Дети Лезвия - Жанна Пояркова Страница 12

— Демон! — вдруг завопил кто-то, и я увидела длинноволосую девушку в ярко-синем платье простого кроя, показывающую на меня пальцем.

Проклятье! На улице было мало людей, всего тройка юнцов, похожих на студентов магического училища, да маленькая девчонка, плетущая из грязной травы венок, но они уже оглянулись и разинули рты. Монашки, служащие Бригитт, иногда нас чувствовали, но эта была слишком молода, чтобы сообразить, что же ей теперь делать. Убивать ее мне не хотелось — слишком легко, поэтому я пересекла улицу, приближаясь к девушке. Юнцы вытаращили глаза, а монашка замолчала. Встревоженный сокол на плече взвился, спрашивая разрешения начать охоту, но я только дернула плечом.

— Знаешь… Если бы я в твои годы мучилась без мужчины, мне бы тоже везде мерещились демоны, — насмешливо сказала я, заставляя ее опустить взгляд.

Юнцы засмеялись и сразу же забыли о криках монашки и о демонах. Девушка была неглупа и вряд ли отбросила подозрения так быстро, но сейчас ей не оставалось ничего другого, как поспешно уйти. Служительницы Бригитт дают обет безбрачия, что мне кажется смехотворным, и не для всех это просто, так что насмешка попала в цель. Синее платье мелькнуло и исчезло в переулке, но я видела, каким взглядом она смотрела на черного сокола. Он выдавал меня не хуже братьев, хотя среди аристократии было полно чудаков, которые могли вывести такую птицу.

Я завернула за угол и, обогнув рынок, среди пестрых и шумных посетителей которого я слишком выделялась, вышла в квартал торговцев, где располагались лавки и жили наемники и бродяги, стекающиеся в Беар в поисках приключений. То тут, то там встречались молитвенные процессии, а уж храмы виднелись на каждом шагу — большие, маленькие, высокие, похожие на пещеры или просто алтари, увенчанные цветами, маленькие избушки и идолы, намазанные душистым маслом… Они были везде. Мимо прошлепал мальчишка-курьер, начинающий свою работу на заре. Он отвесил мне легкий поклон, таращась на диковинное оружие и красные глаза Пепла, а потом припустил снова, чтобы не опоздать. Здесь меня принимали за одного из путешественников, привозящих свою сталь на защиту Беара. Среди них встречались очень странные люди с непривычными для жителей Белого города обычаями, так что горожане не удивлялись. Вообще удивительно, что они нетерпимы к кланам при такой терпимости к разным культам и бродягам.

Трущобы Беара начинаются с дешевых постоялых дворов на окраине квартала наемников, замызганных трактиров и лачуг, в которых живет армия благочестивых нищих. Белый Город расположен посреди пустоши, воду здесь достают из источников и глубоких колодцев, поэтому она в цене, но многочисленные храмы постоянно поддерживают всех неимущих, соревнуясь в милосердии, и многим не приходится работать или искать какое-то другое дело, достаточно просто помолиться и попросить. Мне всегда было непонятно, как можно жить, не имея призвания, но у людей это получалось. Некоторые целыми днями просиживали перед храмом, восславляя какого-нибудь неведомого бога и отходя только, чтобы справить нужду. Горожане кажутся мне слишком шумными, их движения — пустая трата сил, их интуиция постоянно подводит, а магия — результат громоздких обрядов и сотрясания воздуха. Они чрезмерны во всем — чрезмерно глупы, чрезмерно эмоциональны, чрезмерно суетны; их слишком много, а запах позволяет отыскать любого при особой нужде. Мне нравился город, но от людей я уставала. Хотелось вернуться в Алый Призрак, избавив свои уши от лязганья и шума, от криков продавцов и дешевой музыки.

Эти мысли пришли мне в голову по пути к торговцу лэром — юркому хитрецу Юрту, который тщательно маскировал благосостояние, живя на краю квартала наемников. Меня его пухлая физиономия не обманывала.

— Приветствую, леди, — увидев меня, он сразу же полез в шкаф за спиной. — Сколько на этот раз?

— Семь шариков, — я успокоила сокола, который начал переминаться на плече и готовиться к бою: его нервировало близкое присутствие человека.

