Воин - Олег Бубела Страница 12

Однако я понял, что дальше дело двигаться не будет. Мое тело уже стало довольно сильным – я мог поднимать такие тяжести, что и пяти ученикам были не под силу, о ловкости уже молчу, но когда же мастер будет учить меня искусству боя? К концу второго месяца, когда лужи во дворе утром уже начали покрываться тонкой корочкой льда, я прямо спросил его об этом. Мастер долго смотрел на меня, а потом попросил показать все, что умею. Как будто сам частенько не наблюдал за моими утренними тренировками! Под внимательными взглядами мастера и семи десятков учеников я прошел полосу препятствий, показав, наверное, самый лучший результат за всю историю школы.

– Ну как? – спросил я мастера.

– Ты еще не до конца прошел испытание, – ответил он и приказал ученикам раскачать бревна.

Я морально подготовился, встал на жердочку, пытаясь просчитать ритм качания, но понял, что его там не было! Бревна раскачивались хаотично, подталкиваемые учениками, иногда цеплялись друг за друга и замедлялись. Поняв, что действовать как-то нужно, я шагнул вперед, пропустив одно бревно. Дальше было немного проще – два бревна качались почти синхронно, а потом я не рассчитал, и еще одно полено сбило меня на землю, заставив онеметь правую руку. Вздохнув, я вернулся к началу, но опять не смог пройти дальше пятого бревна. Я просто не успевал рассчитывать свое движение, а бревна висели так плотно друг к другу, что между ними нельзя было остановиться и передохнуть.

Пять раз я поднимался с земли, держась за отбитые бока, пока один сучок в бревне не распорол мне плечо. Вот тогда я сильно разозлился, и, едва не рыча, снова стал проходить препятствие. Третье бревно опять попыталось сбить меня с жердочки, но я ударил его всем телом, останавливая, и сделал еще шаг. Два бревна я просто миновал, а потом ударил еще одно, поняв наконец, что нужно было делать. Еще несколько бревен пришлось мне сбивать своим телом, прежде чем я достиг финиша. Это упражнение далось мне нелегко, бока представляли собой сплошной синяк, а руки отказывались подниматься. Но, тяжело дыша, я победно взглянул на мастера. Тот смотрел на меня с удивлением, а затем задумчиво сказал:

– Еще никто из моих учеников не догадался таким способом проходить это препятствие… Оно должно развивать интуицию, умение предчувствовать, а не просчитывать, а ты… – Лин махнул рукой. – Сегодня отдыхай, завтра я буду сам заниматься с тобой.

Чувствуя, что победил, я опустился на колени, давая передышку измученному организму. Ученики смотрели на меня с восхищением, а Зар подошел поближе и протянул руку, помогая подняться. Когда я встал на ноги, он тихо произнес:

– Извини.

– За что? – недоуменно произнес я.

Ничего себе, я даже и не знал, что он найдет в себе смелость подойти и попросить прощения! Эх, не до конца я в нем разобрался, не сумел понять его характер, и это мой просчет. Я видел в нем только наглого выскочку-ученика, а он оказался весьма неплохим парнем.

– За то, что я оскорблял тебя, унижал… – начал Зар.

– Оставь! – прервал я его. – Ты просто тренировал одного младшего ученика, так что за это тебе от меня большое спасибо! – я отвесил ему легкий поклон, признавая, что он мне очень помог за это время.

Зар, к моему удивлению, поклонился в ответ.

– И ты прими мою благодарность, старший ученик Алекс, я тоже многому у тебя научился.

– А почему старший? – уточнил я.

– Потому что мастер обучает только старших учеников, остальные уже учатся всему у них, – пояснил он.

– Понятно, – протянул я.

Это было немного неправильно, обучать только лучших, а на остальных махнуть рукой. Кроме того, младшие ученики требуют намного большего внимания, потому что у них навыки боя только начинают формироваться, а старшие могут спокойно не заметить ошибок на этой стадии, и их потом придется долго исправлять. Но это уже методика мастера, и не мне лезть в нее своим любопытным носом. Оглянувшись, я увидел, что все ученики до сих пор смотрят на меня, потому улыбнулся и сказал:

– По-моему, уже время обеда.

