Корона тьмы. Сумеречные боги - Лаура Кнайдль Страница 13

Грубо стряхнув с себя прикосновения Ли, Вэйлин пробурчал:

– Ты мне не нужен.

Мне никто не нужен.

Улыбка Ли тут же сошла на нет.

– Прости, я не это имел в виду. Я просто не хочу…

– Все в порядке, – прервал его Вэйлин. Завязав свой мешок, полукровка заставил себя произнести следующие слова, которые, вероятно, повторяли мысли Ли, но Хранитель был слишком добр и любезен, чтобы высказать их вслух. – Ты спас меня, чтобы я помог твоей подруге-Хранительнице, но она мертва. Теперь я для тебя бесполезен, поэтому освобождаю тебя от обещания. Тебе не нужно мне помогать, возвращайся к Стене.

Вэйлин подхватил сумку и перекинул ее через плечо. Мышцы его до сих пор были слегка одеревеневшими, а движения казались немного скованными – остаточные последствия отравления. Вэйлин надеялся, что его грядущее путешествие в Даарию обойдется без нежданных стычек с эльвами.

– Не мог бы ты дать мне несколько талантов? – снова спросил он. Ли, не шевелясь, стоял на месте.

– Нет.

Этого Вэйлин опасался, но ему не нужны были ни Ли, ни его добродушная улыбка. Для получения талантов существовали свои средства и способы. Он кивнул Ли на прощание и отвернулся за мгновение до того, как рука Хранителя метнулась к нему и пальцы Ли снова сомкнулись на его запястье.

– Нет, – повторил Ли. Развернув Вэйлина к себе, он твердо посмотрел ему в глаза. – Я тебя не отпущу.

– Хочешь убить меня?

– Нет, я все еще хочу тебе помочь.

– Почему?

– Потому что должен. Я… я обещал… – тут голос Хранителя дрогнул, и он заплакал. И Вэйлин понял, что речь идет не о нем, а о Хранительнице. Ей он тоже дал обещание. Обещание, которое не смог сдержать.

Неподвижно, словно статуя, Вэйлин стоял напротив плачущего Ли. Валеска, вероятно, высмеяла бы этого мужчину за слабость и отослала бы прочь, чтобы он втайне осушил свои слезы. Но Вэйлин видел перед собой не слабака, а человека, который глубоко переживал смерть своей подруги и которого, несмотря на всю его храбрость и решимость, так жестоко наказала жизнь.

Сбросив с плеча сумку, Вэйлин приблизился к Ли. Нерешительным жестом полуэльф заключил рыдающего мужчину в объятия, неуверенный, захочет ли тот вообще его утешения, ведь в смерти Зейлан был виновен и он. Но Ли не оттолкнул Вэйлина от себя: он лишь приветствовал его утешительный жест. Крепко обхватив полуэльфа руками, Хранитель вцепился в рубашку Вэйлина, как утопающий в спасительное бревно. Рыдания сотрясали тело стража, пока он стоял, зарывшись лицом в шею Вэйлина, обожженная кожа которого заглушала сдавленные звуки рыданий, что срывались с его губ.

– Мне очень жаль, – прошептал Вэйлин, чувствуя, как сжимается его горло.

Объятия Хранителя стали сильнее, и хотя Вэйлин был зажат в его железной хватке, как в тисках, он не испытывал желания бежать. Полуэльф не мог сказать, как долго они так стояли, но когда Ли отстранился от него, слезы на его глазах уже высохли.

Вэйлин решил принести из кухни еды, чтобы дать Ли немного времени прийти в себя. Вскоре после этого, когда он вернулся с фруктами и бутылкой вина, Хранитель снова сидел перед камином, теперь уже полностью одетый.

Присев рядом с Ли на корточки, Вэйлин поставил на пол между ними сладкие фрукты и еще более сладкое вино. Хранитель тут же потянулся к бутылке и сделал большой глоток, а потом передал вино Вэйлину. Тот тоже глотнул из горлышка, и некоторое время мужчины молча пили вино, по очереди передавая бутылку друг другу. Единственным звуком между ними было потрескивание пламени очага. Наконец Вэйлин не выдержал. Если он действительно собирался остаться с Ли, ему нужно было знать, что они будут делать дальше.

– И что мы будем делать дальше?

Ли снова поднес бутылку ко рту.

– Я хочу выяснить, что случилось с Зейлан.

Вэйлин сунул в рот виноградину.

– Что там выяснять? Ее казнили.

– Нет, не казнили. Она умерла не в темнице. Гвардейцы у стен дворца сказали, что их с Кираном тела извлекли из-под каких-то обломков. Значит, она сбежала из подземелья, хотя обещала мне не делать этого. Что-то случилось.

– Или она просто ослушалась.

Взгляд Ли оставался стеклянным, в глубине глаз Хранителя плескалась глубокая печаль, когда, покачав головой, он ответил полукровке:

– Зейлан была своенравна, но она дала мне слово.

– То есть ты хочешь остаться в Нихалосе? – заключил Вэйлин.

– Всего несколько дней, чтобы поспрашивать фейри, а может, и поговорить с Олдреном. К тому же это даст тебе время, чтобы попробовать узнать что-нибудь о разрушении проклятия. Может, я даже попаду в королевскую библиотеку.

Вэйлин моргнул:

– Хочешь, чтобы я отправился искать разрушителя проклятий? Забыл, где мы находимся?

– Нет, но ты больше не разыскиваемый преступник. Неблагие по-прежнему думают, что королеву Зарину убила Зейлан, но ты ведь пытался убить Кирана, а принц теперь считается предателем, так что это делает тебя своего рода героем.

Вэйлин не смог на это ничего ответить, потому что клеймо кровной клятвы на его спине раскалилось докрасна. Любое сказанное им слово могло быть воспринято как признание, а это Валеска делать запрещала. И хотя Ли был прав, оставаться в Нихалосе Вэйлину не хотелось, особенно учитывая то, что он напал с ножом на Олдрена. Хотя за это преступление казнить его не собирались.

Если держаться подальше от дворца, он, возможно, и правда будет в безопасности. По крайней мере, настолько, насколько вообще полукровка мог быть в безопасности в городе Неблагих.

Подозрительный взгляд Вэйлина скользнул по «Скипетру», таверне, что располагалась вблизи дворца. Он уже несколько раз бывал здесь, до коронации Кирана, когда ему было приказано уничтожить принца. Но в этот вечер они с Ли собирались выяснить, что привело Кирана и Зейлан к смерти. И если кто-то и мог дать мужчинам на это ответ, то наверняка это были те многочисленные дворцовые служащие, что регулярно захаживали в эту таверну, – раньше, по крайней мере, было именно так. Но сегодня «Скипетр» словно вымер. Всего несколько столиков оказались заняты, и атмосфера была далеко не радостной, а скорее тоскливой. Фейри сидели, задумчиво уткнувшись в свои бокалы с вином, и ни музыка, ни смех не заполняли зал, раскинувшийся на открытом воздухе.

– Расслабься, – сказал Ли, взяв его под локоть.

Вэйлин подавил инстинкт высвободить свою руку из пальцев Хранителя. Полукровка вырос среди Благих, и его учили, что мужчины на публике не должны вступать в физический контакт, если только дело не касалось драки.

Но в Нихалосе все было иначе. Вэйлин сделал глубокий вздох и попытался расслабиться, хотя это было легче сказать, чем сделать. Вэйлин знал, что он и в самом деле не может быть больше арестован и осужден за попытку убийства Кирана или королевы Зарины, и все равно испытывал ощущение, будто ему на грудь прилепили мишень.