Виктория: Надежда на любовь - Тасия Родич Страница 12

Картинки мелькают, сменяют друг друга по несколько раз за секунду, сливаясь. Они отвлекают, мешают. Я не могу закрыться, не получается.

Вестибулярный аппарат не выдерживает, меня начинает подташнивать. Инстинктивно делаю шаг назад, за мгновение оказываясь в двадцати метрах от места, где стояла, от парня, чья память открылась мне.

— На полминуты дольше. Прогресс есть. — Максимилиан с секундомером в руках стоит возле первокурсника, что сегодня подвергся пыткам по просьбе кронпринца.

— Этого недостаточно. — Выкрикиваю раздосадованно.

Окружаю себя непроницаемым ментальным щитом и возвращаюсь.

— Перерыв. Вам обоим нужна небольшая передышка. — Подопытный сразу плюхается прямо на землю полигона. Я же согласно киваю и упираюсь лбом в плечо кронпринца, закрывая глаза. Он приобнимает меня одной рукой. — Ты сделаешь это, Ледышка. Просто нужно чуть больше времени.

— Чужое сознание сводит с ума. Меня словно затягивает, поглощает каждый раз.

— Ты прекрасно усвоила высший ментальный щит. Осталось лишь научиться приоткрывать его, снимать и устанавливать, находясь среди людей. Отсекать себя от других.

— Всего-то, — хмыкнула я устало.

— Ты сможешь.

— Прошло больше недели.

— Это маленький промежуток времени, Вики. Многим магам требуются годы для освоения новых сил.

— Не в нашей ситуации. — Я отстранилась, поднимая голову, чтобы видеть лицо парня. — Что происходит, Макс? — с момента возвращения я словно попала в информационный вакуум.

Моё расположение к тем, что сотни лет считались врагами, настораживало лоренсийцев, заставляло усомниться. Ко мне молча приставили наблюдателей. Как бы они не были профессиональны, скрыть что-то от менталиста сложно: я почувствовала чужое присутствие сразу же, как покинула императорский дворец, вернувшись в академию. Это неприятно, но ожидаемо. Я смиренно приняла это распоряжения, давая время тщательно всё обдумать и взвесить.

— Ты отвечаешь так каждый раз. Мне нужны подробности. Что планирует твой отец? Какое решение они приняли?

Огненно-воздушный маг тяжело вздохнул. Он не любил врать мне или скрывать что-то, и сейчас я чувствовала его метания: долг как наследного принца и нить Соединенного тянули его в разные стороны.

— Александр собрал учёных-целителей и историков, чтобы проверить, возможно ли то, что ты рассказывала. Ждём от них ответ. После будет созван военный Совет, будут приглашены некоторые высшие маги, чтобы принять решение.

— Меня допустят до него?

— Мы будем там. — Уверенно произнес Макс, подбадривая. — Давай попробуем ещё раз.

Вымоталась как магически, так и физически: после тренировки снятия и быстрого восстановления ментального барьера, мы много и активно тренировали рукопашный бой, иногда прерываясь на дурачества.

Наспех перекусив и приведя себя в порядок, я телепортировалась в закрытую секцию академической библиотеки.

Каждый день я приходила сюда, используя любую возможность, оставаясь здесь далеко заполночь. Лекции и домашние задания сейчас ушли на второй план, помощь Раймонду и разрыв связи с Александром заполнили мои мысли.

Перерывая десятки книг, эта часть библиотеки не становилась меньше, а информация не прибавлялась.

Ещё и неизвестность, в которую меня погрузили.

Это бесило. Пару раз у меня случались выбросы магии. В первый раз на территорию академии обрушились молнии, во второй — крупный град, что сломал много деревьев в парке.

“Связь Предназначенных гарантирует не только взаимные негаснущие чувства и идеальную совместимость, но и магическую стабильность и рост силы. Пара Предназначенным вместе сильнее, чем по отдельности. Их стихии переплетаются, усиливая друг друга и питая.

Обрести Предназначенного — это нерушимый дар.”

— …нерушимый дар, — пробормотала я. Очередной раз мне сообщают, что я привязана к главнокомандующему навсегда. Но я не верю этому. Если что-то образуется и создаётся, значит оно может быть разрушено. И, не найдя способ в книгах, я придумаю его сама.

Время два часа ночи. Я медленно бреду по сухим дорожкам, вдыхая свежий воздух весны. Несмотря на сонливость мне не хочется торопиться.

— Виктория, — раздаётся мужской голос из-за дерева, мимо которого я прохожу.

Останавливаюсь, зажигая фиолетовый пульсар над головой. Из тени выходит тот, кого я меньше всего ожидаю увидеть. Алексий хель Штерн подходит ко мне, останавливаясь лишь в полутора метрах.

— Доброй ночи, Ваше Величество, — я склоняюсь, как того требует этикет.