Развернувшись, я первым направился в столовую, а за обедом, на котором, по своему обыкновению, умял три порции, вспомнил, что задолжал мастеру за свое обучение. А значит, пока он велел мне отдыхать, есть возможность смотаться в город и продать несколько клинков. Возьму пять кинжалов, этого вполне хватит на требуемую за месяц сумму.

Отставив в сторону пустые тарелки, я пошел к себе и отобрал нужное количество эльфийских клинков. Кинул их в сумку и вышел из школы в большой мир, по привычке лихо перемахнув через забор. За воротами на деревьях я увидел все тех же мальчишек, только одежды теперь на них было гораздо больше, чем в прошлый раз. Они проводили меня молчанием – видимо, были сильно удивлены моими сегодняшними художествами во дворе.

Через полчаса, добравшись до городской стены, я с удивлением узнал, что и с пешеходов тоже берут плату за вход. Расставшись с шестью медяками, я попросил стражников подсказать, где поблизости находится оружейная лавка – чтобы не вышло, как в прошлый раз. Стражники любезно меня просветили, и я потопал в указанном направлении. Искомая лавка обнаружилась быстро, а хозяином в ней оказался человек, прекрасно разбирающийся в оружии. За свои клинки я сумел выручить почти шесть сотен золотых.

Задержавшись в лавке, рассматривая разнообразный товар, я даже не заметил, как подкрался вечер, и обратный путь мне пришлось проделать бегом, чтобы успеть до закрытия ворот. Хотя при воспоминании о монолитных воротах в городской стене я начинал сильно сомневаться и думать: а закрывают ли их вообще? Но все же счел нужным перестраховаться.

Оказалось, что закрывают-таки их стражники, с большим трудом втроем двигая одну створку. Я успел выскочить из города, а после этого ворота захлопнулись, и до меня донеслось натужное скрежетание огромного засова. Переведя дух, я потопал в школу, на ходу беседуя с Алоной, так вовремя связавшейся со мной и позволившей скоротать прогулку. Дойдя до школы, я не обнаружил мальчишек на деревьях (видимо, их родители уже собрали поспевший урожай) и перелез через забор.

В комнате я смог расслабиться и приготовить деньги для расчета с мастером. Наверняка если продать все мои клинки, кроме тех, что я носил, должно выйти примерно еще на три месяца обучения. Нужно справиться за меньший срок, иначе останусь совсем без гроша в кармане.

Улегшись на тюфяк, я с огорчением подумал, что нужно было не рассматривать блестящие железки, а прикупить себе какую-нибудь одежду. Моя-то уже совсем пришла в негодность – двое штанов истрепались, рубашка вся в прорехах, а сапоги уже давно пытаются вежливо намекнуть, что их пора заменить. Нужно будет завтра к мастеру подойти с этим вопросом, пусть выдаст кимоно или хотя бы халатик какой, а то скоро совсем нагишом тренироваться придется. С такой мыслью я просто отключился, будто кто-то невидимый нажал на кнопку.

Проснулся я до рассвета и обнаружил, что на дворе пошел снег. Вот и наступил сезон холодов. Утренний мороз заставил меня поежиться и с удвоенными усилиями начать разминаться. Сделав разминку, я припомнил все, чему меня обучали в лесу, и выполнил своеобразный «бой с тенью», чтобы дать окрепшему телу привыкнуть к знакомым движениям. Многое приходилось изменять, многое вообще чувствовалось инородным. Именно тогда я понял, почему спортсмены не тренируют каждую мышцу отдельно, а только всю группу разом – чтобы не получилось потом так, как у меня. Я вроде бы и стал сильнее, но привычные движения приходилось разучивать заново. Кропотливо и методично я стал восстанавливать все свои двигательные навыки, приспосабливая их под новые ощущения, новые реакции.