Портал - Екатерина Гуреева Страница 11

Я подхожу к окну. Мое внимание привлекает мокрый первый снег в конце октября. Тучи сгущаются в плотную массу. Ветер играет с кронами деревьев, гоняет по дорожкам сада ковер листьев.

Я не стесняю волка в передвижениях. Он изучает человеческое жилье, доселе никогда не виданное, может в любой момент выйти на улицу, свободно ходить, куда заблагорассудится. Дверь в доме не запирается. Я не хочу отбирать у него право, данное ему самой природой. Все происходит на абсолютном доверии.

И еще я, наконец, оправил на электронную почту Тима несколько гигабайтов прекрасного материала.

Обедаю жареной картошкой с артишоками, вареными овощами, цветной капустой и кусочками сельдерея. Пью чистую прозрачную воду, набранную во флягу прямо с верхушки водопада. Я решаю прогуляться на свежем морозном воздухе, чтобы взбодриться и разыскать бедное животное, которое уже измучилось ходить на трех ногах. Хотя вру, он ходит на четырех, но прихрамывает. Вообще Джек быстро идет на поправку. Я уже подумываю позвонить нашему любимому врачу. Стоп! Я сказал «любимому»? Наверное, перенапрягся за компьютером.

В саду, на той самой дорожке, я обнаруживаю волка. Он молчит и отчужденно поглядывает на дом, то и дело задирая голову на слуховое венецианское окно, располагающееся под самой крышей и распахнутое настежь. Или у меня плывет в глазах, или мне все-таки кажется!

Нет, отнюдь нет. Я обеспокоенно топчусь на месте. Осторожно осматриваюсь и только потом двигаюсь к парадному входу. Поднимаюсь по чердачной винтовой лестнице. Моя рука нервно застывает у дверной ручки, я почти касаюсь ее пальцами. Прислушиваюсь к громким ударам сердца в ушах и висках и берусь, наконец, за ручку. На моем лице появляется недоумение. Как это понимать? Я же сам несколько дней назад совершенно безрезультатно пытался открыть дверь. Очень странно.

Мягко, деликатно толкаю дверь из темного дуба. Смотрю на ЗАПЕРТОЕ ОКНО! Надо же, как со мной играет воображение.

Я заглядываю внутрь комнаты, скольжу рассеянным взглядом по старому пыльному паркету. Одна из стен, обшитая деревянными панелями, заставлена до потолка коробками, на которые наброшены какие-то пожелтевшие тряпки.

В самом дальнем конце комнаты стоят вазы с пестрым цветочным орнаментом и две старые резные прикроватные тумбы с хромированными ручками, изогнутыми полумесяцем.

Левая стена почти не захламлена. В одной из ниш под круглым окошком располагается этажерка, на ее полке стоит сломанная печатная машинка, рядом – чистый, пожелтевший от сырости лист бумаги. Кому все это принадлежало? Какие-то тайны мадридского двора.

С крутой конусовидной крыши тянется вниз белый провод с одной ввинченной лампочкой. Я не зажигаю свет – тут его, несмотря на грязные окна, предостаточно. Оставлю все как есть. Ко всему прочему провод, словно его движет невидимая сила, раскачивается, особенно когда я прохожу под ним.

И ради этого окна я сюда поднимался, даже не зная, как попаду на чердак?

А теперь дверь каким-то чудом открылась сама, но закрылось окно. Мне в голову вдруг приходит очевидная мысль: теперь надо пойти в сад и опять посмотреть с того же места на чердачное окно. Что изменится на этот раз?

Я подхожу к слуховому окну, откуда открывается вид на мои скромные владения. Сверху лес кажется менее приветливым, отчужденным. Ему не видно конца. Этот вид успокаивает и засасывает в пучину грусти и меланхолии. Я не испытываю тоски, хотя ловлю себя на мысли, что совсем не хочу так жить в старости. Без голосов и смеха близких людей я просто однажды сойду с ума.

Я прислоняю ладони к окну и пытаюсь отворить его. Не поддается ни одна из трех створок. Я решаюсь уйти, и словно неведомая сила читает мои мысли. Дверь вдруг с протяжным скрипом захлопывается! Даже в испуге я сдерживаюсь от проклятий, хотя на языке крутится больше дюжины подходящих выражений.

И тут я замечаю странную вспышку, скосив глаза в ее строну, смотрю на верхнюю полку этажерки под нишей, на желтый лист бумаги, лежащий рядом с печатной машинкой. Ох, это еще что?!

Я приближаюсь. Передо мной лежит странный на первый взгляд предмет.

Обруч или браслет диаметром чуть больше моего запястья, весьма тяжелый, толщина кольца чуть ли не в половину большого пальца. Сам металл, из которого отлит браслет, похож на сплав трех элементов – меди, олова и свинца. Это мои предположения, конечно. Но самой интригующей деталью была округлая выпуклость на вещице, гладкая на ощупь, идеальной формы, размером с наперсток.

– Откуда ты здесь взялся? Тебя же тут только что не было! – восклицаю я, удивляясь текстуре находки и колориту намешанных, словно в сумбуре, цветов: бурый, красный, охряный, желтый. Этот коктейль оттенков придавал увесистому изделию такой же сложный цвет.

Я подбираю чистый лист бумаги формата А5, на котором обнаружил находку, кручу в руке и кладу его на место. На кой черт он мне сдался? Оставлю здесь!

Потом я покидаю чердак и выхожу в сад, вороша на ходу кучи преющих листьев. Слуховое окно заперто. Значит, мне просто показалось. На радостях я успокаиваюсь, хожу взад-вперед по дорожкам. Осматриваю еще раз дом, окна, стены с разных углов. Воображение может разыграться от одиночества у любого человека. Думаю, акклиматизация прошла более чем успешно. Я начинаю привыкать к таким мелочам. Меня это, безусловно, утешает, но немного.

Я стою у окна гостиной в левом крыле, прямо напротив холла и парадной двери. Сквозь арку открывается обзор коридора правого крыла и дивана. Сидя на просторном подоконнике, я набираю номер Миры Джонс и прислушиваюсь к гудкам. Браслет лежит на журнальном столике, он всегда у меня на виду.

– Я слушаю! – раздается бархатный голос женщины на том конце провода.

На улице вечерело.

– Мира, здравствуйте! Вас беспокоит Майкл Эсм. Я надеюсь, вы еще не забыли, как принимали у себя раненого волка и его скромного сопровождающего?

– Такое не забудешь! – восклицает Мира, из ее голоса тут же улетучиваются сонные нотки. – Куда вы оба исчезли, позвольте спросить? Нельзя тянуть с повторным осмотром, Майк, это несерьезно!

– Он особо не жалуется.

– Волки – очень терпеливые животные, поверьте на слово, – она ненадолго задумывается. – И вы, видимо, тоже.

– Я решил, что сейчас – наилучшее время назначить нашу встречу…

– Встречу? Вы так думаете? – неуверенно переспрашивает она.

– Я имею в виду прием, но если хотите, можно отложить до следующего раза, а сейчас встретиться в том кафе! Как вы на это смотрите, Мира?

– Вы приглашаете меня на свидание?

Я задумываюсь:

– Да, если хотите! – отвечаю уверенно, не надеясь получить желаемый ответ, но получаю его.

– Хорошо, Майк, завтра в шесть устроит?

– Конечно. С вами – в любое время, – громко отвечаю я.

Мира вполголоса смеется.

– Идет, Майк, тогда до встречи. И если не затруднит, привезите мне свежие снимки с Джеком. Я хотя бы по ним отслежу его состояние.