Поставить мир на кон - Наталья Бульба Страница 12

Ему пришлось повторить:

– Так ты будешь на дне рожденья Лариэля?

Вырваться из пелены предчувствий оказалось не так уж и легко. Но мне это удалось, и я, стараясь выглядеть беззаботно, кивнул. Его младший сын, родившийся немного раньше всех остальных детей, которых мы назвали детьми вторжения, оказался чуть старше внуков, которых ему подарили Альена и Сашка.

– Ты представляешь себе это мероприятие без меня? – ответил я правителю светлых, не скрывая насмешливой улыбки. У меня не было уверенности, что он поверит в мою безмятежность, но попытаться стоило.

Вместо иронии, которую я ожидал увидеть в его глазах, заметил лишь тень тревоги.

Иногда я завидовал наследнику Ксандриэля, находя в этом лорде то, чего был лишен мой собственный отец.

Да, Элильяр был великолепным учителем. Изобретательным, настойчивым, твердым. Он не давал советов, но исподволь помогал найти решение. Он не требовал идти его путем, но сам был настолько ярким примером, что не поддаться его влиянию было крайне сложно.

Ксандриэль же… была в нем какая-то внутренняя мягкость, ничуть не напоминающая мягкотелость. Была в нем любовь, которую он не считал слабостью, а потому и не скрывал ни от кого. Была в нем душевная щедрость, которая влекла к нему.

Как я смог убедиться на собственном опыте, ничто из этого не мешало ему быть жестким правителем, твердо знающим, что он должен сделать для процветания своих земель.

С тех пор как я принес клятву, я не часто бывал в его столице. В отличие от Сашки, для которого этот дворец стал таким же домой, как и мой. Но когда позволял себе передышку, я отправлялся сюда. Находя здесь ту легкость общения, которую не получал от своего отца.

– Тебя что-то тревожит? – Правитель светлых не стал делать вид, что не замечает моей рассеянности.

А я не стал скрывать, что это именно так.

– Знаешь, как бывает… – моя попытка скрыть кривую усмешку за поднятым бокалом вряд ли была успешной, – поселится в твоей голове страх. Ты вроде как живешь, даже не вспоминая о нем. Но это не мешает ему постоянно быть рядом. И ты, даже не задумываясь, каждое свое слово, каждое решение подстраиваешь под него. А потом наступает момент, когда то, чего ты подспудно опасался, становится явью. И ты остаешься один на один с ним, не имея возможности рассчитывать на друзей или милость судьбы. Лишь ты и… он. Тебе смешно?!

Боль в моем сердце, которую я тщательно скрывал эти два года, ударила в голову сильнее гномьего самогона. Я не был пьян, с Ксандриэлем было уютно и без вина, но кровь бурлила, а невозможность и дальше терзаться в одиночку срывала с губ слова, которых не оправдывали ни мой возраст, ни мое положение. Но сейчас мне было все равно. Я нуждался в его поддержке.

Эльф молчал. Просто сидел, откинувшись в кресле, смотрел куда-то мимо меня и… молчал. Но в том, как он это делал, было не сочувствие, заметив которое я бы немедленно покинул его дворец, чтобы уже не возвращаться, а та же горечь, что мучила и меня.

Только тогда я понял, что именно произнес. И хотел бы вернуть этот миг назад, но, увы, игры со временем мне были не по силам.

– Ты до сих пор боишься ее потерять? – чуть слышно спросил я, чтобы разрушить эту вязкую тишину.

– Так же, как твой отец боялся потерять твою мать. – Его голос был спокойным. Слишком спокойным, чтобы это было правдой.

– Он никогда не рассказывал об этом, – только и смог произнести я, не ожидая услышать подобное.

Сколько я себя помнил, отношения моих родителей всегда можно было назвать одним словом: нейтральные. Мама… мне даже мысленно было трудно произнести это слово. Моей матерью она перестала быть, когда решила пойти против отца.

