На краю могилы - Джанин Фрост Страница 13

Поверх плеча Макса я встретила взгляд матери. Ее широкораскрытые глаза были переполнены слезами. Я едва заметно качнула головой:«Пожалуйста, не надо. Ты ничего не сможешь исправить. Просто беги, еслипредставится такая возможность!»

Конечно, она не слышала мои молчаливые увещевания. А Максспустил лезвие ножа к краю джинсов и разрезал их по бедру.

— Вот отсюда и начнем, — бросил он, захватилпальцами часть кожи и резко взмахнул ножом снизу вверх.

Я так сильно прикусила губу, сдерживая крик, что ощутила ворту привкус крови. Калибос хихикнул. Макс поднял вверх отрезанный лоскут моейкожи, словно трофей.

— Отличная татуировка, — похвалил он, отбрасываяее в сторону. — Может, послать ее Кости, чтобы у него была запасная?

Вместо недавно сделанной татуировки в виде скрещенныхкостей, как на руке у Кости, на моем бедре вспыхнул новый костер боли. Мама незакричала, а только с шумом втянула воздух.

— Кэтрин, я люблю тебя! — прошептала она.

Мне пришлось отвернуться, чтобы не доставить Максуудовольствия видеть мои слезы. Не помню, чтобы раньше мама говорила мне о своейлюбви. Вероятно, она считала, что мы обречены.

— Надоело держать, лучше я ее отключу, —пожаловался Калибос и уставился на мать вспыхнувшими зеленью глазами.

— Прекрати! — Голос Макса прозвучал как щелчокхлыста. — Она должна это видеть и все знать.

Калибос раздраженно фыркнул, а затем подтащил маму к окну.Он сорвал одну из портьер, разорвал ее надвое и завязал один конец вокругмаминой шеи.

— Макс! — предостерегающе вскрикнула я.

Он больно ударил меня по голове.

— Тихо! Я хочу знать, что он придумал.

Второй конец портьеры Калибос перебросил через перилалестницы, ведущей на второй этаж. Мама пыталась сопротивляться, но она ничегоне могла сделать. Я напрягла приколотые к полу руки. Макс с задумчивым видомвоткнул еще один нож мне в запястье, потом ткнул кулаком в раненый живот.

Шквал боли, вероятно, заставил меня отключиться на минуту.Но как только сознание вернулось, я увидела, что мама стоит на стуле; одинконец портьеры завязан у нее на шее, а второй закреплен на перилах. Обрывокткани был натянут, а у стула не хватало одной ножки.

— Теперь она все будет видеть, а я могу принять участиев забаве, — заявил Калибос.

Макс одобрительно хмыкнул и снова повернулся ко мне.

— Хочешь узнать, что я с тобой сделаю, малышка? —совершенно спокойно спросил он.

— После того как мне надоест тебя пытать, я разрежутвое тело на кусочки. Не стоит рисковать: вдруг явится Кости и превратит тебя ввурдалака, верно?

В его зловещей мысли присутствовала логика. С моимвампирским наследием вполне можно было ожидать превращения в вурдалака.Конечно, если Макс меня просто убьет. А в случае расчленения данный вариантотпадает.

— Правила не меняются. Давай посмотрим, как долго тыпродержишься, прежде чем закричать чтобы я смог что-нибудь отрезать отДжастин, — насмешливо сказал он.

Кулак Макса швырял мою голову взад и вперед, словноподвешенную на резинке игрушку. Он разбил мне губы, и рот наполнился кровью, ноя прикусила язык и не издала ни звука. Через несколько минут звон в ушахзаглушил стук его ударов. Затем Макс остановился.

— Упряма шлюха! Посмотрим, как тебе понравится это…

Он достал из кармана зажигалку, зажег самое большое пламя,на которое она была способна, и поднес к моей руке. Я задрожала всем телом икорчилась от боли. Сквозь стиснутые зубы вырывались стоны и вздохи, но посленескольких минут невообразимых мучений я не могла сдержать крик.

Макс довольно рассмеялся, а меня чуть не вырвало.

— Я думаю, это будет стоить Джастин пальца, —продолжал он. — С какого предпочитаешь начать?

— Даже если ты меня убьешь, Кости тебя отыщет, —выдохнула я. По лицу градом катился пот, а боль в руке была невообразимомучительной. — Поверь, он заставит тебя пожалеть об этом!

Калибос и Макс захихикали, будто я остроумно пошутила.

— Вампир не станет начинать из-за тебя войну, —заявил Макс. — Он женился на тебе лишь для того, чтобы насолить Джэну.

Так вот почему Макс чувствует себя в такой безопасности — онуверен в защите своих новых друзей и в том, что Кости женился на мне, желаяразозлить Джэна.

— Кости тебя разыщет. Не сомневайся!

Они переглянулись, удивленные решимостью, прозвучавшей вмоем голосе.

— Как трогательно, — наконец бросил Макс. —Ты пытаешься меня испугать, чтобы остаться в живых, но это не сработает. Навсякий случай отправляйся наружу, Калибос, и постой на страже. Вдруг ее дружокзаявится раньше, чем мы ждем.

— Но я еще не позабавился с ней, — возмутился тот,бросив в мою сторону взгляд, от которого меня передернуло.

— Ты еще получишь свое, — огрызнулся Макс. —Я организовал это дело, я и буду первым.

Направляясь к двери, Калибос подмигнул мне:

— Скоро увидимся, моя сладкая!

Макс поднялся и неторопливо подошел к матери. Чтобы иметьвозможность дышать и не натягивать обрывок портьеры, ей приходилось стоять нацыпочках. Сломанный стул угрожающе раскачивался под ногами. Второй обрывокзанавески связывал ей руки, и Макс, взглянув на переплетенные пальцыухмыльнулся.

— Каким из них ты пожертвуешь, Джастин? Давайпосчитаем, — затянул он детскую песенку, постукивая по пальцам. —Этот пальчик остался дома. Этот пальчик ел ростбиф…

Я мысленно готовилась использовать свой шанс. Сейчас, когдаодин вампир — снаружи, у меня появилась единственная возможность. И все жесосредоточиться было очень трудно. За многие годы борьбы я привыкла к побоям,но с такими ранениями я рисковала потерять сознание.

Взгляд матери встретился с моим, и она выбила у себя из-подног стул.

— Проклятье! — выругался Макс, подхватывая ееодной рукой. — Зачем ты это сделала?

Стоило ему на секунду отвлечься, как я из последних силнапрягла руки, чувствуя, как рвется моя плоть. Когда Макс обернулся, однозапястье уже освободилось от ножа.

— Что за дьявол?

Он отпустил мать; ее тело повисло на портьере, ногизакачались в нескольких ярдах от пола, а я, не обращая внимания наослепительные вспышки боли, продолжала выкручивать вторую руку. Попыталасьсхватить нож, но раненые запястья не слушались. Тогда я отбросила клинки всторону и, нагнув голову, бросилась на Макса. Надо было заполучить лишьнесколько капель его крови, чтобы набраться сил для борьбы. Я со всех силвпилась в него зубами.

Неожиданный шум заставил меня повернуть голову к окну. Последнее,что я увидела, — дождь из осколков стекла, а потом что-то укололо меня вшею, и свет померк. Откуда-то издалека доносились крики. Я уже ничего нечувствовала. Какое это облегчение — избавиться от боли!