Личная ведьма для инквизитора - Альма Либрем Страница 12

Поместье маркграфа фон Ройсса не поражало особенным внутренним убранством или роскошной архитектурой. Это место предназначалось не для того, чтобы армия врага, впечатлившись красотами, решила штурмовать чуть поласковее, а просто чтобы жить. Маркграф, насколько было мне известно, любил наслаждаться каждым своим днем и предпочитал наполнять собственное бытие множеством деталей, несколько… непривычных для обыкновенных людей. Так или иначе, а стоило только свернуть в один из побочных коридоров, что, будто кровеносная система, пронизывали поместье, и я тут же чувствовал горький привкус его магии.

Сомнений в том, что колдовала не Гертруда, у меня не было. Магия, рассыпанная щедро фон Ройссом, была определенно мужской и заточенной исключительно под его потребности. Вероятно, не просто так ходили слухи, будто, оказавшись в доме маркграфа, ни одна девица не могла ему отказать. Завороженные колдовской силой, девушки сами шли в широко распахнутые объятия фон Ройсса, и только потом, покидая уже его владения, понимали, что натворили.

Я усмехнулся. Да уж, неплохое наследство досталось Гере, но как же оно нуждалось в очищении!

Впрочем, девушка сделала всё, что могла. В обжитых ею комнатах было уютно, и Гертруда постепенно, миллиметр за миллиметром освобождала, очищала от чар маркграфа принадлежащее теперь ей поместье.

— И тебе не надоело? — проскрипела над ухом Берта. — Ходишь и ходишь! Она ещё тебе ни да, ни нет не сказала, может, вылетишь вон из этого поместья, аж засвистит за тобой!

— Не вылечу, — усмехнулся я. — Она согласится.

— И с чего ты так уверен?

— Она ведь не дура, — пожал плечами я. — Столько всего вложила. Разумеется, когда доберется обратно домой, поймет, что это место дорого ей обошлось. Не отказываются ведьмы просто так, по щелчку пальцев, от своего дома.

— Много ты знаешь!

— Уж побольше твоего.

Слукавил на самом деле, Берта-то прожила куда дольше, чем я, но возражать она почему-то не посмела. Только щелкнула клювом и недовольно отвернулась, всем своим видом демонстрируя, что жутко возмущена моим похабным поведением.

Я усмехнулся. В том, что мой фамилиар простит меня уже спустя несколько минут, сомневаться не приходилось, а вот долгое отсутствие хозяйки поместья, если честно, смущало.

Разумеется, я наводил о ней справки. Только последний дурак прибыл бы к почти незнакомой девушке, с которой сталкивался только когда пытался её сжечь, и даже не поинтересовался, одинока ли она или, может, давно замуж вышла. Но фрейлейн Гертруда Аленауэр, заявил мне один крайне любопытный бюргер из соседнего городка, седьмого числа дверь не открывает, а пятерых женихов в другие дни с лестницы спустила, пальцами щелкнув, а вообще одна да одна! И птица у неё есть, пылающая, видать, жених её заколдованный ведьмою коварной.

Ну конечно. Пока сплетники выговорят слово "фамилиар", у них и язык заплетется, а обозвать его суженым-ряженым — проще простого. Ну, а что пылающая птица больше на петуха обыкновенного похожа, так фантазия-то народу на что? Додумали!

Мне же было прекрасно известно: ведьмы старше двадцати, особенно которые ещё девицы, получают в наследство от старшего поколения дату, когда суженого своего встретят. Должно быть, нагадали Гертруде, что истинная пара её найдется какого-нибудь седьмого числа каждого месяца.

Я ещё тогда подумал, если откроет, значит, судьба.

Не прогадал.

Берта завозилась на плече, и я тоже насторожился. Рядом потянуло магией, яркой, сильной, но определенно куда более светлой, чем основной рабочий фон. Значит, вернулась всё-таки… Интересно, одна, или таки привела "суженого" своего в виде какого-нибудь деревенского идиота?

Я, не став тянуть, уверенно направился в обеденный зал, надеясь, что телепортация приведет Геру именно туда. Интересно было увидеть её первую реакцию. Она ведь поняла, что я — колдун?

Если не дура, поняла.

Хотелось бы верить, что не дура. Я себе с трудом представлял, как можно провести всю жизнь под одной крышей с глупой женщиной. А разговаривать с нею о чем?

Вспомнились почему-то слова покойного маркграфа…

— С женщиной не разговаривают, — перекривил я, ускоряя шаг. — Женщину…

— И что же ты собираешься делать с женщинами?

Я стремительно обернулся.

Гертруда стояла у меня за спиной, как будто выскочила из какого-то коридора. Злая, как сто инквизиторов, у которых из-под носа увели ведьму, она смотрела на меня так, словно собиралась проявить все свои боевые навыки. Но нападать, тем не менее, не спешила. Вспомнила о том, что в мире есть такие понятия, как осторожность и осмотрительность.

Нет, такую упускать нельзя!

— Замуж звать собираюсь. Тебя, — легко ответил я, решив, что рассказывать версию маркграфа не стоит, информация точно не для ушей Гертруды. — Так что, ведьма, определилась ты наконец-то, что делать будешь? Пойдешь замуж?

— Обязательно, — пообещала она, но как-то так, что мне совершенно в это обещание не верилось. — Но только после того, как ты, инквизитор, расскажешь мне о своих колдовских буднях. У какой ведьмы ты своровал силу?

Поразмышляв секунду-другую, свой смешок я предпочел оставить при себе. А то женщины, которые верят в такие отвратительные слухи и стереотипы, опасные женщины.