Сестра звёзд - Мара Вульф Страница 13

Наш дом находился прямо на улице феи Морганы, то есть всего в паре сотен метров от нужного нам места, однако безопаснее было поехать на машине. На улицы, уже не такие ухоженные, как прежде, опускались вечерние сумерки. Эме сидела за рулем, Маэль на переднем сиденье высунула из окна голову и руки. Такой счастливой я давно ее не видела. Казалось, что на вечернем воздухе бретонского раннего лета она вновь стала самой собой.

Гластонбери тоже был волшебным. Обычные люди, глядя на аббатство, видели лишь руины. Но для обладающих магическим даром это место, где объединялись энергии древних времен. Оно не разрушилось, его просто скрыли от людей. Для нас оно все еще представало во всей своей красе. Огромное и величественное, аббатство олицетворяло собой все, что утратили люди. Веру в неведомое. Даже Артур бывал в Гластонбери, потому что только оттуда можно было попасть на остров Фей – Авалон.

Невзирая на подобное мифическое прошлое, магии Гластонбери никогда не сравниться с Броселиандом. Желание отправиться в лес стало непреодолимым, от него у меня буквально покалывало все тело. Я знала, что это означало. Лес звал меня. Ребенком я проводила там дни напролет. Гуляла по Долине без возврата и плела венки на могиле Мерлина. А на Ведьминых скалах mémé преподала мне свой первый урок. Я просто дождаться не могла, когда снова увижу все эти места, но не знала, отважусь ли зайти в лес.

После нападения сильфиды Эзра больше не разрешал мне бродить по Броселианду одной. Он всегда ходил со мной. Однажды даже ночью. Мы устроили пикник на берегу Зеркала фей. В ночь Бельтайна  ^[3] вода озера в свете луны переливалась серебром. Моя семья традиционно отмечала этот праздник с другими ведьмами. А меня оставили дома, потому что я слишком ослабла. И хотя я не жаловалась Эзре, он пришел ко мне и отвел к озеру. Я так надеялась, что он меня поцелует. Но, конечно же, он этого не сделал. Сегодня я понимала, что он никогда не смотрел на меня так, как я на него. Если он когда-то и испытывал ко мне чувства, то, скорее, что-то вроде тех, которые возникают к младшей сестренке.

Эш молча сжал мою ладонь.

– Тут очень красиво и намного спокойнее, чем я думал.

– На пути сюда мы встретили кучу демонов, тебе этого не хватило? – лениво пошутила я. – Так или иначе, а я не жалуюсь.

– Мне просто кажется это странным. Не уверен, что дело только в том, что здесь собралось так много людей, владеющих магией. Даже в Ренне периодически возобновляются налеты.

– Не беспокойся. – Я похлопала его по руке. – Ты еще пожалеешь, что взялся нас сопровождать.

– Нет, не думаю.

Пемпон состоял всего из нескольких домов, разбросанных прямо в Броселианде на более крупных полянах. Центром его стал известный еще в Средневековье торговый поселок. Тогда лес покрывал всю внутреннюю область Бретани. С течением времени его понемногу срубали. Даже имя его люди давно забыли. Brocéliande – волшебный лес. Такое название ему дали кельты. А сегодня царство друидов, фей и богинь превратилось в место, откуда исходило зло.

И пусть я испытала это на собственной шкуре, мне до сих пор сложно в это поверить. Мое детство было просто замечательным, несмотря на то что я выросла без родителей. Дома всегда пахло свежеиспеченным хлебом, самостоятельно сваренным смородиновым вареньем и сушеными травами. Мы много играли вместе, а по вечерам у камина читали вслух свои книжки. Зимой катались на коньках на замерзших озерах в лесу, и я всегда мечтала увидеть сквозь лед стеклянный дворец, в котором Вивиана якобы воспитала Ланселота. Лучшего друга короля Артура, который позже предал его, полюбив жену короля.

Ничего я не желала так отчаянно, как чтобы вновь все стало по-прежнему, поскольку у моих детей когда-нибудь должно быть такое же счастливое детство, как и у меня. И я не позволю отнять это у меня. Однако для этого нам нужно сразиться с демонами и победить их. Они здесь лишние. Это наш мир. Вот только, похоже, между моим желанием и его воплощением стоял не кто иной, как Эзра Токвиль.

Эме остановила машину. Шины захрустели по гравию.

– Все-таки ресторан еще работает. – И каждый из нас расслышал облегчение в ее голосе.

Меня накрыло неуместное чувство спокойствия, пока я рассматривала решетчатые балки, окружавшие гранит песочного цвета. Они сильнее обветшали, но в остальном тоже почти ничего не поменялось. Металлическая табличка над дверью, на которой было написано название ресторана, негромко поскрипывала и висела криво. В окнах трепетали от ветра занавески в красную клетку, оттуда доносились обрывки шансона, который Роза, очевидно, продолжала слушать на своем любимом граммофоне. За маленьким уличным столиком сидели двое стариков. Они играли в триктрак – французский вариант нардов. Le Coq была самой популярной гостиницей в деревне, и в этом отношении тоже явно ничего не изменилось. Мы вышли из машины и, привлекая к себе любопытные взгляды, направились к входной двери.

Один из двоих мужчин – Генри, бывший егерь Броселианда, – поднялся, чтобы с нами поздороваться. Словно не веря, он мозолистой рукой дотронулся до моей щеки, и я заметила слезы в его все еще лучистых синих глазах, которые практически скрывали многочисленные морщины у него на лице.

– Хорошо выглядишь, девочка, – растроганно пробормотал он. – У Розалинды глаза на лоб вылезут. – В детстве он часто брал меня с собой в лес и учил, как аккуратно приближаться к животным, чтобы наблюдать за ними.

– Здорово снова оказаться дома.

Генри задумчиво кивнул:

– Тут уже не так, как раньше, – предупредил он меня. – Я больше не хожу в лес.

– Мне очень жаль. – Генри любил Броселианд, и наверняка ему было бесконечно тяжело держаться от него на расстоянии.

– Все так, как есть. – Вздохнув, пожилой колдун сел обратно, не забыв перед этим окинуть Эша внимательным взглядом.

Эме открыла скрипучую деревянную дверь, и нам навстречу тотчас хлынули знакомые ароматы. Пахло муль-фрит  ^[4], жареной рыбой, бретонскими гречневыми блинчиками и Розиным легендарным ягненком солончака. Далеко не все столики в зале оказались заняты, большинство гостей – ведьмы и колдуны, хотя была и парочка обычных людей. Как раз многие старики и отказывались уезжать и жить за границей беженцами.