Юность воина - Марик Лернер Страница 12

За последние триста лет люди снизу четыре раза пробовали семьи на прочность. Обломались. Надумали тоже крепости строить. Империя, понимаешь. Будто они не в курсе насчет дурости императоров. Дороги в горах контролируют крато от начала и до скончания мира. Это их обязанность и право. А кто платить не хочет — мешает паломникам или торговать запрещает, — того род уничтожит.

Дороги и караванные тропы были сердцем гор с незапамятных времен. Огромные хребты, перегораживающие пути, попутно оказались важнейшим перекрестком. Отсюда шли выходцы из Ямы, несущие новые идеи и религии. Болезни и мастерство.

Здесь встречались две цивилизации — Запад и Восток. Горы были буфером, не дающим им схватиться и тратить бессмысленно силы. Они же оказывались коридором, по которому шли товары, идеи и искатели знаний, а также обычные сорвиголовы.

Всех завоевателей и желающих наводить свои порядки крато умыли кровью неоднократно. Кости их так и лежат на дорогах в назидание.

Давно это случилось в последний раз. До ее рождения. Все поселения людские до моря уничтожили. Нет, она не видела. Просто все так говорят, и причины не верить отсутствуют. Один ошибается. Два, десять, даже семья способна иногда заблуждаться. Все крато не могут быть неправыми.

Традиции и обычаи не появляются на пустом месте. Даже если они обидны и несправедливы, предки заповедали. Вот и Док так говорит, добавляя, что многие еще и писаны кровью, а не от дури появились.

Правда, он еще не считает правильным тысячелетие заповеди. Мол, со временем жизнь меняется. Нельзя застывать в жестких рамках. Не дай Создатель Сущего, опять горы сдвинутся или климат изменится!

Ну это лучше с остальными не обсуждать. Человек из долин, одно слово. Чуждые идеи. Абала достаточно соображает, чтобы решить, что выносить на общее обсуждение. Пока ничего ужасного не происходит, лучше не нарушать обычаев. Целее будешь.

А в таких магах, как она, род нуждается, подумала с гордостью. Док достаточно рассказывал для понимания, почему снизу всегда будут приходить и отчего нас боятся. Потому что их много, а нас мало. И здесь спасение в магах. Один воин-крато опасен. Армия охранителей дорог, куда каждая семья отправляет нескольких своих членов (один на двадцатку), не просто опасна — непобедима.

Маг объединяет крато в отряд. Связь эта позволяет очень многое. Не читать мысли друг друга. Стать просто одним целым. Каждый как палец на руке, которому ничего объяснять не требуется. Все получают чужие навыки, включенные в круг.

Если один умеет фехтовать, то это получат все. Если маговать — опять любой. Знания и умения не складываются — умножаются. Чем больше крато, тем сильнее они во всех отношениях. Мгновенная реакция, бойцы высшего уровня и маги одновременно. Кто устоит? То-то и оно, нет таких в мире. Сотня разгонит тысячу практически без потерь. Тысяча пройдет через континент. Нет у крато соперников!

Если не знать маленькой детали. После выхода из круга чужие навыки исчезают. Остается твое и память о происшедшем. И между прочим, проделать соединение достаточно нелегко. Надо приспособиться к чужому мозгу и не сбить нормальных настроек и рефлексов. А то недолго получить вместо грозного воина или мага беспомощно ворочающегося на земле калеку. А она уже может! Она станет Великим Магом! Об Абале из семьи Трикатен из рода Омоде в долине Эрмес будут рассказывать у всех очагов крато вечерами!

Абала привстала в стременах, глядя вперед. Положительно то пятно — не сланец. Слишком правильная форма. И ноги. Точно!

— Гей! — закричала обрадованно, посылая Смирную вперед.

Для разнообразия кобыла послушалась. Она всегда улавливала настроение хозяйки. До сих пор та понемногу впадала в уныние. Уже темнеет, а результата разведки без спроса нет. Возвращение ожидалось крайне неприятным. Одними нравоучениями в данной ситуации не отделаешься.

Это себя можно уверять в величии. Старшие быстро по заднице надают и найдут неприятное наказание за нахальство и непослушание. Та же Шуша не просто огреет чем попало, но пошлет в кладовую перебирать зерно или еще какой нудностью заниматься. И не откажешься. А уж прогулкам без разрешения надолго конец.

Уже вблизи Абала твердо уверилась — нашла — и соскочила на ходу, не останавливаясь. Ничего особенного. Гордиться нечем. Со Смирной разве младенец не сумеет. Вот на бешеном аллюре — это другое дело.

— Человек! — удивилась, рассмотрев вблизи. Откуда он тут взялся и что пытался передать?

Тронула пальцем щеку — холодная. Тем не менее не мертвый, уверилась, определив дыхание. Интереснейшая загадка. Развязала для начала длинный сверток, лежащий рядом, и обнаружила старинное оружие. Не сталь привычная, бронза вроде. Никто такого не делает, а форма как у нормального клинка. Примерилась и увидела вполне ожидаемое. Не для ее роста и вообще излишне длинен.

Величина клинка определяется просто: сидя верхом и подняв правую руку с оружием над головой, ты закрываешь слева все тело до седла. А попутно — чтобы можно было достать лежащего на земле человека. Длиннее неудобно. Мешает скорости выполнения приемов. На глаз — и этому не пойдет. В два с лишним локтя оружие рассчитано на великана. Еще и материал неподходящий.

«Зачем тащил?» — удивилась мимоходом, развязывая шнурки на мешке. Полезла внутрь — опять невразумительные тряпки. Что прячет?

Через плечо заглянула любопытная морда кобылы. Смирная пыталась выяснить, нет ли чего в мешке вкусненького. Человек ее не заинтересовал. Видела и раньше.

Абала отпихнула ее и нетерпеливо освободила предмет от оберток. Уставилась, замерев в восхищении, на сделанную из золота маску. А это не людская работа и очень старая, сделала вывод, осмотрев ее со всех сторон. Глянула на первый попавшийся мешочек и обнаружила очень знакомые амулеты. Не по исполнению. Мотивы.

«Неужели крато сделали? Тогда это незнакомая мне семья. У соседей нет такого мастера. Клеймо отсутствует. Да и не касались ничьи руки этих вещей. Люди не в счет. Откуда же он пришел? Куда шел? Кому сигнал подавал? А, какое мне дело. Не бросать же на снегу».

Она цокнула языком, отдавая приказ. Смирная посмотрела с откровенным недовольством. Что такое помогать раненому, она прекрасно знала, но одно дело — нести невесомую девочку, и совсем иное — здорового и тяжелого человека. Абала повторно цокнула, отдавая приказ. Кобыла душераздирающе вздохнула, скосилась на реакцию и, не дождавшись жалости, с демонстративным кряхтением опустилась на брюхо.

Теперь начиналось самое неприятное. Человек был раза в два ее тяжелее, и затаскивать его даже на лежащую рядом лошадь не так просто. На всякий случай пнула носком сапога под ребро — вдруг очнется и сам сможет. Даже не дернулся.

Надо спасать. Еще немного — и совсем скончается. Слегка подбавила ему жизненной энергии, но не слишком. Лечить надо в другой обстановке. И нет уверенности, что ее методы подойдут. Надо расспросить подробно Шушу и Дока. Раньше как-то не требовалось.

Напрягаясь, она потащила юношу наверх и перевалила через седло. Отдуваясь, постояла. Опять цокнула.