Хромой. Империя рабства - Владимир Белобородов Страница 11

– Ты так уверен? – с сарказмом произнес Чустам.

– Да. На арену или нет, но больше не увижу эту вонючую степь с зелеными мразями.

Мы немного помолчали.

– Не знал, что ты философ. – Я встал и пошел к бочке с водой.

– Просто надоело.

После завтрака Чустам и Клоп пошли тренироваться, мы с Толикамом вернулись в яму – пытаться снять кандалы. Толикам держал на здоровенной клепке кандалов зубило, а я бил по нему поленом. На каждую ногу приходилось по два расплющенных стержня толщиной миллиметров двенадцать. Ларк то выходил, то заходил обратно.

– Чего ходишь? – не вытерпел я.

– Цепью гремлю. Знаете, как вас там слышно?

– А-а-а, извини. Продолжай.

Минут через пятнадцать Ларк вновь вбежал:

– Кормы!

Мы, спрятав инструмент, вышли наружу.

– Считать пришли, – оповестил Пидрот. – Показывайте кандалы.

Как хорошо, что мы не успели особо повредить клепки.

– Чего-то вы часто? – спросил Чустам.

– Так вас раз по пять, а то и десять в день проверять положено. Еще не было такого, чтобы кто-то сбежать не попытался.

– И что, убегали?

– Нет. Всех в версте от деревни ловили. Бывало, правда, убивали тех, кто сопротивлялся. Да чего рассказываю, ты у наших-то спроси, они расскажут. Не первый день Карлана встречают. Конечно, своими глазами посмотрят первый раз. – Жирный противно улыбнулся. – Может, кто поведает потом – как оно там?

– А что с победителем происходит?

– Не знаю. При мне никто из наших не побеждал. Но из соседних кланов, слыхал, однажды даже отпустили на свободу.

– Расскажете? – спросил бывший корм, когда ушли проверяющие.

– А что тут рассказывать? – пожал плечами Толикам. – Правду Жирный сказал. Бытует легенда среди рабов, что победителя отпускают. Выводят его действительно живым, а что дальше, только духи знают. Орки не особо с нами беседы ведут. А сбежавших всех ловят, я не слышал о таких, чтобы убежали. Опять же знаю, что троих как-то не привели обратно. То ли убили, то ли не нашли, никому не ведомо. Ты как будто первый день в рабах!

– Не первый, но клан Кизана, откуда привели наш торб, в такой глуши находится, что у нас даже если кто сбежит, точно без запасов не выйдет из степи. У нас до леса руки идти. А о празднике мы и не слышали никогда.

– Лошади нужны, – произнес я.

– Ну ты мечтатель, – хмыкнул Клоп. – К ним рабынь-то не всех допускают.

– Твоя Свайла ведь бывает на чистке? И вызовется пойти к нам, когда предложат?

– Наверное, – не очень уверенно произнес Клоп.

– Вы чем-нибудь кроме утех занимались? – У меня начали закрадываться смутные подозрения в излишнем бахвальстве друга.

– Да какие утехи. Так, перемигивались да подарки друг другу делали.

– Ты же рассказывал!

– Ну а что я скажу? Что за ручку иногда держимся? Вы же засмеете…

На некоторое время все замолчали. Мы так и не отошли от забора, у которого нас проверяли кормы, и теперь все стояли, опершись на него.

– А что, рука-то мягкая? – спросил я.

– Иди ты. – Клоп развернулся и мелкими шажками, чтобы кандалы не врезались в ноги, побрел к яме.

– Подожди, – окликнул я друга, так же смешно преследуя его. – Ну а запах-то хоть приятный?

– Иди ты, Хромой.

– Так я и иду, подожди!

Ближе к полудню мы все собрались на бревне около ямы. После утренней внеплановой проверки кормы приходили еще дважды.

– Ну что, вождь, какие планы? – спросил Чустам.

– Это когда я себя кормом провозгласить успел?

– Почему кормом? Вождем. Тебе все так или иначе в глаза заглядывают.

– Не-э-э, не пойдет.

– Что, не по лошади груз? Ты же всем надежду дал?

Ловко меня бывший корм подловил. Можно было, конечно, сказать, что никому и ничего я не обещал, но настроение у парней и так тухлое, а если еще я начну отпираться… Жалко их, а еще больше себя. В чем-то этот холуй прав, рабы смотрят на меня, и пусть уж лучше умрут, злясь на кого-то, чем тоскуя последние дни.

– Ты-то сам что предлагаешь?

– Было бы что предложить, предложил бы.

– Дня через два девчонок приведут, – подумав, сказал я. – Надо у них узнать, где лошади. Кандалы снять с такими проверками только разве что ночью, но тоже не выйдет, шуму много. «Лепешек» надо наготовить, – я напропалую нес чушь, – а там видно будет. В праздник суета, рабов много бегает, опять же шумно будет. Да и должны же снять их с нас когда-нибудь.

– В последний день поздно будет, – включился Толикам, – нас под усиленной охраной будут держать. Все время рядом орк будет.

– Пятеро мужиков – один орк.

Гробовое молчание повисло после этих слов – орков боялись. Орк воин, это не корм, это вообще не человек, это страшная сила. Да и не привыкли уши рабов к столь открытому высказыванию против хозяев.

– Что замолчали? Орк это не дух. Рассказал бы, Толикам, лучше что-нибудь о празднике. Может, и мысли какие появятся.

– Я же только с чужих слов.

– А мы ни с каких. Рассказывай.

Толикам вздохнул, он все время вздыхал, когда вел рассказ через силу. Я уже давно заметил эту его особенность.

– Ну праздник проходит раз в лето. Собираются все орочьи кланы. Испокон веков повелось, что это время самое лучшее для торговли в приграничье, потому как орки ни на кого не нападают. Первый день отведен разнообразным орочьим забавам типа скачек на хрумзах и стрельбы из лука. Наша очередь на второй день. Рабов выставляют на бои для веселья перед борьбой орков. Поскольку кровь оркам проливать нельзя, а оросить степь она обязательно должна, рабов заставляют биться насмерть. Лучший воин этого дня удостаивается особых почестей, каких – не знаю. Рабов обычно заковывают в кандалы и только в ночь перед праздником кандалы снимают и уводят в клетки на арене. Есть в этот день не дают, мол, воин должен быть голодным, чтобы раны были легче, и злым. Перед выходом дают выпить какую-то гадость, после которой люди звереют. Бьются кто чем может. Оружие выбирать будем сами. Того, кто отказывается биться, убивает специальный орк, но убивает не просто так, а вспарывая живот, что символизирует смерть не воина, а животного. Ну вот в общем-то и все.

– Ты, Толикам, конечно, извини, но ты не рассказчик, а даже не знаю кто, – произнес Чустам, нарушив общее молчание. – Хромой вон и то красивей говорит.

– Вам легенды нужны или правда? Могу рассказать, как победителю вожди кланов дают по капле крови, и шаман его превращает в орка. Поверите?