Волонтеры Челкеля - Андрей Валентинов Страница 13

— Кто еще есть в квартире? — поинтересовался он. — А ну, говорите сразу!

— Здесь племянница хозяина, — начал офицер. — Видите ли…

— Значит, племянница, — перебил его Степа тоном, не обещавшим неизвестной ему племяннице ничего доброго, но тут дверь, ведущая в соседнюю комнату, отворилась — и Косухин от удивления замолчал.

На пороге стояла девушка в длинном, не по росту, платье, концы которого волочились по полу. На голове у нее была накинута огромная малиновая шаль, а в руке девушка держала большую бумажную розу.

— У нас гости, господа! — воскликнула она, и большие темные глаза ее радостно загорелись. — Гости! Среди ночи! Это так романтично! Позвольте, я подарю эту розу…

Она подбежала к Степе и протянула ему бумажный цветок.

— Простите, — попытался вставить слово пораженный Косухин, но девушка, не слушая его, мгновенно пристроила розу на степину гимнастерку.

— Кто вы, рыцарь, пришедший из тьмы? — вопросила она.

— Мы из чека, барышня, — сообщил один из дружинников, не менее Степы удивленный происходящим.

— Чека? — воскликнула та. — А что такое — чека? В этом слове столько тайны…

С этими словами она положила руку на плечо Косухину, отчего тот почувствовал себя крайне неловко.

— Мы поддерживаем революционный порядок, — не особо внятно пояснил Степа, сообразив, наконец, кто перед ним.

— Она что, не в себе? — негромко поинтересовался он.

— Вы же видите? — пожал плечами один из офицеров. — Впрочем, вы и сами недалеко ушли.

Степа проигнорировал эту гнусную провокацию и смолчал. Между тем девушка удивленно посмотрела на Степу, рот ее округлился и она произнесла нечто среднее между «о» и «а».

— Так вы… — прошептала она, — так вы пришли из-за Шера? Вы нашли его? Скажи мне правду, вы нашли его?

— Вы о чем? — Степа огляделся по сторонам, рассчитывая увидеть поблизости этого неизвестного Шера.

— Это кот, — сообщил другой офицер. — У нее был кот… Во всяком случае, ей так кажется.

— Вы не нашли его, моего Шера! — с отчаянием воскликнула девушка. — О, мой Шер! Неужели вы не можете ничего сделать? Его так легко узнать — это мраморный табби, у него такая умная мордочка…

— Пошли, — вздохнул Степа. — Поищем вашего кота, барышня…

Степа боялся сумасшедших, но все же не мог не заметить, что бедная девушка красива, несмотря на свой нелепый наряд и странное, застывшее лицо. Он покачал головой и приказал арестованным выходить на улицу, а девушке велел запереть покрепче дверь и не открывать никому из незнакомых, особенно ночью. Напоследок Степа поговорил с дворником, и тот обещал приглядеть за больной, покуда не появятся родственники, обещавшие прибыть якобы со дня на день…

— Ну ты молодец, товарищ Косухин! — заявил довольный ночным походом Чудов. — Знатных лещей наловил! А чего девку не привел?

— Так она же больная! — удивился Степа. — Да и куда она из квартиры денется?

— Ну-ну, — заметил Пров Самсонович. — Я на твоем месте и ее захватил бы… Правило наше такое — брать всех, а там и разбираться. Учиться тебе нашему делу придется, товарищ Косухин! Ну ладно, завтра еще адресов подкину. Почистим пролетарский Иркутск от буржуйской нечисти!

— Мелочь это, — снисходительно хмыкнул Степа. — Вот если б Федоровича за жабры взять…

— Погодь, погодь, — пообещал Чудов. — И до него, союзничка, доберемся! Не уйдет, вражина…

Впрочем, «вражина»-Федорович мог пока что чувствовать себя в полной безопасности. Более того, именно Председатель Политцентра изрядно нарушил планы Прова Самсоновича относительно Степы. На следующее же утро невыспавшийся Косухин был направлен на позиции западнее Иркутска, чтобы подготовить их к неизбежным боям — каппелевцы приближались к городу. Целый день Степа руководил рытьем окопов, которые подчас приходилось попросту взрывать в заледенелой земле, пристреливал пулеметные точки и готовил минирование большого железнодорожного моста. Последнее, однако, не удалось за полным отсутствием как специалистов, так и взрывчатки. Приехавший к вечеру на осмотр позиций Федорович остался доволен и вполне серьезно предложил Степе возглавить этот оборонительный участок. В случае его согласия глава Политцентра обещал договориться с товарищем Чудовым. При этом вражина-эсер сделал кислое лицо, заметив, что его достойный союзник-большевик, похоже, слишком увлекся ловлей гимназисток в ночном Иркутске.

Степа хотел было прочитать туповатому эсеру лекцию о значении ВЧК — карающего меча революции — но сдержался. Ему очень хотелось остаться на боевых позициях. По молодости или по отмеченной Провом Самсоновичем политической наивности, Косухин все же предпочитал сходиться с врагами лицом к лицу. Образ несчастной девушки в малиновой шали, трогательно просившей его, представителя железной когорты большевиков, найти пропавшего кота, не выходил из головы. Больная оставалась одна в пустой квартире, посреди холодного, полного опасностей города. Впрочем, Степа отгонял от себя подобные мысли, явно несоответствовавшие серьезности переживаемого момента.

Косухин дал Федоровичу предварительное согласие, потребовав к завтрашнему же числу достать нужное количество взрывчатки и взрывное устройство. В этом случае он обещал удержать позицию даже против целых трех Каппелей. Федорович обещал, и довольный Степа направился к товарищу Чудову.

К удивлению Косухина, у кабинета Прова Самсоновича его остановил караул. Ни мандат, ни даже удостоверение, подписанное недобитым врагом революции Федоровичем не помогли. Степа всерьез обиделся на товарища по партии и хотел было идти восвояси, когда дверь отворилась и на пороге возник сам Пров Самсонович, услышавший учиненный Степой шум.

— А, товарищ Косухин, — загудел он, хлопая Степу огромной ручищей по плечу. — Заходь, заходь! Ты не обижайся, тут у нас разговор серьезный, вот я и велел не пущать! Ну, а ты, ясное дело, свой…

Несколько успокоенный этими словами Косухин шагнул внутрь и сразу же понял, что у товарища Чудова гости. Точнее, гость был один.

За столом сидел худощавый стройный мужчина в ладно сидевшей серой шинели. Его лицо — красивое, с тонкими, явно непролетарскими чертами вначале не особо понравилось Степе. Смущало и то, что цвет был какой-то странный — темно-красный, почти пунцовый. Холодные, бесцветные глаза смотрели на вошедшего внимательно, но, как показалось Степе, без малейших эмоций.

«Ишь, барин, — мельком подумалось Косухину. — И морда красная, не просыхает, видать…»

— Знакомься, Степан, — Пров Самсонович, чуть переваливаясь на ходу, вернулся к столу и стал взбираться на стул, стараясь не сбросить лежавших на нем папок. — Это товарищ Венцлав, командир 305-го полка.

Рука товарища Венцлава оказалась тонкой, но сильной и холодной, как лед. Степа, между тем, лихорадочно соображал вслух: