Ритуал тьмы - Кристоф Хардебуш Страница 11

Сделав шаг назад, он взял блондина под руку.

— Все это так, Франсуа, но нам не следует забывать о хороших манерах, не так ли?

Маркиз кивнул, хотя сейчас его скорее интересовали девичьи прелести, чем увещевания спутника.

— Ну что ж, если мы сошлись на этом, то следует сперва поговорить с дамами.

С этими словами Луи галантно снял шляпу и слегка поклонился девушкам. При этом он заговорщицки подмигнул рыженькой красавице, которая привлекла его внимание сразу, когда они вошли в бордель.

Девушки в прозрачных сорочках и коротких штанишках захихикали, и Луи учтиво улыбнулся — он очень следил за своей внешностью и манерами, считая все это частью своего богатства. Маркиз, пошатываясь, сделал шаг вперед и грубо схватил одну из проституток за грудь. Ее лицо на мгновение исказилось от боли, но она тут же надела маску почтительности, столь знакомую Луи по общению с дамами ее профессии.

— Возьми себя в руки, дружище, — прошипел он маркизу. — Давай договоримся о цене, а самим процессом насладимся в более интимной обстановке, — уже спокойнее добавил он.

«По крайней мере, тогда мне не нужно будет смотреть, как ты пристаешь к этой девчонке, словно последний идиот». От жажды у Луи свело горло, держать себя в руках становилось все сложнее. Жилка на шее рыжей девушки соблазнительно поблескивала в лучах свечей, и, несмотря на полумрак, Луи видел, как эта синеватая вена пульсирует под тонкой кожей.

Он жестом подозвал мадам, спокойно наблюдавшую за мужчинами из кресла в противоположном углу комнаты. Она была достойной представительницей своей профессии, сейчас она растолстела и постарела, однако, несомненно, в юные годы она зарабатывала деньги так же, как ее подопечные.

— Я возьму вот эту рыженькую, мадам, — прошептал Луи. Оглянувшись, он убедился в том, что Франсуа по-прежнему увлечен той же девушкой. — И блондинку моему другу.

Луи достал из кармана жилета портмоне и открыл его своими идеально наманикюренными пальцами. В глазах мадам блеснула жадность. Она уже поняла, что сегодня ее посетили богатые клиенты.

— Конечно, мсье, — ответила она с наигранной покорностью. — Элиза и Эмилия. Превосходный выбор. И сколько господа желают наслаждаться вниманием девушек?

— Пока мы им не надоедим, мадам, — улыбнулся Луи, передавая женщине пару банкнот. — Этого должно хватить, чтобы покрыть ваши расходы до завтра, не так ли?

Мадам облизнулась, привычно подсчитывая деньги.

— Конечно, мсье, конечно. Мы предоставим вам наши лучшие комнаты. И если господин пожелает, я прикажу прислать шампанского.

Луи вежливо улыбнулся, хотя сейчас ему вовсе не хотелось шампанского, даже если бы вино оказалось настоящим, а не подделкой, что подают в подобных заведениях. Его жажду должен был утолить совершенно другой напиток.

Он покосился на Франсуа, который уже успел засунуть обе руки под сорочку блондинки. Если маркиз выпьет еще, то это точно не пойдет ему на пользу, и он вряд ли сумеет завершить начатое.

— Да, подайте каждому из нас по бутылке, — согласился Луи.

Пускай Эмилия легче заработает свои деньги, когда Франсуа будет спать. Хотя, в сущности, Луи до этого дела не было.

Отойдя от мадам, Луи подал руку рыжеволосой девушке и повел ее вверх по лестнице. Прелестница ответила ему привычной скромной улыбкой.

Он поглаживал ладонью ее бедра и талию. Роскошные рыжие волосы, ниспадавшие на плечи, великолепно оттеняли молочно-белую кожу. Эта девушка, Элиза, во всех отношениях оказалась настоящей находкой. Луи сейчас лежал рядом с ней, чувствуя себя удовлетворенным. Вот только жажда, забытая в пылу страсти, уже начинала возвращаться.

— Ты хочешь еще этого… шампанского? — осведомился он.

Элиза кивнула, и Луи протянул руку за бутылкой, стоявшей рядом с кроватью среди разбросанной одежды. Он оглядел брюки, жилет, рубашку и белье, столь беззаботно оставленные им на полу. Все это придется срочно постирать, но сейчас это не должно его беспокоить. Когда девушка потянулась за искрящимся напитком в бокале, Луи вновь увидел пульсирующую жилку на ее нежной шее. Ему так хотелось испить ее.

«Позже, — едва сдержался он. — Незадолго до ухода».

— Я очень рада, что меня выбрали вы, мсье Луи, а не ваш друг, — прошептала Элиза.

Улыбнувшись в темноте, мужчина потянулся за кожаным портсигаром и, достав тонкую сигару, поджег коричневый табак.

— Мой друг очень щедр, знаешь, — задумчиво сказал он, глядя, как дым поднимается к потолку. — Настоящий маркиз, представитель древнейшего дворянского рода Франции. Жаль только, что он утратил родовое имение во время правления этого несчастного, последнего из Людовиков. Теперь его семья вот уже два поколения живет без причитающихся им почестей, а бедный Франсуа тратит последние деньги в игорных домах и борделях, — Луи задумчиво посмотрел в потолок. — Хотя, конечно же, меня это ни в коей мере не касается, — добавил он, покосившись на Элизу.

Он сам понимал, что слишком разговорился, но, к счастью, девушка лишь рассмеялась.

— Тогда надеюсь, что он оставит неплохую часть своего состояния в комнате Эмилии.

Луи нравился ее смех, а еще больше он наслаждался тем, что ее ладони сейчас гладили его живот и спускались ниже, к члену. Заметив возбуждение партнера, девушка выпрямилась и начала ласкать его член губами. Ее густые волосы щекотали кожу.

Луи застонал. Он еще мог укротить свою жажду, сдержаться, перенести внимание на другие потребности своего тела.

В дверь постучали. Кто-то всхлипнул. Элиза испуганно подняла голову и посмотрела на Луи. Тот пожал плечами.

— Что случилось? — воскликнула девушка.

— Это я, Эмилия. Можно войти?

Луи кивнул, покорившись судьбе. Элиза даже не успела спросить у него разрешения. Дверь открылась, и в комнату вошла блондинка, которую нанял на эту ночь Франсуа. «Боже, ну и кретин», — Луи поморщился.

Элиза с шипением выдохнула воздух.

— Что произошло? — В ее голосе слышался гнев.

Эмилия выглядела ужасно: верхняя губа была разбита в кровь, вокруг глаза кожа уже потемнела и опухла, поэтому проститутка наверняка ничего не видела. Все лицо было покрыто кровоподтеками, которые будут менять свой цвет в течение следующего дня.

— Этот мсье… — Эмилия почти плакала, — я не знаю, что его так разозлило. Он ужасно много пил. А потом ужасно на меня накричал. Шлюха бонапартистская, вот как он меня называл! И еще по-всякому. Ужас. Я не могла его успокоить. И тогда он начал меня бить.

Завернувшись в покрывало, Элиза поднялась и, подойдя к плачущей девушке, обняла ее.

— Ничего, все в порядке. Ну и скотина! Простите, мсье, — спохватившись, она покосилась на Луи.

Но ему было все равно, как называют Франсуа. Вот только с наслаждениями на эту ночь уже покончено, понял он.