Пепел умерших звёзд - Михаил Дребезгов Страница 11

И обещание вскоре было выполнено – Александр и Семен отправились на встречу с неким «весьма нужным человеком». Впрочем, при слове «человек» адвокат как-то очень странно усмехнулся.

Время для встречи было выбрано то еще. Вечер был не самый поздний, но на улицах царила мгла – небо затянули хмурые тучи, сосредоточенно поливающие улицы дождем. Минтдарград и так был не самым приветливым городом – тяжеловесная имперская архитектура, оформленные под старину фонари, минимум рекламы, никакого броского неона, на многих дверях и окнах тускло мерцают защитные руны, в нишах на стенах домов то и дело виднеются стационарные тизиастры, окутанные зловещим синим мерцанием. Однако вечерний ливень преобразил его еще сильнее – казалось, путники перенеслись из двадцать третьего века в какую-то из минувших эпох.

Довершал готическую атмосферу спутник-вампир. Адвокат рассказывал о предстоящей встрече:

– Собственно говоря, это предложение работы с предоставлением жилья, еды и еще кое-чего… Не могу сказать сразу, пока ты не согласишься. Впрочем, полагаю, твое согласие – вопрос времени, это всяко интереснее, чем муштра новобранцев, о которой ты тогда стенал. Кроме того, ты подходишь по всем параметрам…

Синохари молча внимал. Семен, глянув на угрюмое лицо чародея, хмыкнул и замолчал, подставляя лицо дождю.

Местом встречи оказался ресторан – небольшой, но весьма дорогой и престижный. Спутники поднялись на второй этаж, к VIP-столикам. Царил неожиданно уютный полумрак, за окнами лил дождь, немногочисленные посетители отдавали должное атмосфере. Она стоила того – продуманно расставленные дубовые столы; тихая, на грани слышимости, музыка, сливающаяся с дождем; отсутствие назойливого столпотворения людей…

За тем столиком, на который указал Семен, сидел самый странный и равнодушный человек, какого Александр видел за всю свою жизнь. «Человек» усмехнулся и представился:

– Уррглаах.

Марс, планета в составе республики Истинная Земля.

Купол Земной Атмосферы

Четвертое марта 2271 года по земному летосчислению

Макс Аневич-Эндриксон, бывший директор исследовательского центра ИЦМАЭ, сидел у себя дома, в небольшой квартирке. После недавнего происшествия на презентации своего изобретения он оставил директором в центре старшего помощника в обмен на несколько процентов от прибыли ежемесячно, а сам ушел, попутно сменив роскошный пентхаус в центре на пару крохотных каморок на окраине – не хотел, чтобы случайные встречи со знакомыми напоминали о пережитом позоре.

Баснословное состояние отца по-прежнему принадлежало ему, но на себя он его не тратил – ну если не считать неизбежных расходов на пропитание. Макс принялся воплощать в жизнь одну старую задумку, и все средства выделялись именно на нее. Необходимое оборудование было почти готово – хотя готовил его все тот же Зиктейр. Теперь оставалось только отыскать надежных людей… или хотя бы надежных нелюдей.

«Лишь бы Зиктейр не облажался, как тогда…», – подумал Макс и непроизвольно скривился. Еще бы! Хоть бы предупредил он, что заменил часть важных нанороботов на несколько более дешевых и менее надежных. Сэкономил, понимаете ли… Понятно теперь, почему Зиктейр так волновался. Он ведь демонстрировал!

В итоге сенсационная разработка – защитное силовое поле революционной конструкции, не несущее ни грана магии – с треском провалилась на презентации. Хорошо еще, что оно смогло значительно ослабить урон, прежде чем полностью исчезнуть. А ведь оно могло бы не распасться, а, скажем, прохудиться… Гремлину пришел бы конец.

