Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова Страница 12
Хитрости эльфийской политологии - Татьяна Патрикова читать онлайн бесплатно
— Согласен, — обронил темный и тоже посмотрел на Барсима.
— Вот и отлично! — поспешил прервать их разговор взглядов, так как они явно были близки к тому, чтобы начать целоваться прямо тут у меня. Еще чего не хватало! Подробности своей интимной жизни пусть оставят при себе.
— Думаю, теперь вы можете вернуться и закончить уже дома, — раздался посторонний голос, и все обернулись на него.
В дверях моего малогабаритного зала стоял Ир. В обычной человеческой одежде — темно-синих брюках со стрелками и стильной черной рубашке он выглядел до неприличия домашним, в том смысле, что натянуть на него обычный спортивный костюм и какую-нибудь линялую футболку было нереально, но то, что он хотя бы на время избавился от своей шелковой сорочки с кружевным воротником и пышными манжетами, камзола с серебряным шитьем и ботфорт — уже прогресс.
— Ты прав, — активно поддержал его Барсик, и они с Муркой поспешили на выход. Я задержал темного в дверном проеме, поймав за рукав. Он обернулся ко мне.
— И сколько он на тебя из-за этого дулся? Мне просто интересно.
— С прошлой восьмицы, — ответил чернокожий командор, едва заметно улыбнувшись.
Это получается, почти неделю. Я на это только головой покачал и закрыл за ними обоими дверь. Да, Барсик в своем репертуаре. У меня просто слов нет. А раньше поговорить, что, слабо было? Вон, даже Камю занервничал и опустился до того, чтобы лично меня попросить о вмешательстве. Это как они тут друг другу и окружающим жизнь портили своими разборками, что, стоило только вернуться, меня сразу на амбразуру забросили?
Ко мне подошел Ир и неожиданно предложил.
— Хочешь, массаж сделаю?
— С чего это ты расщедриться решил? — спросил вроде бы в шутку, но сам напрягся.
— Не нравятся мне твои обмороки, — честно признался он, заглядывая мне в глаза.
— Мне от них тоже как-то счастья мало. Но давай договоримся, — начал строго и без обиняков, — больше ты меня ниже плинтуса при посторонних не опускаешь. А то аховый из тебя друг получается, честно скажу.
Он сначала замер с открытым ртом, явно собираясь возмутиться. Но передумал. Посмотрел на меня долго и пронзительно, потом тихо сказал:
— Прости.
— Хм… — протянул, решив, что пафоса нам с ним на сегодня хватит, можно и юмором слегка разбавить. — А с каждым разом у тебя все лучше получается.
— Что именно? — нахмурившись, Ир не спешил разделить со мной веселье.
— Прощение просить, — ответил ему и, услышав уже привычное: «Удавлю!», понял, что кое-что в этом мире никогда не меняется. И это хорошо. Стабильность — наше все. Кому нужны эти перемены, когда что не день, то праздник какой-то — жизнь бьет ключом и все по темечку, когда же можно будет хоть денечек отдохнуть и пожить в свое удовольствие, а?
Планы на ближайшие пару ночей
Ир
На этот раз я вытребовал себе отдельную комнату. Андрей удивился, но разложил и застелил для меня диван в зале, где он обычно принимал посетителей, и оставил одного, поспешно скрывшись в своей спальне. Может быть, обиделся? Не должен, вроде. Ничего такого я не сделал. Просто, как представил себе, что сегодня буду спать с ним в одной постели после всего того, что было. И как-то сразу не по себе сделалось. Вот я и обеспечил себя индивидуальным ложем. Только заснуть сразу не удалось. В голову лезли мысли. И с каждой минутой их было все больше и больше. Они накапливались как снежный ком. Разрастались, переплетались между собой, свиваясь в колтуны, как пряди волос, которые так просто не распутать. Проще вырезать, отсечь.
От нечего делать включил телевизор. С пультом управления разобрался быстро. Все кнопки были подписаны, и с помощью переводчика узнать значение тех или иных символов не представляло труда. В очередной раз подивился, какой жестокий и циничный у Андрея мир. Убийства, изнасилования, прелюбодеяние на глаза у зрителей — здесь считалось обычным делом. Понятно теперь, почему Андрей всякий раз так тщательно выбирает фильмы для наших киносеансов. И все-таки, кое-что до сих пор не могу понять. Как он мог вырасти в этом мире и не скатиться по наклонной. И, ладно бы, родители у него были хорошие и правильные, и воспитали такого замечательного сына. Но ведь и семья у него, прямо скажу, не ахти. По мне так им вообще нельзя было доверять детей воспитывать. Но кто бы меня спросил?
Все думал, что мыслей об этом будет достаточно, чтобы отвлечься. Но смотреть ту мерзость, которой меня обильно поливали с экрана, долго не смог. Переводчик услужливо подсказал, что ночью частенько показывают фильмы самого сомнительного качества. Но меня это не успокоило. Напротив, разозлило. И тут ко мне еще Андрей пришел собственной персоной. Мне совершенно не хотелось его видеть. Терпеть не могу показывать свои слабости кому-либо. Даже другу. Но сейчас я был именно слаб. Раздавлен, растерян, не знал что делать и как со всем этим грузом мыслей жить дальше.
— Что? — недружелюбно бросил психологу, замершему в дверях.
— Может быть, хватит уже мой телек насиловать? Пойдем лучше спать.
— Для кого лучше? — Зашипел, сам не сразу заметив, что голос изменился до неузнаваемости. Это не было спонтанным мерцанием, но было близко к нему.
— Ир? — голос Андрея прозвучал удивленно, но меня уже несло. Я все еще боялся думать, но мысли выплескивались из меня волнами, мучили, издевались, глумились над моей душой. Удушливые, страшные мысли.
— У тебя есть сигареты? Они там, — махнул в сторону телевизора, — постоянно что-то курят. Хочу попробовать.
— Разумеется, нет, — возмутился психолог, — Сам не курю уже какой год и тебе не советую.
— Но когда-то же пробовал!
— О, да. Когда меня собственный родители… — начал он, но осекся. А я впервые в жизни почувствовал себя последней сволочью, так как осознал, что хреново не только мне, но вот остановиться уже не смог.
— Тогда сам схожу и куплю, — заявил, вскочил с дивана и направился мимо психолога в коридор, и Андрей, как не странно, меня пропустил. Пусть я и подозревал, что он попытается воспротивиться моему уходу. Хотел, чтобы воспротивился. Ждал этого. Не дождался.
Он стоял и смотрел как я обуваюсь в прихожей. Просто стоял и смотрел. Я злился. И на него, и на себя. Меня бесило, что сам, почти осознанно, напрашиваюсь на его жалость. И раздражало, что у него нет её для меня. Тоже мне, друг называется! А ведь должен понимать с полуслова, с полувзгляда. И тут в ночной тишине квартиры прозвучал его спокойный голос:
— Ты, конечно, у нас уже взрослый мальчик, но можешь мне хотя бы в двух словах объяснить, что это вообще за истерика такая? Хочешь выйти на улицу в таком виде и нарваться на каких-нибудь гопников?
— О, да, именно это мне сейчас как раз нужно, — оскалился, обернувшись, но натолкнулся на ледяной взгляд, который у Андрея редко можно увидеть, и осекся, даже как-то присел, сходу не сообразив, что рост изменился не просто так, а в мерцании.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии