Пыль небес - Наталья Игнатова Страница 12

В этом синем свете мрачным и зловещим показался узкий коридор, начинавшийся сразу от ворот. Черными пятнами стали ковры на стенах, низко нависли потолочные балки. Охранник, с длинным ножом на поясе, впустивший Тира внутрь, тоже стоял слишком близко, загораживая путь. Но это было как раз неплохо.

– Пропусти меня к хозяину, – приказал Тир, поймав взгляд черных внимательных глаз.

Он почувствовал сопротивление. Человек не спешил выполнить его приказ. Человек колебался. Он не должен был колебаться…

– Пропусти меня к хозяину, – повторил Тир.

– Оружие… – медленно и трудно произнес охранник, протягивая руку. – К господину нельзя с оружием…

– У меня нет оружия, – сказал Тир.

Вот это сработало. Человек отступил в сторону.

Тир прошел мимо, чувствуя себя тем спокойнее, чем дальше от него становился факел.

Коридор заканчивался небольшой квадратной комнатой, где всегда находились двое охранников и откуда можно было продолжить путь в двух направлениях: направо – к хозяину и прямо – в зал, выходящий окнами во внутренний двор. В этом зале полагалось дожидаться появления Моюма, вести себя смирно и, по возможности, не скучать.

Именно сюда, если следовать правилам, о которых рассказала пойманная днем служанка, должен был проводить Тира один из охранников. Тир обошелся без провожатого, и в зале ожидать не собирался, но был неприятно удивлен тем фактом, что в комнате не оказалось ни одного человека. Он, однако, ни на секунду не поколебавшись, пошел направо, самоуверенный и наглый. Злой дух в своем праве – это не тать в ночи, надо понимать разницу! Тир разницу понимал. Синее пламя в факелах, взбесившиеся тени, мечущиеся вне зависимости от расположения источника света, невесть откуда взявшиеся сквозняки – дом давал знать хозяину, что прибыл недобрый гость. Дома всегда себя так вели – настоящие дома, те, которые «моя крепость». На Земле было точно так же. Только на Земле немного нашлось бы людей, способных правильно истолковать предупреждения своего дома.

А Моюм истолковал правильно.

Вооруженная охрана нужна была ему для защиты от людей. От злых духов звездочет способен был защитить себя сам. Потому и приказал охранникам убраться подальше с пути незваного гостя – берег своих слуг. Потому и не вышел навстречу, ожидая, пока злой дух сам придет к нему. В его лабораторию – в место силы, или как там оно называется, Тир был не силен в оккультной терминологии.

Он отодвинул тяжелую занавесь на входе в хозяйскую часть дома. Вдохнул пахнущий благовониями воздух.

Магия была здесь повсюду, даже мебель, даже серебряная посуда и драпировки на стенах – все излучало, и все по-разному. Впрочем, Тир в этой обстановке чувствовал себя комфортно. Потоки энергии были хороши и «на ощупь» и на вкус… Моюм Назар, похоже, не стеснялся при случае и зарезать кого. Прямо в доме. Да и резал не просто так. Отголоски чужих страданий Тир впитывал кожей, и это было несказанно приятно. Все равно как очутиться рядом с жертвенником, где еще не остыла кровь.

Звездочет оказался высоким и мощным, этакий экзотично одетый тяжелоатлет в самом расцвете сил. Он сидел в центре круглой комнаты, неподвижный, величественный и спокойный. Макушку прикрывала бархатная шапочка. Длинные черные волосы лились по темно-синему с алой вышивкой шелковому облачению, а руки, сложенные на коленях, терялись в широких рукавах.

Измитцы были преимущественно русыми и сероглазыми, и Моюму, так резко отличающемуся от земляков, с его-то волосами, смуглой кожей, горбатым большим носом, сам бог велел податься в колдуны. Причем – в настоящие.

Стены комнаты были украшены впечатляющим дисгармоничным орнаментом. Узор, разумеется, тоже нес в себе магию. Или магии. Воздух гудел, как возле трансформаторной будки, а кожу покалывало электричеством.

Моюм даже не встал навстречу Тиру. Взгляд встретил взглядом. Бестрепетным и властным. И приказал:

– Остановись, Черный!

Останавливаться Тир не собирался.

Все так же, не двигаясь с места, Моюм ровным голосом стал произносить слова, вызвавшие у Тира уважение к дикции хозяина дома. Сам бы он в стрессовой ситуации не взялся перечислять такие зубодробительные имена с таким количеством ударений в каждом.

Имена сил, способных остановить демона.

Тир был человеком.

Он быстро пересек комнату и свернул колдуну шею.

Тяжелое тело дернулось в его руках, чужая боль искрой пробежала по позвонкам, посмертный дар согрел ладони.

Тир судорожно вздохнул и не удержал тихий, нервный смешок. Он и подумать не мог, что это будет так хорошо. Быстро, но… насыщенно. Мощный короткий импульс боли и силы.

Вот так.

Похоже, посмертный дар колдуна стоит полутора, а то и двух жизней обычных людей. Ну может, не любого колдуна. Но вот этого – точно.

Из комнаты было два выхода. Через один Тир вошел, а второй вел в жилые покои Моюма. Там были окна – такие, какие приняты в Измите. Достаточно узкие, чтобы обычные люди даже и не заподозрили, будто сквозь эту щель может протиснуться существо крупнее семилетнего ребенка.

Ни одно из окон не выходило на улицу, только во внутренний двор, но это обстоятельство Тира не смущало. Он просочился в окно, чувствуя себя почти бесплотным. Безжалостно и быстро задавил проснувшееся было воспоминание о том, как в последний раз пришлось пролезать сквозь щель почти такую же узкую…

Об этом вспоминать нельзя.

Все прошло гладко, и Казимиру, занявшему со своим оружием позицию на плоской крыше дома, не пришлось стрелять. Тир перемахнул с дерева в саду прямо на крышу, а оттуда – на улицу. Злой дух, что возьмешь? Испарился, знаете ли. Сожрал Моюма и – фьють.

Они без помех добрались до воздушного порта. Прошли в ворота, уплатив положенную мзду, а тут и муэдзин с минарета закричал, подавая сигналы точного времени: до взлета намеченного шлиссдарка «Хаттый» оставалось пять минут.

И под этот вопль Тира скрутило.

По-настоящему скрутило – швырнуло на землю, дикой болью стиснув все мышцы. Он прикусил руку, чтобы не заорать. Теряя сознание, в полубреду увидел каких-то чудовищ с крыльями и огненными мечами. Они бежали к нему, они спешили. Пламя обожгло…

Опять?! Снова в ад?!

Но ужасающий крик с минарета смолк, и вместе с ним исчезли чудища. Тир почувствовал, как его хватают и швыряют, прокатился по земле, задохнулся от пыли, вскочил на ноги, готовый драться с любой тварью. И увидел.

Казимир вел в воротах страшный и прекрасный танец, отбиваясь сразу от троих стражников с мечами, мимоходом, с необыкновенной, нечеловеческой грацией отбивая летящие в него стрелы. Светлый князь, драконий сын! Не ты ли, Тир, считал его сумасшедшим?

На то чтобы взвести арбалет, ушли мгновения. Слава богу, в караулке, расположенной у ворот порта, было всего около десятка солдат.