Пленница наследника короны - Валентина Гордова Страница 12

– Прости, я не видела тебя, – извинилась и я, присела и начала ей помогать.

На листах были карандашные рисунки. Я старалась не рассматривать, уважая ребёнка и её право на личные вещи и маленькие тайны, но взгляд то и дело выхватывал разные детали.

Деревья с красными корнями. Шестиконечная звезда. Кровавые слёзы.

Поразительно уверенные линии, чёткая передача форм, деталей, даже свето-тени. Дети в восемь разве знают о таком? Конечно, люди разные бывают, и способности к разным видам искусства у некоторых открываются совсем рано, но всё равно как-то это подозрительно.

Собрала разбросанные листы, осторожно постучала ребром о колено, делая стопочку ровной и удобной для переноса, и с улыбкой передала хозяйке.

Улыбка моя мгновенно увяла, сменившись недоумением.

Такого затравленного, запуганного и вместе с тем ненавидящего взгляда я не видела ещё никогда.

Чем я заслужила подобное? Нельзя было трогать её рисунки? Девочка обиделась за то, что я врезалась в неё, не заметив? Но мы же вроде обменялись извинениями. Или здесь этого недостаточно?

– Благодарю вас, асаин Шерман, – выдавила она тихо и зло.

Рывком выдернула листы из моей руки, бережно прижала к груди. Медленно поднялась, отступила на несколько шагов, не сводя с меня настороженного взгляда, а затем резко развернулась и быстро побежала прочь.

Белая лента, сорвавшись с кончика её чёрной косы, в коротком изящном танце упала на каменный пол, на котором так и осталась сидеть ничего не понимающая я.

Как же всё-таки сложно!

* * *

С горем пополам меня отвели в библиотеку.

Едва мы трое шагнули в кромешную темноту, с потолка устремились вниз беззвучные капли сияющего дождя. Этот свет скоро наполнил всё пространство, проник в каждый уголок, изгоняя мрак.

Ну, что могу сказать… не этого я ожидала.

Приготовилась увидеть огромный зал, высокий потолок, множество стеллажей и шкафов, заполненных книгами.

А на деле получила чулан. Совсем крохотный, пыльный. Заброшенный. Всего четыре деревянных шкафа напротив друг друга – можно пройти по центру комнаты, одновременно касаясь противоположных полок.

– Это библиотека? – не сдержала я недоверчивого, неприятно шокированного вопроса.

– Истинно так, асаин Шерман, – моя охрана решительно не понимала, что мне здесь понадобилось.

Сильнее разочарования оказалась лишь решимость.

С невозмутимым видом я прошлась по комнате, вытянула наугад первую попавшуюся книгу, раскрыла где-то в середине, опустила взгляд.

«На сотнях кораблей перебрались калийцы через Серебряное море и высадились на берегах Гаи».

Приятный бонус – я в состоянии читать на местном языке.

– Кто присматривает за библиотекой? – задала новый вопрос, возвращая закрытую книгу на место и оборачиваясь к своей застывшей у открытой двери охране.

Братья, традиционно, переглянулись. Бранд безразлично дёрнул плечами, скучающе пробегая взглядом по книгам, к которым не испытывал никакого интереса.

– Да кому она нужна? – хмыкнул Викар.

Ну, раз никому не нужна…

Последующие двадцать минут я развлекалась тем, что: доставала книгу, читала название, решала, является ли она первостепенно важной. Если нет – произведение возвращалось на полку до лучших времён. Да – перемещалось в руки близнецов. Им роль носильщиков не нравилась категорически, заставляя обоих сопеть, хмуриться и прожигать меня гневными взглядами, но кто их спрашивал, верно?

В конце, закончив с выбором «лёгкого чтива», а отбор прошло девять книг, я скорбно вздохнула и с печальным лицом попыталась книги забрать, намереваясь понести их до комнаты самостоятельно. Мне, ожидаемо, ничего не отдали. И сопеть перестали. Смысл злиться – теперь они сами согласились книги нести.

* * *

За день история несчастной принцессы Аллисан разлетелась по всей столице, если не по всему королевству. На каждом углу шептались, беспокоились о бедняжке, подвергшейся и отравлению, и похищению, и попытке принудительного бракосочетания, а в конце – о, ужас! – чистке памяти.

Шепотки, волнения долетали даже до сидевшей в своей комнате с различными учителями меня.

– Что, совсем ничего не помнит?

– За что же ей такое несчастье?

– Бедный принц, такой удар!

– Боги покарают негодяев!

Ага. Обязательно. Только не боги – Альмод и сам прекрасно со всем справится.

При всей неприязни, что я невольно испытывала к её величеству и рияну Йоргену, я не могла не признать: действуют они оперативно, соображают быстро, красиво выпутываются из проблем.

Потеря памяти. Как удобно!

Только, боюсь, чистка воспоминаний не может изменить характер, привычки, предпочтения. Может отвести глаза от некоторых «странностей», но рано или поздно принц заподозрит неладное.

Мне нужно знать, что из себя представляла Аллисан Шерман. А кто лучше всего может об этом знать? Конечно же, её, то есть моя, личная служанка!

Тори, а она носила именно это имя, как назло, куда-то запропастилась. Обед мне в гостиную принесли низкие, недовольно бормочущие женщины, которые до этого убирали осколки графина в спальне.

Вечером, когда последний из ряда учителей ушёл, обещав вернуться завтра, она тоже не появилась.

Хм. Это обычное поведение для местной прислуги или мне начинать волноваться?

Сидя у окна в спальне, я нетерпеливо ожидала возвращения прислуги, намереваясь завалить её сотней вопросов и старательно разузнать обо всём, о чём только успею. Что я люблю, чем увлекаюсь, как развлекаюсь в свободное время. С кем общаюсь, кого сторонюсь, презираю.

Первое солнце исчезло за горизонтом. За ним второе, окрасив небо в нежные розово-персиковые тона. Город озарился тысячей огней, а вместе с ним и сад под окнами. Присмотревшись, я с удивлением обнаружила, что эти огни явно магического происхождения изображали светлячков – медленно плавали по воздуху, двигались, кружились.

Как сказочно-волшебно, удивительно, интересно!

Я искренне любовалась этой сказкой, пока шорохи из гостиной не привлекли моё внимание.

Должно быть, Тори, наконец, объявилась.

И пусть я знала эту женщину всего ничего, всё равно испытала облегчение от мысли, что с ней всё в порядке.

Поднялась, с улыбкой поспешила к двери, быстро ту открыла и сделала два машинальных шага.

И замерла, словно наткнулась на невидимую преграду.

Это была не Тори.

Там, в центре моей гостиной, сгущался мрак.

Непроглядно-чёрное пятно, по очертаниям смутно напоминающее человека, и единственный опознавательный знак – горящие глубоким алым светом глаза.