Город драконов. Книга вторая - Елена Звездная Страница 12

Значит, замеры провели… Мне оставалось лишь порадоваться, что я подготовила Арнела к этому тесту, но боюсь на этом поводы для радости исчерпывались.

- И тут понимаешь, - продолжил генерал, - такая дилемма - я очень многим обязан герцогу Карио, действительно многим, но я вижу к чему идет, я понимаю и чувствую, чего он хочет, и… мое чувство справедливости против. Понимаешь я же зверь, как бы там ни было – все равно зверь. У нас, зверей, свое звериное чувство справедливости. И Карио знает об этом, поэтому и пытался взять под контроль не только наше осознанное влияние на зверя, но и неосознанное тоже. Потому как если он начнет убивать императора… я не знаю, что сделаю, Анабель. И не знаю что делать. Карио я и мой народ обязаны многим, но присягу мы давали императору, понимаешь?

Понимала.

- Из всех кто с нами работал, - продолжил ОрКолин,- ты уехала, а остальные в крысятнике.

Крысятником оборотни называли защищенную подземную лабораторию на территории императорского дворца, построенную по чертежам и под присмотром герцога Карио. Я там не бывала ни разу, профессор Стентон был, и у него от этого места остались самые гнетущие впечатления.

- Наших не трогают, из охраны в смысле, - оборотень усмехнулся, - но там личностей для экспериментов хватает, всех смертников определяют к ним. На счет похорон не знаю – трупы если и вывозят, то тайно. Но пару раз… знаешь, драконами тянуло.

Я напряженно посмотрела на ОрКолина, тот выразительным взглядом ответил мне.

Я же с ужасом подумала - каковы шансы, что из тех детей драконов, которых тайно вывозят из города, кто-то мог попасть в застенки «крысятника»?!

- Есть еще кое-что, - заговорила уже я, - в городе драконов действует организация заговорщиков, цель которых, насколько я понимаю, поставить Ржавых драконов во главе ныне существующих.

ОрКолин выгнул бровь.

- Rufusdraco - не обладают звериной формой, - пояснила ему. - Они фактически - всадники драконов. Они ими были изначально.

Генерал вскочил. Походил по моей спальне, нервно ероша волосы, вернулся, сел, глухо приказал:

- Продолжай.

- У меня существенные подозрения по поводу того, почему герцог Карио произнес «Transformatio» в доме Арнелов. Он готовил это более четырех лет и рассчитывал… на определенную реакцию.

Глаза оборотня сверкнули огнем.

Да, ОрКолин многое знал о призвании трансформации, более того – был одним из тех, кто знал – женская кровь провоцирует зверя.

- И ты остановила роды, - понял он.

Посидел, пристально глядя на меня, и уже сипло добавил:

- И натаскала Арнела.

Отрицать очевидное я не стала, просто сказав:

- У меня тоже есть врожденное чувство справедливости.

Криво усмехнувшись, ОрКолин произнес:

- Этого следовало ожидать.

Замер, и вдруг глухо прорычал:

- И до Карио это дойдет, Анабель, рано или поздно!

Скорее всего уже дошло, но смысл говорить о грустном.

ОрКолин вновь поднялся, несколько долгих минут он мотался по моей спальне, потом остановился и прорычал:

- До него это точно дойдет, девочка!

Ну, что сделано, то сделано, и тому подобное.

К слову о подобном:

- Есть еще одна девочка, - сообщила я. – Немногим старше меня вероятно, либо полукровка Ржавый дракон-дракон, либо просто полукровка Rufusdraco. Сильная. Очень сильная.

- Насколько сильная? – глухо спросил ОрКолин.

- Призвание «Gehennam» далось ей, насколько я поняла, не сложно, а фактическое призвание Геенны огненной не помешало после этого устроить спринтерский забег и скрыться от полиции.

ОрКолин сел, посидел, спросил:

- Что нам делать?

- Сменить всю посуду с серебряной на железную, убрать серебро откуда настолько, насколько возможно, - посоветовала я.

- На железе остаются следы, так? - понял оборотень.

- Ржавчина, - подтвердила его предположение.

- Таак, а в чем цель нашей «еще девушки»? - генерал знал, о чем спрашивать.

- Утопить этот город в крови, - предельно честно сообщила ему.

Посидев несколько секунд, генерал отвлеченно произнес:

- Хорошо поговорили.

- Чаю? – запоздало предложила я.

- Никак, я в уборной, - огорошил ОрКолин.

И пока я потрясенно взирала на него, пояснил:

- Там полицейский ворвался практически следом, миссис Макстон выдала первое, что пришло на ум. Теперь все сосредоточенно ожидают, когда я покину место природного уединения, полицейский уже предложил вызвать врача, мистер Уоллан ответил отказом, и с невозмутимым видом солгал, что у оборотней этот процесс всегда занимает много времени.

Я не удержала смешок, как впрочем и вопрос:

- И как вы будете покидать… место природного уединения?

ОрКолин хитро глянул на меня и поинтересовался:

- Есть предложения?

Если честно, я в этот момент представила себе лицо лорда Давернетти, читающего отчет приставленного ко мне полицейского, где будет значиться: «Оборотень ворвался в уборную, провел там почти час, и стремительно из оной вырвался».

- Частичная трансформация? - предложила я.

Оборотень оскалился, и начал стремительно увеличиваться в размерах.

В следующую секунду дверь в гостевую уборную распахнулась, там появился зверь, в иллюзию которого плавно влился покинувший мою спальню ОрКолин, и в этом полувменяемом виде он, рыча и сотрясая гостиницу жутким рыком, покинул мой номер, приведя полицейского в чувство паники, после которой его пришлось снимать с гардин, на коих юный служитель правопорядка повис, испуганно подвывая. Это был молодой дракон, он никогда не видел оборотней, так что его можно было понять.

Но, к сожалению, явившимся начальством он понят явно не был, а увидеться со мной лорд Давернетти все еще не мог, по причине продолжающегося у меня женского недомогания. И недомогать я лично планировала еще очень, очень, очень долго.

***

Но планам не суждено было сбыться. Промаявшись больше часа после ухода ОрКолина, я не выдержала, и, похитив путем наглого отбирания плащ и шляпку Бетси, я дорисовала себе ее брови, углем уворованным у повара, позаимствовала у потрясенной и явственно не одобряющей моего поведения миссис Макстон ее «пудру для врагов» и отправилась туда, где точно не ждали.

В полицейском управлении я представилась именем Бетсалин Макдауэлл и заявила о своем желании посетить арестованную миссис Томпсон, назвавшись дальней родственницей несчастной.

Меня пропустили после обыска, произведенного женщиной полицейским, которая осталась в немом изумлении от лицезрения моих бровей, но не найдя ни во мне, ни в прихваченных булочках с корицей ничего запрещенного, она же и сопроводила меня к узнице.