Крещение Новгорода. Часть 2 - Сергей Пациашвили Страница 12

– Мы не можем сражаться на стороне язычников.

– Почему нет? – возразил Потамий Хромой, – ведь мы простые наёмники, мы сражаемся за плату.

– Мы не простые наёмники, мы богатыри на службе у церкви, – молвил в ответ Костя.

– Да как не назови, всё равно мы наёмники. Наша клятва запрещает нам сражаться против христиан, но вовсе не запрещает сражаться на стороне язычников.

– А если Ошан пойдёт войной против христиан?

– Ошан никогда не пойдёт против Владимира, – уверенно отвечал Василий, – его главные враги – это булгарские князья, а они – мусульмане. Защитить от них могут только христиане.

– И много они обещали нам заплатить? – спрашивал Потамий.

– Много, – отвечал Василий, – и сверх того доля от добычи в схватках с булгарами. Князь Ошан очень богат и очень щедр. К тому же, если мы согласимся, думаю, князь Владимир не будет против, ведь наша служба в Ростове укрепила бы позиции христианства в городе.

– Вася, у меня семья, у меня молодая жена, – терял самообладание Костя, – если мы застрянем здесь, я ещё не скоро их увижу.

Потамий хотел, было, что-то возразить, но тут ворота заскрипели, и Василий застыл, уставившись на гостей. Во двор вошли несколько человек в серебристых кольчугах, с мечами в руках. Вереди всех шли Чеслав и Вахрамей. Увидев их, Василий поднял с земли валявшуюся здесь палку, Костя и Потамий стали плечом к плечу с воеводой.

– Зашёл попрощаться с вами, – произнёс Чеслав, полный самодовольства и уверенности, – в особенности с тобой, Василий, сын Буслая.

– Тебя отпускают? – сквозь зубы прорычал воевода.

– Да, засиделся я тут что-то, пора домой. Видишь, как хорошо быть чародеем. Будь ты хоть сыном князя, ты всё равно был бы ниже меня.

– Это мы сейчас посмотрим, – и с этими словами Василий сделал шаг в сторону врага.

– Стой, где стоишь, – вытянул вперёд свой меч Чеслав, – вы безоружны, а мои люди вооружены. Без своей дубины ты никто.

Лицо Василия залилось краской от гнева, Костя и Потамий вовремя схватили его под руки и с трудом смогли удержать.

– Не надо, Вася, он того не стоит, – говорил ему Костя.

– Лучше убей меня сейчас, – прокричал Василий, – или потом я настигну тебя, и тебе ничто уже не поможет.

– Ты угрожаешь моему сыну? – заговорил теперь Вахрамей, – эх, как не умно. А, пожалуй, и впрямь было бы разумнее убить тебя сейчас, но не хочу портить отношения с князем Ошаном.

– Для начала я угрожаю тебе, Вахрамей, за то, что ты убил моего отца, Буслая, принёс его в жертву, как скот. Помнишь его? Существует только одно наказание за смерть дружинника – это смерть.

– Да, я прекрасно помню твоего отца, – отвечал Вахрамей, глядя прямо в глаза Василию. – Добрыня заплатил мне немалую деньгу за работу. Я выполнял волю князя, как и ты, когда охотился на моего сына. Один и тот же человек приказывал и мне, и тебе. Только вот моих родственников Добрыня не убивал, здесь у меня совесть чиста. А вот ты служишь истинному убийце своего отца, а мстить хочешь почему-то мне.

И Василий вдруг поник головой и заскрежетал зубами. Как назло, на шум из домов выбрались все пленные богатыри и теперь стали невольными свидетелями этой унизительной для своего воеводы беседы.

– Что ж, мне пора, – вымолвил Вахрамей и действительно направился к воротам. Чеслав, с лица которого всё это время не сходился презрительная улыбка, отправился вместе с отцом.

– Вахрамей, – прокричал ему в спину Василий, – ещё увидимся, будь уверен!

Вахрамей ничего ему не ответил и поспешил покинуть двор вместе со своими людьми. Друзья отпустили, наконец, Василия, и он уселся на лавку.

– На службу к Ошану мы не пойдём, – проговорил он, сжимая кулаки.

Меж тем Вахрамей и Чеслав уже забрались на своих коней и вместе с остальными чародеями направились к городским воротам.

– Мне показалось, отец, или ты боишься этого людина? – спрашивал Чеслав отца.

– А тебя он не пугает? Где бы ты был, если бы не князь Ошан?

Чеслав нахмурился, но всё же не сдавался.

