Смертельный туман - С. И. Гроув Страница 11

– Перечитай последнюю часть, Шадрак, – хмуро попросил Майлз. – С момента прибытия в Грушевый!

Шадрак посмотрел на остальных, собравшихся за его кухонным столом. Люди кивали. Кухня дома тридцать четыре по улице Ист-Эндинг, с ее кипами разрозненных карт, разномастной посудой и душистыми персиковыми пирогами, во всем отличалась от помпезной военной комнаты Бродгёрдла. И заговорщики, что дважды в неделю встречались за этим столом, ничуть не напоминали членов военного правительства. Разве что – решительностью в достижении цели.

Майлз Каунтримен, путешественник и авантюрист, был стариннейшим на всем Новом Западе другом Шадрака. А еще – величайшим во всем Бостоне спорщиком. Он восставал против Шадрака буквально во всем, от политики и карстовых воронок до размеров приличной порции еды.

Миссис Сизаль Клэй, экономка, обитавшая наверху, была вдовой родом из Нохтланда, столицы Пустошей. Со дня своего появления в этом доме она ни единым словом не возразила Шадраку. И не выезжала почти никуда.

Другие двое различались еще радикальнее. Так, что по сравнению с ними Майлз и миссис Клэй казались горошинами-близнецами в стручке.

Нетти Грей, дочка полицейского инспектора Роско Грея, была сама респектабельность. Уинстон Пендл, для друзей просто Винни, родился у беспутной матери, сданной впоследствии в «институт». Правду сказать, сейчас он выглядел куда опрятней обыкновенного: как-никак жил не на улице, а у Майлза. Но куда было чистому костюмчику против необузданного природного вольнолюбия! Нетти сидела чинно и прямо, Винни – как на насесте. Ерошил вихры, слушая новости, принесенные Шадраком. Голова постепенно возвращалась к естественному состоянию «вороньего гнезда» – видимо, для вящего контраста с безупречно уложенными косами Нетти. Девочка хранила сосредоточенное спокойствие. Мальчишка догрызал карандаш.

Вот такие заговорщики. Все – разных возрастов, биографий, личных намерений. Объединяла их, пожалуй, только верная любовь к обитателям дома тридцать четыре, как присутствующим, так и отсутствующим. И конечно, острая нелюбовь к премьеру Гордону Бродгёрдлу.

В день, когда Тео выслушал приговор и отправился на войну, он взял с Винни обещание присмотреть за Бостоном, пока сам будет в отлучке. Винни отнесся к данному слову очень серьезно. Назавтра же вошел к Шадраку с деловым предложением. Им пятерым следовало сообща поработать над привлечением Гордона Бродгёрдла к ответственности по закону. Надо, чтобы он заплатил за убийство Сирила Блая. Надо разыскать и спасти Вещих, которых он похитил и удерживает против их воли. Арестовать злодея – тут и завершится бессмысленная Западная война!

Шадрак с ним согласился. Отчасти потому, что ярость в мальчишеских глазах свидетельствовала – этот шкет пойдет за Бродгёрдлом и с Шадраком, и без него. Пожалуй, вместе у них шансов побольше.

Только покамест прогресс был такой, что впору мужество утратить. В «деле о привлечении Бродгёрдла за убийство Блая» не возникало новых зацепок. И ничто, кроме деревянной карты, найденной Тео, не указывало на возможное местонахождение Вещих. Пятерке конспираторов не удавалось разузнать ничего внятного о прошлом Уилки Грэйвза, или Уилки Могилы, как прежде звался человек, ворвавшийся на политическую арену Бостона под именем Гордон Бродгёрдл.

В общем, никаких плодов заговор пока не приносил. А война, устроенная Бродгёрдлом, продолжалась вовсю.

Третьего августа всем стало казаться, что события приобретают еще более скверный оборот. Утром прибыл друг Шадрака, Пип Энтвисл, с почтой из Индейских территорий. Привез письмо от Каспера Беринга и еще четыре конверта. Пришлось заговорщикам молча выслушивать истории – одну страшнее другой. Появление малинового тумана неизменно оканчивалось катастрофой. Что порождало его – пока оставалось загадкой.

Кончив читать, Шадрак встал и в полном отчаянии уткнулся лбом в кухонный буфет.

Некоторое время все молчали.

– Сперва запах цветочный, потом – тухлого мяса. Что же он такое, этот чертов туман? – вопросил наконец Майлз, грохнув по столу кулаком.

Пустые тарелки с ложками и блюдо пирога с персиками встревоженно зазвенели.

Шадрак с усилием выпрямился:

– Понятия не имею, Майлз. Я ни о чем подобном раньше не слышал. Я доложил Бродгёрдлу о происшествии…

– Бродгёрдлу? – вспылил Майлз. – Зачем сообщать негодяю?

– Сам подумай, дружище. Подумай о наших солдатах, которых гонят в глубину Территорий. – Старый авантюрист нахмурился, Шадрак же продолжал: – Какая разница, нравится тебе мое решение или нет… Бродгёрдл и без меня уже все знал. Он, может, и негодяй, каких поискать, но в компетентности ему не откажешь!

– Вот бы он вправду был дураком, – проворчал Майлз. – И что он намерен предпринимать?

– Высылает войскам защитную амуницию.

– О да! Теперь нам не о чем беспокоиться!

Повествование о детях, запершихся в кладовке, между тем довело миссис Клэй до слез. Перед ней стояла недопитая чашка, пирог на блюдечке так и остался нетронутым.

– Да помогут нам Судьбы, – проговорила она. – Наверное, это тлетворными воздухами повеяло. Вроде ведьминых шквалов, что встречаются в Пустошах гораздо чаще, чем здесь… – И разволновалась: – Может быть, они к востоку смещаются?

– А по мне, это нечто рукотворное, – возразил Майлз, – очень уж подозрительно, что все четыре случая произошли в городках, причем городки-то все, как один, – на Территориях!

– Что, если это проявляется новая эпоха? – еще больше всполошилась миссис Клэй. – Вроде Передовой, она же ледниковая, которая двигалась с юга? Она-то, наверное, испускает туман. Помните ядовитую почву Передовой? А в этой, похоже, воздух отравлен…