Черная Дама, Белый Валет - Герта Крис Страница 12

Нет, говорил явно не меч! Жилец повернулся на голос, выставил вперёд клинок и печально резюмировал:

– Ух ты, говорящая рыба! То есть птица… Ну всё, приехали! Интересно, в психушку самому с мечом идти или позвонить и на «Скорой» отвезут?..

На табуретке у окна сидел огромный ворон. Мрачный, угольно-чёрный, с недобрыми бусинами глаз. Вполне себе сказочный.

– Позвольте пр-р-редставиться. – Ворон слегка склонил голову. – Меня зовут Ганцонгер-р. И поскольку Белый Клинок нашёл и пр-ринял вас – отныне я ваш фамилиар-р. И это большая честь для меня! Хотя должен заметить, что весьма удивлён выбор-ром величайшего из великих клинков. Я пр-ребывал в полной увер-ренности, что буду служить величайшему магу…

Ворон прищёлкнул клювом и переступил с лапы на лапу.

– Впр-рочем, нужно надеяться на лучшее… Итак, готовы ли вы, рыцар-рь, служить благородному делу Добр-ра и умер-р-ртвить Зло до полного и необратимого умир-рания?

Новоявленный рыцарь, не спуская глаз со странной птицы, подтянул к себе ногой табуретку, сел и спросил:

– Ты тоже глюк?

– Я не глюк! – нахохлился ворон.

– Прошу прощения. Видите ли, уважаемый Гац… Ган… – начал рыцарь, запнулся и нервно хохотнул. – У меня проблемы с иностранными фамилиями. Как вас там, я не запомнил?.. И я, конечно, готов! Дело-то святое, я же понимаю! Но, к сожалению, этой штукой, – он опустил меч к полу, – я даже пользоваться не умею. Что уж там о магии говорить. Думаю, вы ошиблись адресом. А мне нужно позвонить. Здоровье дороже!

– Да всё вы теперь умеете, – сообщил ворон. – А звонить никуда не тр-ребуется…

Он взмахнул крылом, оглушительно каркнул, и мир вокруг на секунду померк. А потом вспыхнул снова.

И Светлый рыцарь осознал, что сидит в трусах на чём-то низком, мокром и холодном, а в двух шагах от него – невысокий деревянный заборчик. На одну из досок был надет большой расписной горшок, а на соседней штакетине сидел всё тот же здоровенный ворон.

– Тётка моя лимонная цедра, м-мать её!.. – с чувством сказал рыцарь, опёрся на меч, собираясь подняться, и немедленно провалился в подтаявший сугроб.

* * *

Чем хорош фамилиар? Он всегда с тобой, рядом, он способен дать разумный совет, он служит справочником, транспортом и собеседником. Он блестяще проводит практически любое колдовство, позволяя хозяину не отвлекаться на мелочи. Множество плюсов!

Чем плох фамилиар? Он всегда рядом! А если прогнать, то без труда отыщет хозяина в любом мире, любом месте и любом состоянии. И что ужасно – тактичностью сие существо обладает лишь в той мере, в какой считает нужным.

Например, для него вполне нормально вспрыгнуть на прилавок с бижутерией и начать нагло мяукать, мгновенно вгоняя хозяина в бешенство, а продавца – в ступор. И спихнуть-то невозможно, вместе с этой тушей полетят любовно разложенные бусики-браслетики-колечки. Спасибо ещё, что не змеем явился! А то бы ступор плавно перетёк в инфаркт!

Продавец, усатый, горбоносый южанин, пришёл в себя достаточно быстро, замахнулся на наглого кота и заорал дурным голосом:

– Пшёл! Пшёл отсюда! Прошу прощения, госпожа!

Я поспешно схватила кота, с силой прижала к груди и рявкнула ему прямо в ухо:

– Йош!!!

– М-мау!

Кот извернулся, выписал хвостом сложный знак в воздухе, и реальность вокруг меня застыла. Швырнув нахала на землю, я зашипела не хуже второй ипостаси моего фамилиара:

– Ну чего тебе нужно?!

Йош снова вспрыгнул на прилавок и брезгливо отодвинул лапой связку бус из продолговатых зелёных ракушек.

– Ладно бы застал тебя в самом паршивом ювелирном салоне! Я понимаю, женщина может забыться, выбирая себе бриллиантовое колье, достойное прекрасной шеи! Но здесь и сейчас!.. В этом грязном портовом городишке, на замызганной и измятой странице мира… Какая пошлость!

– Тебя забыла спросить!

– Тёмный лорд копается в дешёвых побрякушках! Какое падение! Лучшие ювелиры готовы…

– А ты вот такое видал у этих ювелиров? – саркастично спросила я, поднося к носу котика брошь в виде восьмиконечной звезды, вырезанной из полупрозрачного камня. И как вырезанной! Звезда в звезде – девять штук внутри друг друга, соединённых тончайшими перемычками, плюс вязь местных рун, нанесённых металлической пылью.

– Красный берилл? – с сомнением спросил Йош, приглядываясь к брошке.

– Галька обычная! Ты посмотри, работа какая!

– Я и смотрю – явно не берилл…

– А я люблю дешёвые, но сложные побрякушки! И это эксклюзив, чтоб ты знал!

– Ну забирай свой эксклюзив – и домой!

– Зачем домой?

– А я так и знал! – зашипел котяра. – Забыла? Про аудиенцию белых забыла?! Тоже мне – Тёмный лорд! И ладно бы мужика тут соблазняла…

Мы оба поглядели на замершего с поднятой рукой продавца, сильно смахивающего на сосиску, завёрнутую в лаваш.

– Совсем, что ли, дурак?! – с ужасом сказала я. – Такое даже не едят… Погоди… Какая аудиенция? Ой-й-й, свет непроходимый…

– Вот тебе и «ой-й-й»! – передразнил Йош. – Не, я понимаю, память-то девичья, хи-хи… Но Шэрр за тебя уже полчаса отдувается!

Я бросила на прилавок несколько золотых монеток, наскоро прицепила звёздочку к блузке и рванула домой.

Уж если Совет белых магов просит о встрече – это очень серьёзно!

* * *

Столь редких гостей принимали со всей душой: в парадном зале Чёрного замка, ни на миллиметр не отступая от регламента и вековых традиций. Можно сказать, любовно принимали, полностью оправдывая и даже предвосхищая ожидания. Попроси об аудиенции кто-то один – возможно, встреча была бы устроена менее официально и даже с обедом… Но что заказано – то и подано.

Стены парадного зала прорезаны частыми треугольными нишами, и в каждой – страж Мёртвого воинства. В угольно-чёрных доспехах. Умертвия равнодушно пялились перед собой, в красных глазах – огонь вместо зрачка, и полное отсутствие мысли в пустом черепе. Непобедимое живое оружие. Точнее мёртвое. И безотказное: одно неверное движение гостя, неуловимая команда хозяина – и алебарда устрашающего размера без промаха полетит в цель.

Пол расчерчен пентаграммами, а их границы представляют собой щели – очень узкие, но уходящие в бездну. В любой момент они могут разверзнуться и похоронить в себе неосторожно ступившего гостя. Но не сегодня…

Высокий потолок исполнен в форме острых пирамид. Как только гость смотрел вверх – к нему приходила уверенность, что пирамида над головой вот-вот рухнет и пронзит насквозь, быстро и болезненно разделив тело на четыре куска.

Освещение соответствовало общему образу зала: в воздухе горели толстые коричневые свечи. И стоило сосредоточить взгляд на каком-то предмете, как свечи подплывали к нему и вырывали из тьмы.