Аннэ не лезла в дела Элильяра, предпочитая как можно реже бывать в столице. Отец отказывался знать о многочисленных любовниках, греющих ее постель. И только когда погиб наследник, он поставил условие – рождение еще одного сына.

Но об этом мне стало известно не так давно. И не от него.

– Нелегко рассказывать о своих ошибках, цена которых столь высока, – усмехнулся он. Невесело.

– Мне не стоит спрашивать об этом? – уточнил я, пытаясь быть тактичным. Ксандриэль вполне мог отправить меня за ответами к отцу.

К счастью, мои опасения не подтвердились.

– Их брак стал условием договора между ним и тогдашним главой рода Там’Аринов. Маг Равновесия поддержал Элильяра, помогая ему остаться у власти, а твой отец взял в жены его дочь, красавицу Аннэ. Обряд провели скромно, ваши земли сильно пострадали во время вторжения даймонов, так что было не до торжеств. Да и из гостей были только я да Арх’Онт, тоже только что ставший повелителем. – Он старался говорить спокойно, но я видел, как подводила его выдержка. Похоже, события тех дней волновали его до сих пор. – В следующий раз я увидел их спустя то ли два, то ли три года. Я был удивлен, с какой нежностью смотрел твой отец на свою жену и с каким трепетом она следила за каждым его движением. Я им завидовал. Исподволь наблюдал за ними и мечтал, что когда-нибудь и я встречу женщину, для которой буду единственным мужчиной. Потом родился твой старший брат, потом сестра.

– А потом я. – Мое фырканье не было насмешливым. Так, только слегка разрядить обстановку.

– А потом на ваши границы напали орки. Элильяр, оставив Аннэ, которая носила под сердцем тебя, сам возглавил воинов. Его не было около четырех циклов. Все изменилось, когда он вернулся.

– Она узнала, что такое власть? – высказал я свою догадку, воспользовавшись короткой паузой.

И оказался прав.

– Внешне все выглядело именно так. Элильяр посчитал, что ее место, как и раньше, было не рядом с ним, а подле него. Вместо того чтобы воспользоваться способностями Аннэ, которая смогла сдерживать совет в отсутствие мужа, он напомнил ей, кто она и для чего рождена.

Если бы он знал, насколько несвоевременным был его рассказ. Услышь я его два года тому назад… Не думаю, конечно, что тогда это могло что-то изменить. Я просто не готов был принять то, что сейчас казалось единственно правильным.

– Что было потом? – Я обратил внимание на оговорку Ксандриэля, но посчитал, что смогу уточнить то, что меня заинтересовало, позже.

– А потом родился ты, – хмыкнул он, невесело улыбнувшись. – И твоя мать впервые покинула Тарикон и отправилась во владения, которые ей подарил на свадьбу Элильяр. А ты с кормилицей остался в столице. А твой отец вместо того, чтобы броситься за ней, нашел себе любовницу.

– Уязвленная гордость? – Ехидство меня не красило. Но Ксандриэль должен был догадаться, что относится она отнюдь не к моему родителю.

– Скорее, отсутствие опыта. – Он словно и не обратил внимания на мой тон. Все так же продолжал крутить в руке наполненный наполовину бокал и смотреть куда-то мне за спину. Но в его ответе мне послышалась двусмысленность. – Тебе ведь известно, что твоя бабушка умерла при родах? – Получив кивок в качестве утвердительного ответа, он продолжил: – Элильяра воспитывал один отец, а, надо сказать, нрава он был необузданного. Ни один совет не проходил без того, чтобы кто-нибудь из лордов, кто посмелее, не высказывал ему претензий по поводу своей жены. Те из них, кто уже побывал в его постели, мечтали повторить этот опыт, а те, кому еще не довелось стать объектом его страсти, грезили о нем, слушая рассказы о том, каким искусным любовником он был.