Запечатанное счастье - Наталья Самсонова Страница 12

Ком в горле пропал внезапно. До того как король разрешил мне говорить.

— Это была очень некрасивая сцена, Мэврис. И я…

Задорно-звонкий звук оплеухи должен был донестись даже до дворца, но пространство вокруг нас вскипело радужной пленкой. Полагаю, это какая-то шумоизоляция.

Король медленно прикрыл глаза, на его скулах заходили желваки. Наверное, сейчас он отправит меня в казематы, а там и на плаху. Например, за покушение на жизнь правящего монарха.

— Согласен, заслужил, — процедил он. — Однако, Мэврис, не советую тебе распускать руки в будущем. Тебя есть за что наказать, и за дверьми спальни я могу дать волю и своей злости тоже.

— Только своей? — едко спросила я. — Или твой дружок тоже со мной что-то сделает? Исключительно по-товарищески? Почему бы и нет, он же может заткнуть королеву.

— Лорд Эрсталь принесет свои извинения, — с трудом сдерживая ярость произнес Линед. — Он был не прав, но видят боги, Мэврис, у меня поперек горла стоят твои истерики. Я понимаю, что ты редгенка, что у тебя темперамент, но побойся хоть чего-нибудь — ты королева Траарна! У нас не разводятся и отправить тебя в монастырь я тоже не могу, хотя очень, очень хочу. Мы давали клятвы не злоумышлять друг против друга, мы связаны до конца жизни, Мэврис. Очнись. Как бы гнусно ты себя ни вела, из Траарна тебя никто не отпустит.

Я сглотнула, порадовалась, что монастырь мне не светит, и светски осведомилась:

— Если тебе не нравилось мое поведение, почему ты не спросил меня: Мэврис, может, тебе нужна помощь? Может, ты хочешь кого-либо отослать от двора? Почему я должна выслушивать все это и быть хорошей королевой?!

Бить приходилось наугад, но я все же надеюсь, что королева была адекватной женщиной, готовой к диалогу. И что никто не догадался поговорить с племенной коровой по душам. А та просто озлобилась и принялась мелко мстить. По большому счету меня не слишком сильно задевают выпады мелких гадюк. Но одна из них подозревала, что я могу это услышать. Подозревала, но ничего не сделала, не заткнула свою подругу. Нельзя было это игнорировать. В противном случае можно обнаружить в своем чае мышьяк. Или что у них тут в ходу? На пути к трону и постели короля в ход идет все.

— Ты сама знаешь, какая сложная была ситуация, — тихо ответил король. — Но я уже давно понял, что был не прав. Когда ты поймешь, что выбора у нас с тобой не было? Старший сын твоей сестры оказался слишком слаб и не смог принять родовой дар. А после того, как мы собрали все необходимые артефакты для повторной попытки…

— Она умерла, рожая тебе дочь, — охрипшим голосом произнесла я.

Да что творится в этом мире?! Получается, что Райан племянник этого тела? Мой племянник?

— И ты не перестаешь меня этим попрекать, хотя вина лежит на Редгене. Это вы ослабили леди Шертрис, это вы лишили ее почти всех колдовских сил.

— Мы не…

— Да, вы «не». Вы не лишали ее, вы просто не давали ей учиться, развивать свой дар и расти над собой. И как итог, Траарн получил магически слабую королеву, которая не смогла дать династии детей.

Я смотрела на короля и понимала, что на месте той загадочной леди Шертрис поступила бы так же. Зачем, ради чего рвать жилы, учиться и становиться сильной ведьмой? Ради того, чтобы отдать магию чужой стране?

— Я устала, Ваше Величество, — безразлично произнесла я. — И хочу уйти.

— Ты прячешься в своих покоях и назначила собственного племянника пастухом кота. Ты мстишь не только мне, но и покойной сестре. Картрис, Мэврис, не только высшее колдовское звание. Но еще и особое состояние души. Просветленное.

— Так я и не Картрис, — спокойно ответила я. — И, к слову об особом состоянии души, я не собираюсь прощать лорда Эрсталя. Вы, от моего имени, можете выписать ему и прощение, и даже поощрение. А я этого унижения не прощу никому.

Надеюсь он понял, что его поступки тоже однажды будут возвращены сторицей.

— Я должен знать, Мэврис, что произошло той ночью. Почему ты была найдена у постели дочери, почему ты была без сознания и почему в девочке больше нет нашей родовой силы.

— Я никогда, ни словом, ни делом, ни мыслью не желала смерти своим детям, — четко и обстоятельно произнесла я. — А что там с вашей родовой силой, Ваше Величество, разбирайтесь сами. Лично я считаю, что теперь у Ильштары есть шанс на нормальную жизнь.

Так, я примерно понимаю, куда идти, чтобы выйти ко дворцу. А там поймаю первого попавшегося слугу и прикажу проводить меня в покои.

— Никто ничего не заметил, Мэврис. Твоего унижения ни двор, ни слуги не видели. Я отвел всем глаза, — он криво улыбнулся, — чтобы ты обо мне ни думала, а выставлять на всеобщее обозрение наши шаткие отношения я не собираюсь.

— То есть вы признаете, что унижение все же было? — остановилась я.

Тишина была мне ответом.

Хватать слугу мне не пришлось — меня встречал лично хаэтэ Шелтис. Кот показал короткий путь и уже в покоях, переодетая зеркальным духом в пижаму, я разрыдалась.

— Доброй ночи, Ваше Несчастное Величество, — печально произнес дух. — Доброй ночи, слезы очищают душу.

Да черта с два. Клянусь, что это мои последние слезы. Дальше плакать буду совсем не я.