– Он простой бешеный пёс, дикарь с дубиной в руках. А мы – чародеи. Это твои оборотни виноваты, они позволяли простым людям себя одолеть. Что я один мог поделать?

– Василий Буслаев – воевода новгородских богатырей. У него есть целое войско. К тому же их поддерживают волхвы и защищают от злых чар.

– Но у тебя есть Кощей, отец. Он же вроде бессмертен.

– Кощей бессмертен, но его можно пленить и держать в неволе. Я использую его только в особых случаях. Сейчас же, когда князь Владимир рядом, лучше вообще его спрятать как можно дальше. Это моё секретное оружие. К тому же, христиане не так просты. Я обнаружил, что они могут быть гораздо сильнее, чем мы предполагали.

Городские ворота распахнулись, и всадники стали покидать Ростов. Соловей со своим сыном ехал впереди всех.

– О чём ты говоришь, отец? – не понимал Чеслав.

– Их бог может наделять их силой, которую называют благодатью. Наша чародейская сила передаётся через кровь, от одного чародея к другому. Благодать передаётся напрямую от Христа, и на кого она падёт, предугадать невозможно. Я знаю лишь, что те богатыри, которые пользуются защитой светлых чар, при помощи благодати становятся практически неуязвимы для чёрных чар, и с ними мы должны сражаться, как простые смертные.

– Думаешь, на Василия сошла благодать?

– Я не знаю, я же сказал, это невозможно угадать. Пока я знаю, что его защищают чары волхвов. Но не беспокойся, сын мой, Василий хоть и враг нам, но он против своей воли может быть нам очень полезен.

– Это как же? – удивился Чеслав.

– Божья благодать даёт силу, но не ограничивает в её использовании. Её можно использовать как во благо, так и во зло. Поэтому далеко не всем она достаётся. Василий, есть ли у него благодать или нет, обладает силой не человеческой. Человек такой силы не сможет долго оставаться у кого-то в подчинении. Однажды он взбунтуется и поднимет меч против своих командиров. И это будет нам очень на руку.

Чеслав лишь лукаво улыбнулся в ответ. Он ещё был далеко не так хитёр, как его отец, который прекрасно знал своих врагов, и сталкивая их лбами друг с другом, всегда оставался в выигрыше и наживал ещё больше богатства. Когда Вахрамей был всего лишь простым жрецом в Чернигове, больших трудов стоило ему добиться того, чтобы стать верховным жрецом и лидером клана. Сейчас же он был один из самых богатейших чародеев на Руси. Вахрамея даже можно было бы назвать самым богатым чародеем, если бы не был другой, который мог бы поспорить с ним и в богатстве и кое в чём ещё. Его называли Сорочинским Мастером. Место, на котором он поселился и основал свой клан называли Сорочинской горой. Уже сама по себе эта гора была неприступной, взять её штурмом никому бы не удалось. Здесь днём и ночью работали оружейники, создавая мощное чародейское оружие. И в этом Сорочинский Мастер так же превзошёл Вахрамея. Ведь Соловей так же занимался изготовлением чародейского оружия. Клан Белого Волка как-то взял на себя покровительство над одним кланом оружейников и сильно ему помог, взамен на своём оружии этот клан стал ставить печать белого волка. И всё же, пока существовал Сорочинский Мастер, спрос на его оружие был выше, чем спрос на оружие Вахрамея. У всех великих вождей колдунов были мечи и щиты, сделанные на Сорочинской горе. Это давало Сорочинскому Мастеру и богатство и влияние, которому позавидовал бы любой. И вот теперь Вахрамей решил, что настало время использовать своё нарастающее могущество в борьбе с оружейником и тем самым сделать ещё один существенны шаг в подчинении колдунов своей власти. Соловей предложил клану Сорочинской горы своё покровительство. Те, естественно, ответили отказом. И вот теперь вождь решил начать войну против старого конкурента. Войну скрытую, чтобы не вызвать на себя гнев колдунов. Вести эту войну Вахрамей и поручил сыну Чеславу. При этом ему строго-настрого было запрещено самому принимать в ней участие или задействовать в ней оборотней. Давление оказывали чародеи и упыри, которые находились под покровительством клана Белого Волка. Они не пытались взять гору приступом, не брали её и в осаду. Тактика была так же очень скрытной. Чародеи и упыри изматывали врага мелкими нападениями на людские поселения, расположенные у подножия горы, где жили рабы чародеев, воровали оружие, нападали на торговые караваны и суда. Всё это требовало немало времени, и потому Чеслав надолго исчез с Ростовской земли и с политической сцены севера Руси.