Солнечная тайна Изабель - Анна Лерн Страница 13

Приготовившись сказать что-нибудь язвительное, я открыла было рот, но он вдруг спрыгнул с коня и протянул мне руку.

— Давайте я помогу вам, дитя.

Черт! Я снова позабыла, что юна и невинна, как майский ландыш.

А вот мужчине на вид было лет тридцать или немного больше. Прямой нос, четко очерченные скулы и губы, немного смуглая кожа и иссиня-черные волосы делали его похожим на грека, хотя не велика разница, что грек, что энталиец… Золотисто-карие глаза с темным ободком вокруг радужки казались теплыми, но цепкий взгляд придавал им немного ироничной колючести.

Очень высокий и грациозный, будто хищник, мужчина выглядел элегантным и подтянутым. Белоснежная рубашка с распахнутым воротом, темный жилет, бриджи, идеально сидевшие на крепких бедрах и начищенные ботфорты, говорили о высоком положении этого человека. Было в его красоте что-то дьявольское, некая притягательная загадочность, на которую женщины в любые времена летели, как мотыльки на пламя свечи.

— Так дитя или сумасшедшая девица? — не удержалась я от язвительного вопроса и схватилась за его руку.

— Сумасшедшее дитя, — он резко дернул меня вверх и я припечаталась к нему всем своим телом.

Но это длилось всего секунду и я тут же «отлипла» от него и отошла в сторону. Он усмехнулся и, нагнувшись, поднял книгу, которую я уронила.

— О, как неожиданно… — протянул он, разглядывая обложку. — Женитьба Фигаро… Любопытные литературные пристрастия для юной девушки…

— Отличное произведение, — я гордо задрала подбородок, давая ему понять, что не позволю насмехаться надо мной. — С глубоким смыслом.

— Да что вы? Как интересно… — мужчина взглянул на меня по новому, с все нарастающим интересом и легкой снисходительностью, что невероятно раздражало. — И какой же глубокий смысл скрыт в этой комедии?

— В самом сюжете заключается насмешка над аристократией, — чеканя слова, ответила я, глядя на него в упор. — Простой слуга осмеливается оспаривать свою невесту у могущественного дворянина, и благодаря своей смекалке, ловкости и остроумию Фигаро выходит победителем в этой, казалось бы, неравной битве. Автор, осуждает структуру государства — привилегии рождения, бесчестность фаворитов, продажи судебных должностей, бесстыдство адвокатов, жадность придворных… Продолжать?

Он с трудом скрывал свое изумление, и этот факт пролился бальзамом на мою душу. Съел?

— Вы живете где-то поблизости? — спросил он, внимательно глядя на меня, и этот изучающий взгляд переместился на мои руки. — Ваши познания говорят о замечательном образовании, а вот ваши руки…

Он резко схватил мою кисть и перевернул ладонью вверх. Я вспыхнула, понимая, на что он смотрит. Дождь начинался все сильнее.

— Что не так с моими руками? — холодно поинтересовалась я и он нахмурился.

— На них мозоли. Вы трудитесь.

— А вы считаете труд чем-то постыдным? — мне нравилось дразнить его, но в тоже время, я начинала злиться от такого неприкрытого снобизма.

— Донне из аристократической семьи не пристало заниматься ничем иным, кроме рукоделия, музицирования, посещения балов и прогулок. Любая работа приравнивает женщину к статусу прислуги, — надменно произнес он, отпуская мою руку.

Ах ты… Меня невероятно покоробило это высказывание и вырвав из его рук книгу, я сказала:

— А еще не пристало высказывать своё мнение, озвучивать свою точку зрения, а спорить молодой девушке вообще запрещено. Впрочем, как и размышлять. И если волей случая вы родились девушкой, то вся ваша жизнь в руках отца, а потом мужа!

Я быстро пошла прочь, задыхаясь от возмущения, но сделав несколько шагов, услышала его тягучий, как патока голос:

— Случай распорядился мудрее, чем мы все, вместе взятые, моя крошка. И так всегда в жизни: мы-то стараемся, строим планы, готовимся к одному, а судьба преподносит нам совсем другое. Начиная с ненасытного завоевателя, который способен проглотить весь мир, и кончая смиренным слепцом, которого ведет собака, все мы — игрушки ее прихотей. И, пожалуй, слепец, который идет за собакой, следует более верным путем и реже бывает обманут в своих ожиданиях, чем тот, первый слепец со всей его свитой.

Цитата из Фигаро… Да ты не глуп…

Я не обернулась и прибавила шагу, слыша за своей спиной тихий смех.

Когда небеса низвергли из себя всю воду, которой были наполнены, я успела заскочить в большую постройку с высокими деревянными воротами. Я не заходила в нее до этого, а сейчас она находилась ближе, чем все остальные сараи и, скользнув между тяжелыми створками, я оказалась в… конюшне.

Стойла были пусты, но легкий запах ее бывших обитателей еще витал в жарком, сухом воздухе. Я насчитала двенадцать денников* — столько же здесь когда-то было и лошадей. Но мое внимание привлекла сломанная коляска, неуклюже раскоряченная в куче соломы. Ее внешний вид был абсолютно достойным — от кожаного откидного верха, до добротных, легких колес и не нужно было быть специалистом, чтобы понять, что у этой чудесной вещи, сломана рессора.

Я обошла ее, внимательно разглядывая все нюансы, и подумала, что в этом времени, коляска являла собой прекрасный заменитель моего «Порше». Осталось только раздобыть лошадей.

Ливень намочил дороги, омыл пыльную траву, и все, что изнывало от жары, моментально преобразилось под низким грозовым небом. Долгожданная свежесть опустилась на окрестности «Мистико Соларе», неся на своих прохладных крыльях привкусы дождя и терпкого разнотравья.

Дождь закончился и, выйдя из конюшни, я подошла к склону, с которого было видно все окрестности. Снова взошло солнце, грозовая темнота отодвинулась, и горизонт открылся чистой, омытой прелестью. Изумрудно-зеленые холмы сияли, озеро превратилось в зеркало и, как кудрявая оправа вокруг него, раскинулись виноградники, убегая так далеко, что при взгляде на них, начинали болеть глаза.

Насытившись этой бесподобной красотой, я уже подходила к дому, когда увидела экипаж, пристроенный под навесом возле входа. Опять гости? Это уже становилось невыносимым. Кто на этот раз? Николо Моррети? Притащился жениться на мне?

Я даже рассмеялась, представив, как хожу с короткими рукавами и ободранным подолом, чтобы не дай Бог не разорить своего мужа.

— Изабель, где ты была? — Марко бросился ко мне, как только я переступила порог вилы. — Они снова приехали!

— Кто? — понизив голос, спросила я.

— Гуерро! Тетка Франческа, сеньор Джузеппе и толстый Диего! — Марко по привычке возбужденно закрутился на пятке и, щелкнув пальцами над головой, презрительно добавил: — Маледетти пуццоленти!

Я сначала потеряла дар речи, а потом гневно воскликнула, схватив его за ухо:

— Где ты набрался этой гадости?! Чтобы я больше не слышала подобного! Иначе я заставлю тебя вымыть язык с мылом! Ты меня понял?!

— Да! Да! — Марко скривился, но не заплакал. — Какая ты стала злая, Изабель!