Торговец удивился, но ничего не спросил, быстро сгребая и пряча горку монет.

— Благодарю, леди, — Юрт покосился на бьющего крыльями сокола и сделал пальцами знак, охраняющий от зла. — У вас спутник демонов!

Грязь и убожество меня утомляли. Мне нравилась чистота линий, холодок камня, а здесь все было не так: стол хранил отпечатки множества чужих рук, стены были плохо выструганы, везде ощущалась чуждая мне культура. Я не смогла бы жить среди них долго. Дискомфорт вызывал раздражение и, чтобы не убить продавца, избавив его от такой унылой жизни, я решила поторопиться:

— Не говори мне, что не знаешь, с кем имеешь дело, — его лицемерие меня рассмешило. — У меня есть один вопрос. Где находится «Пьяная Волчица»?

— Верно, я знаю, кто вы, леди, — Юрт перестал изображать пугливого пройдоху, закрывая шкаф на ключ. — Лэр покупает не так много людей, он ведь действует не на всех да, к тому же, стоит недешево, так что я своих покупателей отлично помню. Некоторые из Совета, некоторые — из Гильдии купцов… Но вы другая. Каждый раз приносите с собой запах гибели… Но мне все равно. Я не собираюсь отказываться от золота только потому, что вы демон.

— Ты умен, — безразлично бросила я. — Так где находится трактир, о котором я спросила?

— Угол улицы Сломанной Стрелы и Второй Поэтической, прямо рядом с храмом Святого Окимуса, — торговец посмотрел, как я кладу пряные комки лэра в мешочек у пояса, заодно рассматривая ножны серпов. — Если вы хотите перекусить, я бы вам туда идти не советовал.

Значит, визит в трущобы отменяется. Впрочем, неудивительно, что Джей назвал кабак дрянным, — как еще можно окрестить заведение, в котором наверняка толкутся новоиспеченные маги да стихоплеты. Настроение начало стремительно портиться.

— Благодарю, — я кивнула Юрту и вышла прочь, не найдя и на улице долгожданного облегчения. Всюду пахло людьми.

Солнце поднималось над Беаром, и украшения храмов начинали сиять всеми цветами радуги. Я не любила свет и не понимала, почему люди, словно Чарующие, так стремятся смешивать краски, не умея полностью насладиться даже одной. Игра полутеней, приглушенные цвета ночи намного мне ближе. Ступая по гладкой плитке мостовой, я ожидала нападения, но никто не желал сразиться, оставляя меня неудовлетворенной. Среди этой пестроты мне не хватало гармонии битвы; чем больше людей появлялось с восходом солнца на улицах, тем мрачнее я становилась. Пепел взлетел и теперь парил надо мной.

Угол Второй Поэтической и улицы Сломанной Стрелы я нашла без происшествий. Трактир был старым, приземистым, вывеску давно не чистили, поэтому волчица, изображенная на ней рядом с кружкой, больше походила на грязную собаку. Странно, что посреди начищенного, украшенного флагами квартала остался такой неказистый домишко. «Пьяную волчицу» можно было бы и не заметить, так осторожно она притулилась между зданиями, пристроив свои кособокие стены. Сокол спикировал сверху и снова сел на плечо, а я спустилась по маленькой лесенке в полуподвал, к входу в трактир. Каблуки сапог чеканили спокойный ритм, а дверь открылась на удивление легко.

Когда она захлопнулась за мной, хозяйка за стойкой прекратила лить пиво и с подозрением посмотрела сначала на красноглазого сокола, затем на мое бледное лицо. К ней нужно было идти через весь зал, заполненный квадратными табуретками и столами из темного дерева; здесь пахло пролитыми напитками и жареным мясом. Служанка с недовольно поджатыми губами протирала стол, а два посетителя в разных углах пытались скоротать время за кружками дурно воняющей дряни. Все трое оставили свои дела и следили за мной. Подслеповатый старичок прищурился, увидел Пепла, потер глаза, хотел ринуться к выходу, но я закрывала его, поэтому он просто крепче сжал вилку. Служанка ойкнула, а второй посетитель, смерив меня взглядом, продолжил пить. Его глаза остановились на мне и теперь переходили от одного элемента к другому, неторопливо, внимательно, немного насмешливо, но… с восхищением.