Затмение - Ольга Гуляева Страница 13

– Обязательно поднимется! И не только настроение! – заметила Жанка, подмигивая Жданову.

Я легонько толкнула её в бок. Жданов, тяжело вздохнув, закатил глаза.

В этот момент дверь отворилась и в кабинет зашла Карина. Надо было видеть её выражение лица, когда она нас заметила. Казалось, из её глаз вот-вот посыплются искры, направленные на наше изничтожение. Она практически швырнула какую-то папку на стол Жданову и тут же удалилась.

Жанка прыснула. На этот раз и я не смогла сдержать улыбки. Жданов многозначительно кашлянул и вернулся к делу.

– Значит, вы согласны?

– Почему бы и нет? – хором ответили мы.

– Ну спасибо за одолжение, – улыбнулся Влад. – Рита, ты заказала себе новую одежду и всё необходимое?

– Да, но пока ничего не привезли, меня выручает Жанна.

– Отлично! На следующей неделе мне уже понадобится ваша помощь. А пока вы свободны.

Жанка быстро поднялась и, игриво виляя бедрами, направилась к выходу. Я последовала было за ней, но Жданов окликнул меня. Поднялся, подошёл поближе и, коснувшись моего плеча, тихо сказал:

– Маргарита, прошу тебя, только не нахватайся всей этой пошлости от своей новой подруги.

– Господин Жданов, – серьёзным тоном, глядя ему в глаза, ответила я, – я не так-то легко поддаюсь чужому влиянию, как вы могли подумать. – И, дернув плечом, направилась к двери.

– Ну это мы ещё посмотрим, – усмехнулся Жданов мне вслед.

Теперь сомнений не оставалось. Тот эпизод на аллее не был миражом. От того вечера Жданов ждал многого, а ушёл ни с чем. И одному Богу известно, чем это теперь для меня обернётся.

Но время шло, а возмездия за уязвлённое самолюбие не наступало. Сама не знаю, почему я была так дерзка с ним. Влад подарил мне, как и многим другим, возможность продолжать наслаждаться жизнью и ни разу ничем не обидел с самого дня знакомства, никогда ни в чём не ущемлял, а, напротив, давал полную свободу для действий и личностного развития.

Собственно, этой предоставленной мне свободой я и решила воспользоваться в дальнейшем. Немного освоившись и почувствовав себя полноценным членом нашего тайного общества, я выступила с инициативой выпускать еженедельную газету о жизни базы. Назначив сама себя главным редактором, я оповестила жителей базы о том, что любой из них может приносить ко мне в библиотеку собственные статьи, очерки или фотографии. Если на базе появлялся новобранец, это также обязательно отражалось в газете.

Подобное нововведение было встречено базистами на ура. Первый номер газеты, который вышел небольшим тиражом, расхватали в считаные минуты. А потом эти ценные экземпляры ещё долго ходили по рукам.

И вообще на базе всегда было чем заняться. Иногда мы с Жанной заглядывали в танцевальную студию, чтобы размяться и выучить несколько па. Порой захаживали в театральный кружок. Мастер-классы вёл один известный в девяностых годах режиссёр.

По выходным ходили в кино. Фильмы крутили современные, в том числе и те, которые вышли в прокат после моего заключения. Таким образом базистов пытались хоть немного приобщить к современной культуре и действительности. Однажды, при просмотре одной молодёжной комедии российского производства, в массовке я заметила знакомое лицо. Это был Павел. Увидев его на экране, совсем не изменившегося, я вся подалась вперёд.

– В чём дело? – Жанка долго тормошила меня, пытаясь добиться ответа. А я как будто дар речи потеряла. Только прошептала:

– Ты видела? Это был Бой.

Когда после показа мы возвращались в корпус, моя подруга всё никак не могла понять, что именно меня так поразило.

– Ну да, известных личностей частенько просят засветиться в массовке. Что ж в этом такого?

– Не знаю, Жанк, сложно объяснить. Как будто бы я совсем не ожидала, что жизнь там будет продолжаться без меня. Или, может быть, дело в том, что я только что увидела место, где я могла бы быть, если бы не оказалась здесь. Паша, несомненно, взял бы меня с собой в эту массовку.

– Ритка, ты странная такая. Зачем тебе эта массовка? В какой-то дурацкой, низкого пошиба комедии?

– Да нет, не в этом дело. Мне просто захотелось к нему, к Бою. Я поняла, как соскучилась по нему. А ещё мне стало немного обидно, что он там живёт себе как ни в чём не бывало. И по его лицу совсем не было заметно, что он скучает по мне. Напротив, как будто совсем забыл, – договорила я, и слёзы брызнули из глаз.

– Ну ты и дурочка! – Жанка обняла меня. – Ты что же, ждала, что он тебе привет передаст прямо с экрана? Конечно, он думает о тебе, конечно, не забыл. А то, что он продолжает жить, возможно, даже радоваться жизни, это неплохо. Тебе же тоже тут хорошо живётся? Признайся, ты, наверное, не часто о нём вспоминаешь?

– Да, ты права. Это смена обстановки так повлияла. Но сейчас я поняла, как мне его не хватает.

Я плакала, утирая слёзы. И вдруг мне стало стыдно. На этой базе все в одинаковом положении, всем есть по кому тосковать. А женщина, не ведающая ничего о судьбе собственного ребёнка, ещё и пытается меня утешить.

В тот вечер я, сославшись на головную боль, ушла в номер раньше обычного. Было неловко показывать окружающим, даже своей близкой подруге, свою слабость. А поплакать всё же очень хотелось.

Подобные депрессии со мной случались нечасто и не были продолжительными. Рядом с Жанной вообще было сложно подолгу грустить. Мы уже привыкли к тому, что все жители базы воспринимали нас с ней как единое целое. У мужского населения мы всегда были в почёте, а вот некоторые женщины, к сожалению, не могли скрыть своей зависти.

К своим кураторским обязанностям я и Жанка подошли ответственно. Теперь на базе была оборудована вертолётная площадка. Прямо на ней мы и встречали Жданова с очередным новобранцем. Нам было хорошо известно, как выгодно смотрятся на ветру, искусственно создаваемом вращающимися лопастями, наши развевающиеся воздушные платьица и распущенные длинные волосы. Как говорится, ещё не приземлившись, «клиент был уже готов». Жданов ограничивался одобрительным кивком в нашу сторону и удалялся, оставляя нам на попечение нового жителя базы.

Новобранцы были разными. Но каждого из них мы обсуждали и оценивали как мужчину. Между собой даже шутливо называли их женихами. Про молодых Жанка говорила, что они для неё ещё слишком прыщавы и на их губах не обсохло материнское молоко. А встречаться здесь, в обществе, лишённом каких-либо материальных ценностей, с кем-то старше своего отца Жанка вообще не видела смысла. Она считала, что здесь можно руководствоваться лишь зовом тела и души. Однако сама пока руководствовалась одним лишь телом.

Романы у Жанки случались часто. Но большинство из них были весьма поверхностными. Чаще всего Жанке надоедал очередной кандидат ещё до того, как начиналось что-либо серьёзное. Сама она от этого сильно страдала, а я призывала её быть разборчивее, пока она не заработала себе дурную славу.