Последний адмирал Заграты - Вадим Панов Страница 12

— Ничего не добивается тот, кто ничего не делает, Анри. Я знаю, как нужно, а теперь это знаете вы. Экспериментируйте!

— Да, адир, — покорно кивнул инженер.

— И больше уверенности в себе, Анри! Если с поставленной задачей кто-то и может справиться, то только вы.

— Да, адир.

Не заразиться уверенностью несгибаемого Нестора было невозможно, даже слов не требовалось, достаточно было просто взглянуть на его решительное лицо, в черные, пылающие неугасимым огнем глаза и услышать густой, рокочущий голос. И люди заражались. Блестящее и почти бескровное начало мятежа объяснялось скорее харизмой дер Фунье, нежели военной силой. Он просто приходил и забирал власть из ослабевших рук королевских наместников. Он говорил, что не допустит хаоса, он опубликовал «для всенародного обсуждения» свод первоочередных законов, которые примет став королем, — снижение налогов и прогрессивная земельная реформа очень понравились простолюдинам, — и тем окончательно очаровал и без того любящих его южан. Весь Зюйдбург… да что Зюйдбург — все семь провинций южной Заграты украсились красно-белыми штандартами дер Фунье, но сейчас, когда горячка первых дней мятежа немного спала, у людей появились сомнения. Нестор, конечно, блестящий офицер с огромным боевым опытом, но у короля есть бронепоезд и бригада бронетягов, импакто, артиллерия и множество солдат, жаждущих доказать свою преданность короне. А еще у короля есть жгучее желание покарать наглеца и всех, кто ему помогал…

Сомнения медленно, но неуклонно охватывали южан и вынуждали Нестора делать всё, чтобы продемонстрировать силу и способность победить Генриха. В том числе — заниматься глупой переделкой паротягов в уродливое подобие бронетягов. Потому что боевая техника, пусть даже по всем статьям уступающая противнику, во все времена производила на толпу благоприятное впечатление.

— Ребята из Инкийского механического наладили выпуск крупнокалиберных пулеметов, — громко заявил Нестор. — К завтрашнему вечеру они пришлют два первых образца, и я хочу, чтобы нам было куда их поставить. Я верю в вас, Анри.

— Будет, — пообещал инженер. — Я гарантирую, что к завтрашнему вечеру мы переоснастим одну машину…

И тоскливо посмотрел на заставленную паротягами заводскую площадку.

Огромные, оснащенные мощными кузельными двигателями тягачи на гусеничном и колесном ходу были машинами сугубо мирными, к ведению боя не приспособленными в принципе. Подавляющее их большинство до недавнего времени верой и правдой служило крупным землевладельцам, у которых они обрабатывали обширные поля и доставляли в Зюйдбург богатый урожай. Остальные были взяты у строителей и до сих пор щеголяли бульдозерными ножами, подъемными кранами да экскаваторными ковшами. Четырнадцать машин, половина парка семи провинций. На самом юге континента, в Инкийских горах, паротягов было больше, на них возили руду из отдаленных шахт, однако останавливать горную добычу Нестор не рискнул — с землевладельцами-адигенами договориться было проще, поскольку первый в этом году урожай уже собрали, а до следующей посевной еще две недели. Вот и получалось, что двенадцати настоящим бронетягам Генриха, вооруженным не только пулеметами, но и пушками, дер Фунье мог противопоставить лишь четырнадцать машин, которые только предстояло превратить в подобие боевой техники.

Однако присутствия духа мятежник не терял.

— Одна машина в день — это замечательно! — Нестор потрепал инженера по плечу. — Отличная новость, Анри!

— Благодарю, адир.

— И не волнуйтесь насчет оплаты: завтра утром на завод доставят оговоренную сумму. Золотом, Анри, золотом! Герметиконскими цехинами.

— Благодарю, адир…

На одной харизме далеко не уедешь, поэтому Нестор щедро дополнял ее полновесными монетами. Он мог бы реквизировать паротяги, но вместо этого взял их в аренду. Добровольцы и перешедшие на сторону мятежника солдаты немедленно получали внушительный аванс, и так же аккуратно оплачивалась работа всех остальных: инженеров, рабочих и землекопов, которые возводили на правом берегу Мериссы защитные сооружения. Золото не позволяло сомнениям окончательно овладеть умами южан и давало Нестору необходимое время. При этом никто и понятия не имел, где дер Фунье раздобыл столь огромные средства.

— Как видите, я держу слово.

— Я знаю… я…

— Я знаю, как нужно, Анри, запомните это: только я знаю, как нужно. — Нестор наклонился к невысокому инженеру и чуть понизил голос: — А нужно мне, чтобы вы старательно готовили паротяги к бою. Одна машина в день меня устраивает, все понятно?

— Да, адир.

— Вот и хорошо.

Дер Фунье выпрямился, оглядел ряды миролюбивых паротягов, и по его губам скользнула едва заметная презрительная усмешка.

С завода Нестор отправился на так называемый Восточный рубеж, линию обороны, которую старательно возводила тысяча землекопов. Поговорил с инженерами, выступил с краткой, но пламенной речью, насладился овацией и поехал в расположенный неподалеку лагерь добровольцев. Там посетил вечернюю тренировку и похвалил офицеров за службу. Другими словами, дер Фунье проделал свой обычный маршрут, который заканчивался в штабе, размещенном во дворце наместника. И именно в одном из тайных кабинетов этого белоснежного, украшенного великолепной колоннадой здания у Нестора произошла самая важная за день встреча. Встреча с человеком, о присутствии которого в Зюйдбурге не знали даже ближайшие помощники дер Фунье.

— Почему ты взялся за паротяги? — резко спросил Нучик. При появлении дер Фунье он захлопнул папку с бумагами, но с кресла не поднялся, буравя адигена взглядом холодных глаз. — Это бессмысленно.

— Я тоже рад вас видеть, барон, — вежливо отозвался Нестор. — Как продвигаются работы в пустыне?

— Хорошо продвигаются, — отрезал Нучик и повторил: — Почему ты взялся за паротяги? На эту дурацкую затею уйдет слишком много золота.

Нестор прошел в комнату, молча налил себе вина из хрустального графина — только себе, развалился на диване, что стоял напротив кресла Нучика, сделал глоток и улыбнулся.

— Мятеж — дорогое удовольствие, барон. Он по определению требует много золота.

Нестор умел считать деньги, но сейчас, получив доступ к огромным ресурсам Компании, он об этой привычке на время забыл. Сейчас дер Фунье деньгами распоряжался, не задумываясь о последствиях. А вот Нучик вел учет каждому цехину, и его раздражали бесконечные траты мятежника.

— Король движется к Зюйдбургу на бронепоезде…

— По-вашему, я должен бронировать какой-нибудь эшелон?

— Почему нет?

— А потом разогнать и столкнуть их лбами?

Нучик поджал губы, помолчал, а через несколько мгновений, чуть сбавив тон, продолжил:

— Зато у тебя была бы крепость на колесах.

Он искренне считал бронепоезда одним из величайших военных изобретений человечества. Вид ощетинившейся стволами гусеницы завораживал барона, и он не понимал, почему дер Фунье даже думать отказался о создании могучей крепости на колесах.