Ведьмин род - Марина и Сергей Дяченко Страница 12

– Да погибнет скверна, – сказала Соня низким хрипловатым голосом, и Клавдий понял, что она волнуется. – Патрон, я в Вижне по личному делу. Мы можем… встретиться неофициально?

– Конечно, – сказал Клавдий. – Где бы вы предпочли?

Кураторы не часто искали с ним тайных сепаратных встреч, но и не очень редко. Он попытался вспомнить, не прилетало ли из Альтицы тревожных сигналов, – и не смог; в последние дни он думал только о Вижне, иногда отвлекаясь на Ридну, – он знал, что Мартин взялся там за дело жестко и эффективно.

– У вас в машине, – сказала Соня. – Если это удобно.

Ого, подумал Клавдий. От кого она прячется, что и от кого скрывает?

Он потратил секунду, чтобы вспомнить, на чем приехал во Дворец сегодня утром. Служебный автомобиль был нужен ему, чтобы работать в дороге, но раз в несколько дней он обязательно садился за руль своей машины, чтобы расслабиться и отдохнуть, это действовало на него умиротворяюще.

– Удобно, – сказал он после паузы. – Куда мне подъехать?

* * *

Она села в его машину у бокового выхода из гостиницы «Старая Вижна», далеко не самой роскошной в столице. Соня была экономна и, видимо, действительно приехала по личным делам. Клавдий не сразу ее узнал: теплая куртка делала массивную фигуру Сони еще монументальнее, лыжные штаны и тяжелые ботинки довершали образ сельской почтальонши, с утра до ночи колесящей по проселочным дорогам. Впрочем, Соня из Альтицы примерно так и проводила рабочее время: ее подконтрольные ведьмы были рассеяны на огромной территории, среди полей и лугов, ферм, хуторов и местечек.

– Да погибнет скверна, – отдуваясь, она с трудом застегнула пассажирский ремень. – Мне ужасно неловко, что я… вот так странно себя веду. Вы знаете, как я вас уважаю, патрон…

Клавдий понял, что разговор предстоит тяжелее, чем он опасался.

Горели дорожные фонари, рекламные щиты светились вполнакала. На углах зданий неподвижно висели траурные флаги – безветрие. Штиль. Редкие срывающиеся снежинки.

– Вам удобно говорить за рулем? – после паузы спросила Соня. – Может быть, мы где-нибудь остановимся?

– Мне совершенно удобно, – сказал Клавдий, уже готовый к любой катастрофе, которую она с собой привезла. – Пожалуйста, я слушаю.

– Вчера мне звонил герцог, – сказала Соня. – Видимо, не только мне. С условием, чтобы я не посвящала вас в содержание разговора.

Клавдий сжал зубы. Испокон веков государственная власть не имела права вмешиваться в дела Инквизиции, но вечно тянула руки – с переменным успехом; звонок куратору через голову Великого Инквизитора был негласным объявлением войны.

– Я очень ценю ваш выбор, – сказал Клавдий с подчеркнутой кротостью. – Уверяю вас: я полезнее герцога. И лучше помню оказанные услуги.

Она ухмыльнулась, расстегнула куртку, борясь одновременно с молнией и с пассажирским ремнем.

– Его интересовало мое мнение по поводу последних кадровых перестановок…

– Это не его дело, – не удержался Клавдий. – Его сиятельство окончательно потерял представление о реальности.

– Согласна, – Соня кивнула. – Но все гораздо серьезнее. Он расспрашивал меня об экспериментах с инициацией, которые якобы проводила ваша жена, и о действующей ведьме, которую Мартин привез с собой в Ридну…

Сзади взвыли сигналами сразу несколько машин: Клавдий очень неудачно перестроился в правый ряд.

– И кто же такой умный, что вовлекает государственную власть в отношения внутри Инквизиции, – пробормотал он сквозь зубы. – И кто такой одаренный, что хочет видеть меня своим врагом?!

– Я искренне удивилась, – тихо продолжала Соня, – так искренне, что он, кажется, пожалел, что завел со мной разговор… Я думаю, он прекрасно понял, что следующим моим собеседником будете вы.

– Вы ему льстите, он совершенно не так проницателен. – Клавдий выбрал место у тротуара, остановил машину и включил аварийную сигнализацию. – Вы сказали, он звонил не только вам? Это предположение или есть факты?

– Предположение, – медленно сказала Соня. – Но твердое. Возможно, он обзванивал всех кураторов… Или будет обзванивать в ближайшее время.

Щелкали, включаясь и выключаясь, аварийные огни.

– Ладно, – сказал Клавдий после паузы. – Экспериментов с инициацией не было. Исследования – были. Что касается той действующей ведьмы… это единственное в мире существо подобной природы, результат мутации, которую вряд ли получится повторить. Она исключение из правил, и я признаю, что ее надо легализовать… не только в Ридне, где Мартин просто поставил всех перед фактом… У вас ведь есть источники в Ридне, так? Вы узнали о ней раньше, чем позвонил герцог?

Соня, помедлив, кивнула:

– Я не поверила, если честно. Я не верю, что такое возможно.

– Соня, – сказал Клавдий, глядя в пространство, – знаю, вы отдали Альтице почти восемь лет. Вы привязались душой к этому округу, вы не хотели бы его ни на что менять?

– Очень трудно, – сказала она, передернув плечами, – привязаться душой к Альтице. Да, это мой округ, я там выросла… Но бесконечные грязные дороги сведут меня с ума.

– Есть позиция в Однице, – сказал Клавдий. – Море, солнце. Но не могу сказать, что это легкий округ.

– Почла бы за честь, – тихо проговорила Соня. – Вы знаете, в последнее время мы конфликтовали с Мартином, тем не менее я высоко ценю то, чего он добился в Однице. Это нелегкий округ, но это чистый округ. Без застарелых проблем.

– Девушку зовут Эгле Север, – сказал Клавдий. – Мы еще вернемся к этому разговору.

* * *

Дверь в дом стояла нараспашку, ледяной вечерний воздух заливался внутрь. Снаружи ползал по снегу луч фонарика, выхватывая из темноты то мертвого человека в проеме ворот, то брошенную двустволку, то ярко-сиреневую куртку женщины, сгорбившейся над телом.

Констебль потушил фонарик и вернулся в дом. Прикрыл дверь, сберегая тепло.

Васил Заяц, скованный наручниками, с бледным мокрым лицом, сидел на краю сундука. Вопросительно посмотрел на констебля, тот перевел дыхание:

– Дыра в спине – можно кулак просунуть…

– Хорошая пушка, – хозяин дома ухмыльнулся. – На медведя сгодится.

– Конец мне, – с тоской сказал констебль. – И тебе конец, и Ксане твоей, ты же не знаешь, кто это был и чей он сын…

– Знаю, – прошептал хозяин дома. – Еще как знаю… Не трясись, Лис, ты не того боишься. Он сдох. Инквизиция сюда не дотянется… Завали сейчас же ведьму. Пока она не очухалась и не убила нас всех.

Дверь в подвал по-прежнему была открыта, внизу еле слышно плакала девушка.

– Что же ты так с дочкой-то, – пробормотал констебль.

– Ведьмы. – Глаза хозяина нехорошо блеснули. – Дрянь, скверна, беда ходячая… Ксана на стороне ее прижила, не моя кровь… Сними! – он требовательно протянул скованные руки.