Владычица Подземелий - Дэвид Аллен Дрейк Страница 12

Двое стражников хотели проследовать за Гарриком, но он жестом остановил их, приказав оставаться на своих местах. Командир отряда, которому была поручена охрана принца, пристально посмотрел на Заступника, чей возраст не внушал уважения, слегка нахмурился, но не посмел нарушить приказа своего повелителя.

Внимание Шарины привлек шум, раздавшийся с противоположной стороны сада. К беседке в сопровождении Кровавых Орлов подходили Теноктрис и Кэшел, вернувшиеся во дворец из похода в город.

Кэшел в знак приветствия помахал девушке посохом. На левом плече юноша нес кусок камня. По разорванной тунике несложно было догадаться, какими усилиями он его добыл.

Шарина улыбнулась, выйдя из беседки навстречу своим друзьям. Рядом с Кэшелом она чувствовала себя в полной безопасности. Впервые после исчезновения Хордреда ей стало покойно.

Ласточки со свистом гонялись за стрекозами над медленно плывущей гладью воды, но даже они не могли переловить всех насекомых. Когда Гаррик остановился в тени росшего у самой воды тополя, у его левого уха зажужжал комар. Принц отмахнулся, не желая убивать живую тварь.

Гаррик вспомнил, как король Карус, посмеиваясь, сказал ему однажды:

— Честности больше у черни, чем у придворных, сынок. Клопы так же быстро высасывают кровь из пастухов, как и из принцев.

Гаррик улыбнулся. Закрыв глаза, он легко смог бы представить, как пасет овец возле болот, коих у реки Паттерн-Крик было не счесть. Раньше он даже и представить не мог, что когда-нибудь будет вспоминать комариные укусы с ностальгией.

Заступник подошел к нему с другой стороны моста полной достоинства походкой. Гаррик нахмурился. Он вновь удивился высоким связям Эйхеуса, который сумел добиться у него аудиенции. Будет стремиться защитить жителей Лаута или попытается прикрыть этим какие-то другие цели?

Рейзе дал своим детям самое лучшее из всех существовавших на Островах образование. Однако, в отличие от Лиэйн, учившейся в Эрдине на острове Сандраккан, Гаррик и Шарина имели слабое представление о том, что происходит в королевстве.

Гаррик опять улыбнулся. Его всегда учили, что быть принцем — значит быть во всем первым. Справедливое требование, пусть и не очень скромное.

И опять в голове принца раздался смех Каруса.

— Принцы не должны быть смиренными, — сказал он, засунув большие пальцы за пояс и барабаня по своему животу. Мысленное присутствие Каруса напомнило, что никто другой не видит прежнего монарха. Ведь тот канул в прошлое тысячу лет назад.

Несмотря на то что Эйхеус был с Гарриком примерно одного роста, изгиб арочного моста все еще закрывал его лицо. Гаррик оглянулся через плечо. Кровавые Орлы все же следовали за ними, соблюдая дистанцию. В беседке Лиэйн и Шарина разговаривали с Теноктрис и Кэшелом. Взоры всех были обращены на камень, странный булыжник, лежавший на столе. Что обнаружила Теноктрис на этот раз?

Эйхеус подходил ближе, шаг за шагом. Он обладал внушительной фигурой, скорее худощавой, нежели мускулистой, и был окружен ореолом величия. У Гаррика создалось впечатление, что прожитая им жизнь подобна жизни векового дуба.

— Лорд Эйхеус? — произнес Гаррик с вопрошающей интонацией, когда они оказались рядом друг с другом.

Остановившись, Эйхеус слегка поклонился.

— Спасибо, что согласились со мной встретиться, принц Гаррик, — сказал он неожиданно тонким, хриплым голосом.

Внезапно Эйхеус перегнулся через перила моста.

— Смотрите, что это там, в воде? — спросил он.

Гаррик посмотрел в пруд. Несколько листьев медленно кружились на водной глади, на одном из камней блестела лягушачья икра. Прямо под центральной аркой, там, где он и стоял…

В ту секунду Гаррику показалось, что он видит в воде свое собственное отражение и отражение моста, на котором они находятся. Мост в воде был покрыт густой буйной растительностью, ничего подобного на Орнифоле не росло. А из глубины на него смотрел не кто иной, как…

— Спасайся! — закричал ему король Карус.

Но было слишком поздно. Вспышка яркого красного огня, какого не бывает в природе, поразила принца, отразившаяся фигура подскочила вверх, а Гаррик упал вниз.

На поверхности воды они стали одним целым. Раздался грохот, небо будто раскололось надвое.

И образ короля Каруса, жившего в сознании принца, покинул Гаррика.

— Поставь ее сюда, — предложила Лиэйн, указав Кэшелу рукой на стол в беседке.

Прежде чем поставить статую на стол, Кэшел с некоторым сомнением посмотрел на его поверхность. Но Лиэйн не ошиблась — стол оказался очень крепким. Будучи хоть и небольших размеров, он был изготовлен из полированного гранита и мог выдержать даже столь солидную вещь, каковой являлась статуя. Кэшел бережно опустил свою ношу и убедился, что она не качается.

Шарина обняла Кэшела.

— Кэшел, — сказала она, — если бы ты знал, как я рада, что ты здесь. За тобой я как за каменной стеной.

Кэшел покраснел. Она обняла его и произнесла это перед всеми! На мгновение у него перехватило дыхание, не столько от смущения, сколько от гордости.

— Я весь черный от камня, — проговорил он хриплым голосом и поднял вверх руки. Они были перепачканы кусочками осыпающегося от старости мрамора.

— Кэшел… — произнесла Теноктрис, протерев камень подолом своего платья. Кэшел нахмурился. Будучи братом Илны, юноша знал толк в одежде, и ему не понравилось, что волшебница так непочтительно обращается с дорогим материалом. — Посмотри-ка сюда! И как это я раньше не заметила?

Правая рука статуи, очевидно, поднятая когда-то вверх, была отколота у самого плеча, левая лежала на изгибе бедра. На безымянном пальце мраморной статуи сверкало самое настоящее золотое кольцо с рубином. Наверное, Кэшел, пока нес статую, стер с нее слой грязи, скрывавший драгоценность от посторонних взглядов.

— Прекрасная вещица, не правда ли? — спросил Кэшел. Он ждал от Теноктрис дальнейших указаний, однако та отвернулась от статуи и рассеянно уставилась на фонтан.

— Теноктрис? — окликнул волшебницу Кэшел.

Не обращая на него внимания, женщина вытащила из правого рукава бамбуковую палочку. Встав на колени, она начала что-то писать на усыпанном легким слоем песка каменном полу беседки.

Многие волшебники используют магические орудия, сделанные из экзотических материалов. Но предмет, используемый постоянно, накапливает в себе магию каждый раз, когда, применяя волшебство, маг обращается к силам космоса. Теноктрис обычно использовала простую палочку или даже щепку, которые выбрасывала после каждого применения. Она говорила, что, производя заклинания с помощью одного и того же способного накапливать в себе магическую силу предмета, никогда не знаешь наверняка, каким будет результат.

Теноктрис часто говорила, что ее волшебство не слишком сильно. Возможно, так оно и было, судить об этом Кэшел не мог. Но она всегда действовала предельно осторожно, и в прошлом эта осторожность не раз спасала и ее, и Острова — уж это-то Кэшел знал точно.