Другие мысли Макса были еще хуже. Мысли о том, что после такого многие перестали его уважать. О том, что из-за этой оплошности сорвалось несколько миллионных контрактов. И о своем разговоре с Зиктейром после презентации.

«Ты у меня всю жизнь свою экономию отрабатывать будешь!» – аффективно орал Макс на гремлина и, закатав рукава, наступал на ушастого техника. Тот лишь забился в угол и попискивал что-то оправдательное на кобллинай – наречии гоблинов. Но до драки не дошло – ученого удалось успокоить особым коктейлем на основе валерианы с добавлением ряда других седативов и небольшим количеством нашатырного спирта.

Так гремлин избежал физической расправы, но едва ли ему было от этого легче. За преступную оплошность Аневич-Эндриксон перевел его в условия совершенно кабальные. Техник оставлял ИЦМАЭ, переходя в подчинение непосредственно Аневичу-Эндриксону, и обязался работать за половинную плату и ни на чем не экономя.

Неприятные размышления, заглушить которые не сумела даже пара выпитых с горя рюмок, прервал звонок в дверь. Макс чрезвычайно удивился. Он не просто никого не ждал – вообще некому было ему звонить. Будь это кто-нибудь из коллег, он предупредил бы заранее. Исследователь покинул кресло и, проигнорировав монитор видеонаблюдения, отпер дверь. За порогом обнаружилась неизвестная личность – рыжеволосый мужчина с прямым носом. В знакомых ученого субъект явно не числился, но вместе с тем лицо его было смутно узнаваемым.

– Здравствуйте, – произнес незнакомец. – Максимилиан Аневич-Эндриксон?

– Да, – признал тот, пытаясь сообразить, где мог видеть эту особу.

– Вот вы-то мне и нужны, – с некоторым удовлетворением кивнул рыжеволосый.

– Кто вы? – не выдержал наконец Макс.

– Вы могли видеть меня на презентации…

Ученый задумался. И вспомнил наконец того субъекта, который сидел с гоблинами.

– Вы дракон? – спросил Макс нежданного гостя.

– Да, – ровным голосом подтвердил тот. – Только не стоит спрашивать так в лоб.

– Почему?

– А если собеседник захочет ответить в лоб? Причем не фигурально, а буквально?

– Извините, но, как я думаю, если вы сразу на меня не напали, то и не будете нападать, – резонно пожал плечами ученый. – Зачем-то ведь вы пришли?

Дракон неожиданно улыбнулся и столь же неожиданно перешел на «ты»:

– Да, это ты верно подметил. Могу я зайти?

– Конечно.

Дракон вошел в квартиру и бесцеремонно уселся в одинокое кресло. Ученый только крякнул от такой наглости, но ничего не сказал.

– Я верю, что твоя защитная сфера сломалась из-за халатности техников, – сразу взял быка за рога ящер. – Это правда?

Макс выдержал паузу и кивнул. Дракон пристально вгляделся в его лицо.

– Не врешь… – сказал он с некоторым удивлением и откинулся на спинку кресла, попутно вытягивая из кармана сигару. Ящер прищелкнул пальцами, зажигая ее, и по квартире заструился синеватый с прозеленью дым, разносящий резкий запах.

Аневич-Эндриксон поморщился:

– Я не курю. Уберите, пожалуйста, вашу… дымилку.

Дракон молча уставился Максу в глаза. Тот внутренне содрогнулся – в холодном изучающем взгляде не было почти ничего человеческого. Подобный взгляд могла бы разглядеть амеба по ту сторону микроскопа. Со дна змеиных глаз на ученого глядел опыт многих веков и непостижимая эволюционная разница. Тем не менее Аневич-Эндриксон принял вызов и не отвел взгляда, не мигая уставившись в вытянувшиеся щели зрачков – благо стандартная модификация зрения, пройденная еще в школе, позволяла выдерживать чертовски длительную игру в гляделки. Несколько минут прошло в молчании, после чего незваный гость затушил и убрал сигару.