Дитя тьмы - Глен Кук Страница 13

Враги заметили его, когда он находился не более чем в четверти мили от места схватки. Он ударил прежде, чем противник успел перестроиться. Рагнарсон прикрылся щитом, нацелил копье и крепко взял поводья в держащую копье руку. У него был круглый тролледингский щит, совсем не подходящий для всадника. Почти сразу ему пришлось за это поплатиться.

Острие его копья пронзило грудь первого противника. В тот же момент чья-то сабля, коротко блеснув, рассекла его не прикрытое щитом бедро. Острая боль заставила его на мгновение потерять ориентировку, в результате чего он остался без копья. Сраженный им человек сполз с седла, утянув с собой застрявшее в теле оружие.

В ту же секунду его конь оказался между двумя всадниками. Браги, будучи не в состоянии извлечь меч из ножен, схватил висящую за спиной боевую секиру тролледингцев и, отбивая щитом удары мечей, рубанул по ближайшему незнакомому лицу.

После этого перед ним начали одна за другой возникать смуглые физиономии с глубоко посаженными черными глазами и ястребиными носами. Какой-то бесконечный парад бин Юсифов. Люди пустыни. Но не роялисты Гаруна. Что они делают здесь, в такой дали от Хаммад-аль-Накира?

В своей первой яростной атаке он успел уничтожить троих, но тут же с замиранием сердца почувствовал, как его лошадь оседает на землю. Кто-то сумел подрезать ей сухожилия задних ног. Чтобы не оказаться придавленным, Браги пришлось отбросить секиру и щит. Резко прыгнув в сторону, он упал, уткнувшись носом в чей-то сапог со шпорой. Удар меча доказал полную боевую непригодность его великолепного шлема. Одно из серебряных крыльев отлетело далеко в сторону. На шлеме образовалась такая глубокая вмятина, что металл ударил Браги по черепу, наполовину лишив его сознания. Стоя на четвереньках, он все же ухитрился поднять забрало, чтобы выблевать недавно выпитое молоко.

Ощущая горький вкус желчи во рту и решив, что рвота и погубленный шлем все же лучше, чем отрубленное ухо, он поднялся, как атакованный собаками медведь, и с голыми руками бросился на ближайшего противника. Схватив врага за шею и используя его в качестве щита, Браги выбрался из гущи свалки.

Придушив свою жертву, он огляделся. Оставшиеся всадники постепенно перемещались ближе к лесу. С каждой стороны в седлах осталась лишь горстка бойцов. Его пешие воины делали все, что могли, перед лицом превосходящих сил противника. Они дрались на земле, в своей стихии, объединяясь группами по два-три человека, готовые в какой-то момент выстроить стену, сомкнув щиты.

Дела на вершине кургана шли, пожалуй, похуже. Теперь он видел Элану. Она, Ут Хаас и еще один человек бились с противником, превосходящим их численно втрое. Элана и ее люди сражались настолько упорно, что враги не заметили, как их товарищи начали отход.

У него не осталось людей, которых можно было бы направить на холм. Кроме него самого, разумеется. Да и он не принесет много пользы, будучи безоружным. Вот если бы у него оказался лук…

Где-то здесь обязательно должны быть луки. Его люди стреляли из них. Он потопал между тел убитых и раненых, вглядываясь в сломанное, брошенное и потерянное оружие. Он нашел арбалет того типа, которым обычно пользовались воины Эль Мюрида. Но оружие оказалось бесполезным, так как у него отсутствовала тетива. Затем он нашел короткий лук пустынного типа – весьма слабенькое оружие, но очень удобное для стрельбы с седла. Этот лук тоже не годился, так как с ним весьма невежливо обошлись лошадиные копыта. Когда Браги был уже почти готов обнажить меч и с боевым кличем броситься на курган, он увидел свою обездвиженную кобылу. Его лук и стрелы оставались притороченными к седлу.

Браги приступил к делу.

Он любил именно такой вид боя. Стоять в стороне и заставлять врагов платить дорогую цену. Рагнарсон прекрасно владел луком. Это похоже на тренировочную стрельбу по мишеням, подумал Браги.

Его четвертая жертва рухнула на землю. Насколько это приятнее, чем стоять нос к носу с противником, чувствуя отвратительную вонь из его рта, запах пота и ужаса. Кроме того, ты не видишь взгляда человека, который понимает, что умирает.

Для Рагнарсона это всегда было самой неприятной частью сражения. Да, чертовски отвратительно отнимать человеческую жизнь, когда ты находишься с противником нос к носу.

Шестой его выстрел положил конец схватке. Оставшиеся в живых враги последовали примеру своих товарищей и побежали к лесу. Рагнарсон проковылял вслед за ними несколько шагов, пуская стрелы главным образом для того, чтобы придать беглецам дополнительную резвость. При этом он орал Элане и Уту:

– Пусть уходят! Они свое получили. Не будем омрачать нашу победу ненужной кровью.

Элана, бросив короткий взгляд в сторону леса, кинулась в объятия мужа.

– Я так рада тебя видеть!

– Что, дьявол тебя побери, ты здесь делаешь, женщина? Да еще вдобавок без шлема! Почему ты не сидишь, как положено, дома? У меня есть намерение… И я его выполню, будь я проклят!

Упав на одно колено, он положил ее на другое и от всей души шлепнул пониже спины. Вокруг собрались зрители; те из них, у кого еще остались силы, ухмылялись. Заметив это, Браги поднялся, поставил усмиренную Элану на ноги и прорычал:

– Ладно, ты знаешь, что делать. Займись уборкой. Если ты хоть раз позволишь себе подобную выходку, я превращу твою задницу в синяк, и пусть за этим наблюдает хоть весь мир. Он прижал жену к себе так сильно, что она пискнула. Как часто случается после схватки, убитых оказалось гораздо меньше, чем представлялось в горячке боя. Но практически все его люди получили ранения. Противник часть своих раненых сумел унести с собой, однако самые тяжелые остались лежать на поле битвы. Приковылял еще не совсем пришедший в себя Беволд Лиф и доложил, что четверо из его людей убиты. Подсчет вражеских потерь еще не закончился. Его люди сортировали убитых и раненых.

– Проклятие! – неожиданно выпалила Элана. – Как там Рольф?

– Какой это еще Рольф?

– Рольф Прешка. Ты его не встретил? Именно его эти люди и преследовали. Он тяжело ранен.

– Нет. Прешка, значит? Что за дьявольщина? Надо же? Откуда он свалился? Беволд! Распоряжайся. Я скоро вернусь. Прихватим пару лошадей, – добавил он, обращаясь к Элане.

В лошадях недостатка не ощущалось. Выбитые из седел люди пустыни, убегая, бросили животных, и те, немного успокоившись после боя, начали щипать пшеницу. Их следует скорее увести, а то, чего доброго, они учинят такую потраву, что доход, полученный от продажи животных, не покроет нанесенного ими ущерба. Правда, надо сказать, что выносливые кони пустыни пенились очень высоко.

– В какую сторону он направился?

– К дому.

– Туда он не добрался.

– Полагаешь, они его схватили?

– По дороге я никого не встретил. Не представляю, что могло случиться.

Они проехали милю, когда Элана сказала:

– Здесь.

На берегу речки щипала траву одинокая лошадь. Неподалеку от нее Браги и Элана нашли Прешку. Он был жив, но жизнь в нем едва теплилась. Стрела пробила легкое. Спасти его сможет только чудо. Или, возможно, Непанта, если им удастся вовремя доставить ее из дома Насмешника. В годы своей одинокой молодости она изучала медицину под руководством Вартлоккура, и, кроме того, в ее роду были маги.