно… Да…

– Хороший парнишка, – выходя из бани, посмотрел на него похотливый дьяк и с сожалением почмокал губами. – Жаль, не сложилось.

Иванко заплевался.

Раничев тронул содомита за рукав:

– Могу подсказать кое-кого.

– Да ну? – оживился Терентий.

– Четьи-Минеи подгонишь иль что подобное?

– Попробую. Так говори же!

– Парень один, он тебя сам найдет, скажет, что нужно, – это вместо отступного. Зовут парня Федором. Федор Коржак.

– Коржак, – мечтательно прикрыл глаза дьяк. – Хорошее прозвище. Сладенькое…

– От Елизара отъедем завтра, с ночи, – предупредил своих Раничев. – Я уж договорился с купцами. Переночуем у Ипатыча – спокойней спаться будет. Не проговоритесь только Софронию.

– Да мы молчок, – закивал Лукьян. – А Авраамия предупредим незаметно.

– Ну вот и славно.

Сделали, как и договаривались. После полудня отправились к вечерне, к удивлению слуг – оружно и конно. Софрония решили кинуть у церкви, уехать быстренько, пущай поищет, да скорее, и не станет искать – обратно к Елизару пойдет, куда еще-то?

– Ежели хотите, я его в Кремль заведу, – пообещал Авраам.

– Куда?

– Сами ж говорили зайти за книжицами.

– А-а… Только там дьяк такой… Ты с ним это, поосторожней. А вот Софрония можешь с ним и познакомить, даже – нужно.

– Сделаю. Как дьяка зовут, запамятовал?

– Спроси вон у Лукьяна.

– Тьфу! И не стыдно смеяться? Ведь по твоему ж поручению…

– Да ладно, Авраам, Терентием дьяка того кличут, прозвище – Писало.

– Запомнил… Ну инда Господь в помощь.

Ночью на Занеглименье случился пожар, большой и страшный. Разбушевавшееся пламя, словно сказочный злобный дракон, с треском пожирало заборы, амбары, избы… В ужасе мычал скот, скулили испуганные собаки, слышались повсюду истошные крики.

– Пожар, пожар, люди!

– Горим!

– Ратуйте!

Быстро натянув одежду, Иван и его люди выскочили наружу. Отблески жаркого пламени, казалось, плясали по всему Занеглименью.

– Вдоль Можайской дороги горит, – определил Иванко и крепко обнял Анфиску за плечи. – Хорошо, ветра нет, да и снег кругом.